Николай Никандров. «Православные традиции, семья и школа в современной России»

01.03.2005 archive, Вестник №42, Тема номера

«Православные традиции, семья и школа в современной России»

Николай Никандров,
президент Российской академии образования

Основная мысль и девиз «Школа, семья, церковь — соработничество во имя жизни», которые определяют нынешние Рождественские образовательные чтения, с одной стороны, вполне самоочевидны. Действительно, разве не ясно, что когда все, как говорят в педагогике, институты воспитания имеют общие цели и работают вместе, дело должно идти лучше? Ведь еще Евангелие от Марка предупреждает об опасности обратного, об опасности несогласий и раздоров. Он говорил: «Если царство разделится само в себе, не может устоять царство то; и если дом разделится сам в себе, не может устоять дом тот» (Мар. 3, 24-25). Но, с другой стороны, мы достаточно далеки от «нерушимого единства», если вспомнить выражение о цели воспитания. И это вполне естественно при небывалом социальном расслоении. Ведь сколько бы мы ни говорили об общей цели воспитания гражданина России, богатство и бедность разделяют нас сейчас как никогда ранее. Кроме того, по-прежнему есть силы, которые сознательно выступают против соработничества Церкви и государства в вопросах воспитания.
Вместе с тем объединение усилий необходимо. Опыт последних лет развития России показал, что в условиях свободы мы не можем рассчитывать на успех в воспитании, полагаясь либо только на государство, либо только на общественные институты, прежде всего на школу, либо только на семью. И дело, конечно, не в том, что государство или система образования, которая, кстати, включает и негосударственный сектор, ставят целью воспитать безнравственное, жестокое, незаконопослушное молодое поколение. Дело в том, что, ориентируясь на рыночную экономику, мы должны помнить и трудности перехода к ней. Капитализм, разумеется, не идеальное общество. Об этом писали и самые успешные капиталисты, например, Дж. Сорос. По сути, об исчерпанности капиталистической модели было четко сказано на конференции в Рио-де-Жанейро в документах по устойчивому развитию. Но даже тот относительный социальный мир, который достигнут в так называемых развитых странах, есть результат многих десятилетий и столетий далеко не безоблачного развития. Соответственно, опора на свойственные этой модели общественного развития расчет, индивидуализм, конкуренцию, приобретательство, которая проповедуется у нас с самых высоких трибун и в средствах массовой информации в последние годы, — опора очень ненадежная. Она уже доказала свою разрушительность и бесперспективность.
И здесь напрасны надежды на контролирующую роль государства, на законы и кодексы. Все начинается с человека, с его воспитания, его внутреннего мира, и начинается в семье. Еще И.А. Ильин писал, что «жадный пустит в ход все средства, продажный все продаст, человек, в коем Бога нет, превратит всю жизнь в тайное и явное преступление. Внешнее само по себе не обеспечит человеку ни духовности, ни духовного спасения. Никакой государственный строй не сообщит человеку ни любви, ни доброты, ни чувства ответственности, ни благородства» (Ильин, 1992, т. 2, с. 40). А другой известный русский философ Н.А. Бердяев, касаясь проблемы свободы человека, особо подчеркивал, имея в виду отнюдь не только общества тоталитарного типа: «Общество имеет тоталитарное притязание и склонно говорить человеку: «Ты мое создание и безраздельно принадлежишь мне»… Человек же принадлежит не только общественному плану, но и плану духовному, и в этом источник свободы» (Бердяев, 1990, с. 242). Как тут ни вспомнить когда-то бурные споры психологов о био и социо, о том, что в нас от биологической природы, а что от социальной сущности человека? Эти споры были на самом деле важны и в исследовательском плане интересны. Но они совершенно не учитывали то, что социальная сторона есть и у высших животных, однако только человек имеет еще и духовную природу. В результате, как было остроумно сказано, психология должна была стать наукой о душе, а стала наукой о ее отсутствии.
На какие же духовные ценности мы можем ориентироваться, что можем надеяться воспитать в человеке и только в сотрудничестве школы, семьи и церкви?
