Октябрь 21st, 2010

21.10.2010. КИЕВ. На «малой родине» Предстоятеля

В начале месяца группа украинских журналистов отправилась в пресс-тур на родину Предстоятеля УПЦ — в село Марковцы на Хмельниччине. 23 ноября 75 лет назад здесь родился Виктор Сабодан — будущий митрополит Киевский. Свои впечатления о поездке специально для читателей «Религии в Украине» предложил корреспондент украинского «Коммерсанта» Олег Гавриш.

Чтобы понять человека, надо побывать у него на родине. Расспросить людей, с которыми он прожил первые годы своей жизни, с которыми рос, учился, начинал свой путь. Именно поэтому я поехал на родину Предстоятеля Украинской Православной Церкви митрополита Владимира (Сабодана). Хотелось заглянуть за дверь сердца этого человека. Понять, чем он живет, чем дышит и, если хотите, из какого он сделан «теста».

Кого я увидел? Человека простой, но очень сильной веры. Веры первых веков христианства. Доброго пастыря. Настоящего христианина. Какой вынес урок? Тоже простой. Нас учат, что человек, выросший в набожной семье, просто обязан пройти через кризис веры. В трех случаях из четырех такой человек вернется к Богу. Но что, если юноша, впитавший в себя как в губку христианскую веру родителей, не оступится? Если он сохранит ее в целости с самого детства, и не будет у него вовсе никакого кризиса веры, никакого отступления? Может ли быть такое? Теперь я могу точно ответить на этот вопрос: да, такое может быть. И такой человек станет пастырем для народа. Пастырем с большой буквы.

День первый. Монастырь

Выезжаем около 15:00 из Киева. Серое небо. Дождь. В автобусе около двадцати человек — журналисты Первого национального, КРТ, газеты «Сегодня», других изданий. Анастасия Рингис, корреспондент журнала «Фокус», спрашивает меня: «Почему православие такое агрессивное?» Она говорит, что в Индии все люди улыбаются друг другу… Пытаюсь рассказать о том, что Бог есть Любовь, объяснить, что в основе Евангелия лежит весть о Любви. Вспоминаю слова своего духовника, что лучшая проповедь — личный пример. Но сам думаю: а кто из нас, христиан, является примером такой любви?

Поздно вечером добираемся до Преображенского Головчинецкого женского монастыря. Обитель стоит на берегу Южного Буга. Прямо через реку — Марковцы, село, где родился Блаженнейший. Территориально это Подол, пасcионарный для современного христианства район Украины, который дал множество иерархов и богословов украинскому православию. «Первая моя служба была в этом монастыре, — рассказывает митрополит Владимир. — Когда я принял сан в Одессе, я приехал в этот монастырь и служил тут». Потом монастырь вновь был закрыт. Всю его территорию занял интернат. На месте кладбища сделали стадион. В 1996 году монастырь вновь открылся, но ему вернули только треть принадлежавшей ранее территории.

Монастырская трапеза вечером. Еда очень простая: картофель-пюре, рыба, овощи, чай с травами. Но как же вкусно! Это удивительно, но мы не можем вспомнить, когда так вкусно ели в последний раз. Предупреждают, что в следующий раз будем уже только обедать, поскольку с утра в монастыре не кормят — до окончания литургии никто не ест. Останавливаемся в богадельне — корпусе для паломников и бездомных людей. Уже двенадцать ночи, в монастыре начинается служба. На службу, которая закончилась в три часа ночи, пришли более сорока местных жителей. После службы я спал четыре часа. Когда проснулся, показалось, что проспал два дня: выспался как никогда. Подумалось: что же это за место такое, где спишь мало, но высыпаешься, где местные жители приходят на полуночную службу, причем это же молодые люди: парни, девушки…