Прежде всего уважение к семье, понимание ее высокой ценности. Анонимные опросы показывают, что, как и прежде, среди ценностных ориентиров современной молодежи семья занимает высокое место, даже выше, например, материального благополучия. Но чаще всего при этом имеется в виду не семья, которую молодой человек создает сам, а семья, в которой он родился, которая была и, как правило, остается его естественной опорой в трудные времена. А ведь, перефразируя название известного когда-то фильма, быть молодым нелегко. Свою же семью молодые люди сейчас создавать не спешат. Как результат, в России треть детей рождаются вне брака, в то время как 20 лет назад вне брака рождался один ребенок из двадцати. Конечно, сейчас мы не используем уничижительного термина «незаконнорожденные дети», формально дети из неполных семей, говоря юридическим языком, не ущемлены в правах. Тем не менее понятно, что в большинстве случаев они получают меньше заботы, меньше материальных благ, часто меньше любви.
Интересно и показательно, что некоторые страны с сильной и непрерывной христианской традицией дают другую статистику. В Греции, например, вне брака рождается 4% детей, в Италии — 9%. Напротив, в Эстонии, которая в прошлом году заслужила похвалу международных рейтинговых организаций за уровень экономической свободы (4-е место по сравнению с российским 124-ым), рождается вне брака более 50% детей — тоже своего рода свобода (газета «Труд». — 17.09.2002)! Абсолютно прямой зависимости здесь, конечно, нет, что показывает Франция с ее 40% внебрачных детей. И все же исторические религии, и, разумеется, русское православие всегда придавали семье, семейным устоям, воспитанию детей, уважению к родителям огромное значение. Вспомним декалог, десять заповедей, которые еще старше христианства, но которые им были восприняты. После четырех заповедей, которые определяют отношение человека к Богу, первая заповедь из тех, что определяют отношение человека к человеку, — это «чти отца твоего и мать твою».
Конечно, мы нередко слышим о противоестественных случаях неуважения детей к родителям, их отказе помогать в момент нужды. Слышим и о том, как молодые матери иногда отказываются от детей, о том, как физические отцы и матери превращают детей в источник наживы или просто забывают об их существовании. Но это все же исключения, увы, не такие редкие. И всем своим вероучением, всей своей деятельностью Церковь укрепляла авторитет семьи, выступала и выступает за семейное воспитание.
А проблемы в семье непростые. В большинстве стран семья становится малодетной. И опасность не только в демографии, не только в сокращении населения. Как показывает и жизненная практика, и исследования, единственный ребенок в семье нередко вырастает эгоистичным. Он не готов брать на себя ответственность ни за себя, ни за тех, с кем сталкивает его жизнь, ни за своих детей. К тому же до 40% наших детей рождаются с отклонениями, из них до 20% — с психическими, и запас здоровья каждого последующего поколения меньше, чем предыдущего. В этих условиях забота о полной, большой, здоровой семье, в которой царят мир и согласие, даже при вечной и никогда не разрешимой вполне проблеме отцов и детей есть забота о будущем и наших детей, и нашем собственном будущем, и будущем нашей страны.
Уже не раз говорилось о том, что в значительной части своей продукции (кино, теле- и радиопередачи, видеофильмы) средства массовой информации работают не в союзе со школой, а в разрез с ее миссией и конкретными задачами. Достаточно подробный и хорошо документированный анализ этих материалов не раз проводился у нас в академии. Через печать и другими способами мы делали этот анализ доступным очень многим, кто мог бы что-то в этом отношении предпринять. Вместе с тем понятны и трудности. В статье 55 Конституции России провозглашается, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц. Но наши СМИ лучше помнят другую статью Конституции — двадцать девятую, где гарантируется свобода мысли и слова, где запрещается цензура. И, ставя коммерческие интересы выше того, что в Конституции называется защитой нравственности и здоровья (в том числе, понятно, и здоровья психического), льют на всех нас, включая детей и подростков, мутный поток насилия, порнографии и всяческого негатива. В полном объеме все это было и в канун Нового года и Рождества, в дни Святок. К счастью, было и другое. Мы видели, как проходила Рожественская служба в храме Христа-Спасителя, видели, как Президент страны в Рождественскую ночь посетил небольшую сельскую церковь в Тверской области, как его Святейшество Патриарх встречался с детьми Беслана. Но было и много фильмов с обильными дозами насилия, были приключения Деда Мороза, который в крепком подпитии, забыв о ситуации, начинал раздевать Снегурочку. Были и названия Дед Матрос и Снедурочка, а такие намеренные оговорки для маленьких детей, даже в наш просвещенный век, не так безобидны, и ребенку непросто отличить добро от зла, волшебную сказку от скабрезной шутки («Огонек» 31.12.2005, канал РТР). О том, как такие сшибки вредны для детского сознания, хорошо написано в книге В.А. Абраменковой с показательным названием «Игры и игрушки наших детей. Забава или пагуба?» (Абраменкова, 1999). Результат известен: нервные расстройства и срывы наших детей, ухудшение их психического здоровья.