С утра игуменья Любовь, настоятельница монастыря, рассказывает, что Виктор (так звали митрополита Владимира в детстве) помогал в храме: пел с хором, разжигал кадило. «Чтобы достигнуть такого большого чина, надо, чтобы ему еще с детства привили любовь к Церкви. Ему привила эту любовь его мама — приснопамятная Феодосия. Она была глубоко верующей. Ходила в Свято-Михайловский храм в родном селе, помогала, поддерживала священника. А Блаженнейший, как губка, впитывал в себя эту веру», — рассказывает игуменья. По ее словам, многому научили Витю Сабодана и отцы Иоанн и Сильвестр — священники сельского храма. И рассказывает историю, как схимонахиня Архелая, в том самом монастыре, где мы остановились, предрекла будущее Блаженнейшему. Об этом говорит и сам митрополит: «Этот день я помню: это было в 1943 году. Тогда монастырь вновь открыли. Мама меня подвела к одной старой монахине. Схимонахиня Архелая была слепа: ослепла в юности. За ней ухаживала другая монашка. Меня подвели к ней, она положила руку на голову и сказала, что с этого ребенка будет толк, и что я стану священником». Удивительно, но это не единственное такое пророчество. Когда Блаженнейший прислуживал в храме в своем родном селе, за священником отцом Давидом приехали из КГБ. «Читался канон преподобного Андрея Критского. И когда забрали батюшку, все в храме ахнули. Он же говорит: не бойтесь. А мне: дочитывай канон, сынок. Ты станешь в церкви большим человеком, а уже не вернусь», — рассказывает Блаженнейший. Отец Давид так и не вернулся…

День второй. Храм

С утра едем в родное село митрополита — Марковцы. В Архангело-Михайловский храм, где он начал служить с девяти лет. Храм очень красивый. Внутри много людей, в том числе приехавшие с нами несколько епископов УПЦ. Нижний хор — для меня открытие. Местные прихожанки поют литургию украинскими народными распевами. Слышать что-то похожее до сих пор не приходилось. Когда мы выходим из храма, вокруг Блаженнейшего сотни людей. Такое впечатление, что сюда пришло все село. И такое впечатление, что он сам не хочет уходить от этих людей.
Родина

Митрополит Владимир любит свою родину. Он плоть от плоти и кровь от крови этой земли. Его любимые светские авторы — Леся Украинка, Иван Франко и Тарас Шевченко. Но, больше земной родины он любит Небо. «Люди должны знать, что есть Родина и она у нас прекрасна. И что пребывание на земле может быть тоже прекрасным. Но есть продолжение нашей жизни на небе. И ради этого продолжения надо жить христианской жизнью сейчас, чтобы унаследовать жизнь вечную», — говорит первоиерарх.

Сразу после храма мы поехали на кладбище, где похоронены родители Блаженнейшего. Я спросил, что он чувствует на своей малой родине. «Ощущения у меня, слава Богу, самые светлые. Я тут родился, тут рос, я начал служить в Церкви тоже здесь. Когда я приезжаю сюда, я как бы возвращаюсь в образ детства. Помню каждую стежку-дорожку, которую здесь босиком приходилось пробегать, — рассказывает владыка. — Тут на кладбище особое чувство. Тут родители мои похоронены. Дедушка, бабушка по отцу и по матери. Здесь могила 128 солдат, которых вылавливал в реке мой отец и привозил в общую могилу. Также здесь огромная могила жертв Голодомора, которая стерлась, но мы тут поставили памятник, дабы воскресить память об односельчанах, чтобы все помнили, как это было и как к этому надо относится. Все, что ни возьми, все свое, все мое, все родное». Спрашиваю, доволен ли он пройденным путем. «Путем, которым я прошел, доволен. Я недоволен собой».