Кто может хотя бы частично оградить детей от влияния СМИ? Прежде всего, конечно, семья. В здоровой, нормальной семье, особенно в семье с православными традициями или просто относящейся с уважением к этим традициям, вряд ли будут поощрять просмотр детьми такого рода программ, если это дети маленькие. Со старшими, которые подобные вопросы решают уже сами, сложнее. Но, получив в раннем детстве своего рода прививку от бесконечных путешествий по самым зловредным передачам, они и сами будут меньше их выбирать.
Разумеется, я далек от наивного представления, будто содружество семьи, Церкви и школы немедленно решит все наши проблемы с нравственным воспитанием. Более того, мы с вами все понимаем разницу между тем, что является подвигом святых и повседневным поведением нас, обычных грешных людей, склонным к разного рода соблазнам. Для нас всегда есть надежда, что Господь будет судить не только по грехам нашим, но и по милосердию своему. Но ведь речь не идет о том, чтобы надеяться на безгрешную жизнь нас и наших детей. Речь идет о том, чтобы пусть отчасти оградить детей от духовной отравы, которой вокруг так много, и это мы можем сделать только все вместе — и государство, и Церковь, и школа, и семья.
Кстати, неверно утверждать, что Церкви близки только чисто духовные интересы, что она забывает для людей из мира о материальном достатке, о простых человеческих радостях, об укреплении тела. Конечно, об этом говорится на своем языке, но достаточно понятно. Например, возьмем книгу протоиерея Петра Смирнова «Учение о любви христианской. Опыт повторения катехизиса» (Санкт-Петербург, 1892). Ей больше ста лет. Материал разделен на параграфы с такими названиями: обязанности в отношении к ближним, обязанности к отечеству, обязанности к начальникам всякого рода, обязанности родителей к детям, охранение доброго имени ближних, уважение к достоинству человеческой природы, образование ума, образование воли, образование сердца и многое другое. И среди прочего параграф «Здоровье как предмет заботы». Вот почему (среди других причин) важно сохранять здоровье и жизнь: «Сохранение нашей жизни нужно и для ближних наших. Вступая в жизнь, мы с первых дней входим в многоразличные отношения к нашим родителям, родственникам, наставникам, начальникам, друзьям, соотечественникам и другим людям, которым обязаны за их попечение о нас и вообще добро, сделанное нам, отплатить также доброю деятельностью. Сокращая свою жизнь, мы лишаем себя этой возможности, а ближних наших утешения и помощи» (Смирнов, 1892, с.77). А далее следуют советы, как сохранять и укреплять здоровье. Конечно, там мы не найдем советов об использовании тренажеров и сжигателей жира (книге больше ста лет). Но суть дела от этого не меняется — Церковь не призывает своих чад к умерщвлению плоти, ее учение гуманистично и соответствует разумным интересам людей. И, кстати, оно, учение Церкви, есть по сути своей учение о воспитании нового человека — учение о цели, которая совсем недавно критиковалась. Но вспомним послание апостола Павла к Колоссянам: «А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших; не говорите лжи друг другу, совлёкшись ветхого человека с делами его и облёкшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его, где нет ни Еллина, ни Иудея, … но все и во всем Христос» (Кол. 3, 8-11). Здесь поэтичным языком первых апостолов говорится, по сути дела, об образовании, о воспитании по образу и подобию Творца, о новом человеке.
Только семья как первый воспитатель человека может уберечь его, хотя это и не всегда получается, от некоторых отрицательных сторон воспитания в духе рыночной экономики. Вспомним, как часто повторяется призыв «Бери от жизни все!», вспомним, что понятия эгоиста и карьериста во многих передачах и печатных изданиях СМИ вполне положительные. При этом те, кто особенно часто произносит или пишет в рекламе призыв «Бери от жизни все!», прекрасно понимают, что он означает. Поскольку на всех всего не хватит, он означает, по сути, призыв использовать любые средства, чтобы взять у другого или других то, что не досталось тебе. И статистика показывает, что многие школьники в анонимных опросах говорят о своей готовности действовать ради целей обогащения любым способом. И тогда получается то, о чем писал в своем стихотворении иеромонах Роман:
Без Бога нация — толпа, объединенная пороком:
или слепа, или глуха, иль, что еще страшней —
жестока.
И пусть на трон взойдет любой, глаголющий
Высоким слогом, —
Толпа останется толпой, пока не обратится
к Богу.
Только вместе семья, школа и Церковь могут привить ребенку начальные понятия о любви к Родине, то есть заложить основы патриотического воспитания. Ведь здесь все начинается именно с ближайшего окружения ребенка, и начинается задолго до того, как он узнает самое слово «патриотизм», как будет понимать, насколько важны единство и целостность его страны. И только в том случае, если эти начала в нем заложены семьей, ребенку будут потом полезны и те меры, которые предусмотрены, скажем, в Федеральной Программе патриотического воспитания. Только в этом случае он поймет, насколько безнравственно понимание, весьма часто звучащее в средствах массовой информации и из уст некоторых людей, согласно которому надо любить только такую Родину, которая дает много материальных благ. А иначе, как пару лет назад сказал один член Госдумы (А. Невзоров), «нет никаких обязанностей перед Родиной. Родина вообще, я считаю, скотина» (Московский комсомолец. — 21.09.2002). Церковь же, наши религиозные философы всегда выступали за единство и целостность России, за патриотическую любовь к Родине не за деньги, не за блага, а именно за то, что это — Родина.
В советское время степень социальной защищенности населения была несравненно большей, чем сейчас. Но верно и то, что это было весьма относительное равенство на весьма скромном общем уровне жизни. Сейчас, когда приватизировано практически 90% предприятий, когда производство по сравнению с советскими временами сократилось почти вдвое, положение для многих и многих стало очень тяжелым. С одной стороны, появились сверхбогатые люди, причем темпы роста их богатства не идут ни в какое сравнение с тем, что было и есть в других странах. С другой стороны (и это понятно), в условиях сокращения производства это может означать только массовую бедность, проблему, о которой с тревогой говорил президент В.В. Путин. Это имеет к нашей теме вот какое отношение. Не имея возможности рассчитывать на быстрое повышение жизненного уровня народа, мы должны вспомнить наши православные традиции благотворительности. То, что говорят по этому поводу наши состоятельные соотечественники, к сожалению, расходится с этими традициями. Так, один из них (П. Авен, глава «Альфа-Банка»), и это могли слышать многие из сидящих здесь, сказал вполне четко и определенно, что они (т.е. сверхбогатые люди России) не имеют никаких обязательств перед государством, кроме уплаты налогов. Важно только заботиться о прибылях клиентов, а (я цитирую этого господина) «Нищета — не наша забота».
С точки зрения буквы закона он прав. Но вот здесь-то, может быть, и стоит вспомнить давнее российское выражение, что Бог не в силе, даже не в силе закона, а в правде. Вспомнить, может быть, историю одного обрусевшего немца, приехавшего в Россию в конце XVIII века. Он был гораздо менее богатым, чем господин, слова которого я цитировал, но щедро раздавал свое добро нуждающимся. Он был главным врачом тюремных больниц в России, и каждую неделю приносил еду и подарки каторжникам, которых отправляли по этапу в Сибирь. Они, конечно, отнюдь не были безгрешными людьми, но он помнил, что по этому поводу сказано в Библии: мне отмщение, и аз воздам; не судите, да не судимы будете. И вот однажды он не успел принести свои подарки, был, видимо, расстроен, и на вопрос почему, ведь он это может делать каждую неделю, ответил: «Спешите делать добро» (beeilt euch, Gutes zu tun). Эта фраза воспроизведена на памятнике ему в Москве, ее же я видел на мемориальной доске, на гимназии в немецком городе Кёльне, которую он когда-то кончал, и назван он был на той доске «святой доктор из России». Это Федор, Петрович Гааз (1780-1853). Он был похоронен на казенный счет, поскольку никакого добра не осталось.
Я позволил себе, может быть, излишне подробно остановиться на этом частном эпизоде, чтобы еще раз подчеркнуть, на мой взгляд, важную общую мысль. Далеко не всем суждено быть бессребрениками, святыми, даже не в церковном, а в житейском понимании этого слова. Но только все вместе — школа, семья, Церковь, государство — путем целенаправленного воспитательного влияния могут заложить в человеке семена любви к людям и добра, заложить основы понимания того, что надо действительно спешить делать добро, а не только и не столько «брать от жизни все».