Во второй половине дня мы подъезжаем к дому владыки. Простая деревенская хата, в которой живет его брат, очень простой дом, где останавливается он, когда приезжает в село. Заходим в дом — на стенах иконы и рушники. «Иконы эти XIX века, они были в этом доме, сколько я себя помню», — говорит митрополит. На столе лежит Новый Завет на украинском языке выпущенный недавно издательским отделом УПЦ. Блаженнейший рассказывает, что в школе очень любил литературу, но не любил математику. «Я много читал. И в Одессе, когда поступил в семинарию, меня назначили заведующим семинарской библиотекой. Там были прекрасные книги. Я помню, три года не выходил из библиотеки. Особенно вечерами, когда никто не мешает. Читал книги по философии, по истории», — рассказывает он. Любимая его христианская книга, кроме Священного Писания — «Добротолюбие». Помню, когда-то с удовольствием прочел книгу Блаженнейшего об апостоле Павле. Спрашиваю, будет ли еще что-то выпускать. «У меня есть материалы еще на три тома. Я написал работу об экклезиологии в отечественном богословии. И сейчас пишу докторскую работу о Таинствах Церкви», — говорит Блаженнейший. Никто ни на секунду не усомнился, что глава УПЦ трудится, несмотря на болезнь. Нас всех поразило, что, несмотря на физическую немощь, ум этого человека, его рассуждения, его мысль очень ясные. Признаться, я увидел в этом чудесное подтверждение евангельских слов: «Дух бодр, плоть же немощна». (Мф. 26:41).

Как выяснилось, глава УПЦ пишет не только богословские произведения, но и стихи. Их тематика — лирика и любовь. В первую очередь к Богу. «Мне привил любовь к поэзии старенький батюшка отец Сильвестр. Он сам писал стихи и научил меня ритму и ямбу», — говорит Блаженнейший.

Митрополит рассказал о своей любви к рыбалке. «Я люблю место в саду с видом на Южный Буг и монастырь. Мой отец был рыбаком и часто ловил там рыбу», — говорит он. Рассказывает, как рыбачил в Сергиевом Посаде. «И вдруг что-то зацепилось и повело меня вместе с удочкой. Я кричу, не знаю, что делать. Потом плеснуло и оборвалось. А рядом стоит кто-то и говорит: ее водить-водить надо было». У митрополита огонек в глазах, когда он рассказывает об этом. Спрашиваю: почему из рыбаков получаются самые лучшие христиане (вспомним апостолов)? «Профессия благодатная», — смеется он. Еще предстоятелю УПЦ очень нравится скрипка: «Я скрипку люблю с детства. У нас псаломщик играл на скрипке. Когда он брал в руки скрипку, хотите вы или нет, но она могла разбудить человечность, грусть или радость».

Рассказал Блаженнейший и об истории своей жизни. Крестили его в 1935 году — в том самом монастыре, где спустя несколько лет ему предрекла будущее схимонахиня Архелая. «Моя мама была очень трудолюбивая. Тяжело работала в колхозе, получала очень мало. Отец был рыбаком. Был другом старосты церкви, пел на клиросе. Маме приходилось тяжело работать. Но все в семье были здоровые, работоспособные», — рассказывает митрополит. В семье было четыре брата. Кроме Блаженнейшего — Михаил и Александр (уже покойные) и Степан. С раннего детства все ходили в церковь, соблюдали посты. Где-то в четвертом классе будущий митрополит начал служить пономарем. Протоиерей Сильвестр научил читать по-церковнославянски. «Научил меня и другим добрым делам, привил любовь к поэзии, заинтересовал службой». В семье регулярно читали Библию. «У нас было старенькое Евангелие, и иногда отец читал его нам, если не был очень уставшим в конце дня. Мы слушали, спрашивали, а отец отвечал, поскольку был начитанным человеком», — рассказывает митрополит. Мама много пела церковных песен. Блаженнейший пел вместе с ней. «Она иногда плакала. Я тоже».

Характер у юноши был застенчивый, но он мог быть непоседой. «Я по натуре человек стеснительный. Но был заводилой во всех компаниях. Начиная от свадеб и заканчивая крестинами».

В 1943 году, когда немцы оккупировали эту территорию, УПЦ могла дважды лишиться своего будущего предстоятеля. Первая история была, можно сказать, случайностью. «Я собирал красивые коробки из-под папирос. И как-то немец спал, а рядом лежала пустая коробка. Я подошел, взял, а он схватился за автомат и говорит мне: что ты делаешь? Я говорю: так вы же сами положили пачку. Некоторые оставляли пустые пачки, чтобы дети могли их брать. Тогда он меня здорово напугал», — рассказывает владыка.

Вторая история была связана уже с сознательным непослушанием немецким властям. «У соседки была свадьба, и она попросила маму котлеты приготовить. Мама нажарила котлет, и я понес их. Возле колодца стояла машина, дававшая электроэнергию. И я половину котлет запихнул в выхлопную трубу этой машины. В результате мне немец так дал по шее, что неделю болела голова», — говорит Блаженнейший.

Досталось владыке не только от нацистов, но и от советской власти. Когда он поступил в семинарию, директор Меджибожской школы созвал собрание. «Мне прислали письмо с проклятиями. Меня вызвал ректор Одесской духовной академии и семинарии и прочел мне это письмо. Я, говорит, иду к уполномоченному по делам религий, еще раз его попрошу за вас. Не знаю, как там получилось, но уполномоченный разрешил остаться. Сказал: пусть поучится два месяца, срок дайте, посмотрите, а потом решайте». А тем временем из школы, где учился Блаженнейший, направилась делегация к нему домой под руководством некого Артура Гервица. «Приехали на грузовой машине. И стращали моих родителей тем, что им казалось самым страшным. Что семинария — непростая вещь, там и Америка недалеко. И это связь с Нью-Йорком. И что работа будет на пользу американцев, подрыв Советского Союза. Разные сплетни и глупости. Мама терпела, терпела, но потом взяла кочергу и начала их гнать по одному из хаты. Разошлась сильно. Они бежали, кто через окно, кто через двери. Такая была сцена», — вспоминает глава УПЦ.

Еще один случай стал для Блаженнейшего жизненным уроком. «У меня было послушание убирать дома. А я очень хотел спать. Мама сказала мне: работай, делай то, что тебе говорят, и это пригодится тебе в жизни». Через много лет, уже будучи епископом, он был в Женеве, работал при Всемирном совете Церквей. И там его попросили сварить украинский красный борщ. «Такое было мнение у некоторых, что в Украине больше нет ничего хорошего, кроме борща. Ну, сало еще». В результате борщ не получался — буряк все время терял цвет. «Я написал маме: правильно ты говорила, чтобы я учился. А она говорит: ты брызни на буряк уксусом и положи его на сковородку, пожарь, и тогда он цвет не потеряет».

Спрашиваем, о чем мечтает глава УПЦ. «Мечтаю что-то еще сделать для Церкви. Если Господь даст мне прожить еще какое-то время. Я старости не чувствую. Слава Богу, и думаю не по-стариковски. Мечтаю, чтобы мы достигли взаимопонимания в Украине».

Блаженнейший рассказал о том, что в свободное время старается посетить тяжких инвалидов и тех, кто нуждается. «И немного помогаю материально и духовно им». По его словам, это общение бывает очень тяжелым. Особенно с теми, кто отбывает наказание. «С мужчинами еще можно говорить, а с женщинами очень сложно. Такое впечатление, что потом неделю нужно, чтобы отойти, потому что они все в отчаянии. Почему так распорядился Бог, что мы тут?.. Все грешат, а мы тут… Доходит до несдержанности и матюков и всего остального. Это миссия нелегкая. Но нам нужно немало смелых людей, чтобы идти на эти встречи», — говорит он. По словам митрополита Владимира, в УПЦ часто обращаются больные люди. «И человек надеется, что если сделать ребенку операцию, то он выздоровеет. Если есть какая копейка — даешь, если нет — обещаешь помолиться и молишься».