Еще одно достоинство человека, пошатнувшееся в результате перегибов рыночной экономики, — умение и желание трудиться. В советское время у нас было другое — борьба с тунеядством. Сейчас же нередко говорится, что работать должна машина, а человек — наслаждаться жизнью, опять-таки «беря от нее все». Думаю, пора вспомнить, что Церковь всегда говорила о труде на благо общества и человека. Соответствующие мысли легко найти в Библии, начиная с известных, «ибо трудящийся достоин пропитания» и «не трудящийся да не ест». Но и в этом отношении успеха не будет, если первые слова о важности труда и первые примеры ребенок не увидит и не услышит в семье, а потом получит подтверждения и в школе, и в жизни, и, может быть, в церковной проповеди.
Я бы хотел упомянуть область нашей жизни, которая может показаться неожиданной и в которой также необходимо сотрудничество школы, семьи и Церкви. Имею в виду набирающую силу, к сожалению, веру многих в приметы, черную магию, ослабленное, но не устраненное влияние на нравственность и душевный мир наших людей тоталитарных сект. Опросы показывают, что иногда приметы упоминаются лишь в шутку, и тогда проблем нет: ведь шутка, разрядка, человеку тоже нужна. Но на самом деле есть и серьезная проблема, поскольку те же опросы подтверждают серьезность веры многих в то, с чем в свое время Церковь боролась как с суевериями. Как ни странно, но вера в недобрую силу числа тринадцать, черной кошки, перебежавшей дорогу, и в тому подобные тварные вещи, имеющие якобы сверхъестественную силу, не перевелась. Эта вера пережила и советское время, когда с приметами боролись на основе атеизма, она живет и сейчас, когда с ней не борются вообще на основе свободы. Этой же мнимой свободой умело пользуются представители сект и, как правило, в своих корыстных целях, а не в результате добросовестного заблуждения. Надо сказать, что Церковь также не смогла в досоветское время устранить это явление из нашей жизни, хотя и обозначила его правильно как суеверие. Во времена послереволюционного атеизма это название было, напротив, обращено против Церкви и ее учения, которое само было целиком объявлено суеверием. Сейчас у нас есть возможность и, более того, необходимость, как говорят, вернуться к вопросу, в союзе образования и Церкви решить, что относится к науке, что — к вере, что — к суеверию, и заложить это согласованное понимание в программы воспитания.
Три года назад наша академия предложила тогдашнему правительству принять Национальную программу воспитания, был предложен и проект такой программы. С тех пор движения нет. Думаю, здесь еще одно поле сотрудничества государства, Церкви, системы образования и семьи. Такое сотрудничество помогло бы, в частности, с меньшим напряжением, чем это происходит сейчас, решить и проблему курса «Основ православной культуры». Мне уже в рамках наших чтений приходилось в прошлые годы говорить о том, что у нас есть конституционные, в более широком плане законодательные основы положительно решать этот вопрос. Но важно в Национальной программе воспитания, во-первых, поставить такую цель, во-вторых, четко распределить роли. В третьих (а, может быть, это самое главное), в понятной форме, например, через средства массовой информации, показать родителям, что такие факультативные занятия полезны всем, не только верующим православным. Но нельзя надеяться, что когда-нибудь все будут это понимать и принимать. Например, вряд ли мы сможем переубедить председателя Московского общества атеистов, который в дискуссиях часто представляет интересы противников курса «Основ православной культуры». Воинствующих атеистов, к счастью, становится все меньше, но степень их агрессивности, к сожалению, не снижается, скорее наоборот.
Каковы же сейчас перспективы соработничества школы, семьи и Церкви в воспитании молодежи? Считаю, что мы можем смотреть на эти перспективы с известным оптимизмом. Как только что было сказано, противники такого соработничества всегда были, есть и, думаю, будут. Но, надеюсь, будет возрастать, уже возрастает и мера понимания того, что мы можем достигнуть социального мира в стране, высокой нравственности и культуры, подлинно патриотического сознания ее народа только вместе. Еще раз напомню замечательные слова апостола Марка: «Если царство разделится само в себе, не может устоять царство то; и если дом разделится сам в себе, не может устоять дом тот» (Мар. 3, 24-25).

Слово Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на открытии форума

Игумен Иоасаф (Перетятько):