Спрашиваем о чудотворных иконах. «Я сам просил у Божьей Матери у иконы и получал ответ. Дело в душе и в сердце человека. По молитве с ним случаются такие чудеса, что человек перерождается, другим становится. Чудес случается много. Кто молится и просит — тот и получает». По мнению владыки, все люди имеют живое чувство, данное Богом. «Господь не оставляет Свое творение. Необходимо всем миром хотеть чего-то, чтобы добиться. Необходимо регулярно исповедоваться, причащаться, принимать участие в жизни Церкви. Если это делать, если верующих во Христа будет много, то мы добьемся любых целей, угодных Богу».
Семья

Выходим из дома Блаженнейшего. Во дворе много епископов и священников, но выглядят они совсем по-домашнему: уселись на лавочке, улыбаются, шутят. Один из присутствующих — благочинный и настоятель храма Рождества Богородицы в Староконстантинове отец Василий. «Двадцать один год назад в этом дворе я встретил свою будущую жену. Владыка нас познакомил, и с его благословления мы живем вместе. Меня рукоположили через месяц после женитьбы». Спрашиваем, каков глава УПЦ как человек. «Как человек он очень простой. У него очень чуткое сердце. Он любит и уважает людей. И даже если простые люди, бабушки из села придут к нему, он всегда их примет и выслушает». Блаженнейший выходит во двор со своим братом. Они идут в конец двора. Митрополит долго любуется Южным Бугом — рекой, где его отец ловил так много рыбы. Сам же он стал «ловцом человеков».

Вера

Блаженнейший считает, что украинцы уже образумились и поняли, что жить в расколе — большой грех. Ни Константинопольский патриарх, ни Московский, по его мнению, сами по себе ничего не сделают с расколом. Но Богу все возможно. «Сегодня что-то кажется совсем невозможным для Церкви. Но, вспомним, как случилось с нашим бывшим государством — Советским союзом. Разве кто-то верил, что такая махина может развалиться? Но это случилось за несколько дней. Так происходит: Бог промышляет. И нам нужно больше прислушиваться к Евангелию, к словам Господа. Тогда скорее произойдет объединение».

Интересуюсь, что, по его мнению, будет дальше с Украиной. «Все будет лучше. Такая земля и такой народ не имеют права жить так, как сегодня. Надеюсь, что мы будем жить более достойно, а значит, более благочестиво. Меньше будет воровства, меньше наркомании, которые просто истребляют украинский народ. Через Киев пришло христианство на Русь. Украина имеет право на будущее. Духовная жизнь — сложная вещь. Можно смотреть с разных точек зрения, видеть в духовности лишь утешение для слабых. Но нет, духовность — это сущность христианина. Я думаю, что духовность — это природа человека». Главу УПЦ утешает то, что народ снова поворачивается к Богу. Много молодежи исповедуется, причащается. Жертвуют собой в социальном служении. «Мою душу и сердце радует, что народ не погиб духовно. Мы спрашиваем, что такое духовность. Это содержание сердца и ума. Ум должен проходить через сердце, а сердце через ум. Так что это скорее потребность, природа человека».

В конце встречи мы спрашиваем, что же такое вера для главы УПЦ. «Для меня это цель жизни. Это дар Божий для людей, чтобы они верой могли достигнуть того, что иначе недостижимо. Вера открывает невидимое. Вера помогает людям найти ориентиры в жизни. Кроме веры, есть только два великих чувства: Надежда и Любовь».
***

Обратно некоторое время едем молча. Затем Анастасия Рингис признаётся: «Мне эта поездка принесла целый ряд открытий. Я увидела совсем другое христианство». Не могу не согласиться с ней. Мы все увидели здесь христианскую Веру, полную Надежды и Любви. Редкое сочетание в наше время.

21.10.2010 archive Официальная хроника