Митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион: «Государство должно исправить свои ошибки и восстановить справедливость и законность»

01.05.2003 archive, Вестник №20, Слово пастыря

Митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион: «Государство должно исправить свои ошибки и восстановить справедливость и законность»

Владыка, бывает ли так, что позиция Украинской Православной Церкви расходится с позицией государства?
Церковь у нас отделена от государства атеистическим правительством и не по просьбе Церкви, а насильственно. Ей было запрещено проповедовать вне стен храма, она была лишена возможности социального служения. Сегодня сохраняется принцип отделения Церкви от государства, и это закреплено в Конституции страны. Но это не значит, что мы равнодушны к судьбе и проблемам нашей державы. Мы молимся о властях и воинстве, просим Господа помочь власти в выборе важных и нужных для страны и народа решений. Свидетельствуем и излагаем позицию Церкви по важнейшим вопросам. По войне в Ираке она изложена в заявлении Блаженнейшего Митрополита Владимира и была распространена по всем национальным СМИ. Как бы ни закончилась иракская кампания, позиция Православной Церкви остается неизменной: этой войне, гибели безвинных людей не может быть оправдания.

Владыка, какую бы Вы дали оценку нынешнему этапу церковно-государственных отношений и какие болевые точки в этих отношениях можно сегодня выделить?

Еще не так много прошло времени с тех пор, как Церковь преследовалась на государственном уровне. Еще живы многие атеистические стереотипы. «Отделять» Церковь все умеют, а вот сотрудничать с ней, уважать ее законы (каноны) не научились. Самой больной проблемой, на мой взгляд, в церковно-государственных отношениях является раскол, который создает множество проблем. Мне кажется, что государственная власть должна что-то предпринять. Ведь зарегистрировано в качестве православных иерархов и священников такое количество всевозможных самозванцев, что у людей голова идет кругом. Такого нет ни в одной стране. Ни в одном государстве нет двух, скажем, англиканских или католических церквей. У нас же все получается, как в пословице: «На трех украинцев приходится четыре гетмана». Нам хорошо нужно подумать: кто есть кто? Ведь история Церкви начинается не с Кравчука или Кучмы. Президент, политики как пришли, так и уйдут. А Церковь будет существовать до скончания века. Поэтому нецелесообразно одновременно поддерживать и каноническую тысячелетнюю Церковь Украины, и раскол, который только тем и занимается, что борется с этой Церковью.
К сожалению, иногда органы государственной власти пытаются вмешиваться во внутрицерковные дела. Так, например, Верховна Рада пыталась определять, правомерны ли деяния Харьковского Архиерейского Собора. Государство не должно вмешиваться в эту сферу. Ведь власть в свое время поддержала незаконные действия Филарета, до сих пор называет его, как и других самозванцев, «Ваше святейшество», хотя он за преступления перед Церковью предан анафеме и законность его отлучения признана всем православным миром. И такие действия властей являются вмешательством во внутренние дела Церкви, попиранием ее канонов, внутренних законов Церкви. Мы также можем называть кого угодно и «президентом», и «спикером» и т.д. Но мы этого не делам, уважая законы нашего государства. Почему же оно поступает наоборот?
Получилось, что Церковь, к которой принадлежит подавляющее большинство верующих Украины, оказалась в самом тяжелом положении. Только потому, что она не стала выполнять в мае 1992 года указаний президента Кравчука и Совета по делам религий о том, кого надо избирать Предстоятелем, что и как должны делать православные епископы. За это у Церкви отобрали все средства, объявили информационную блокаду, начали энергично регистрировать псевдоцерковные структуры, незаконно передавать им наши храмы и имущество. И этих мертворожденных раскольничьих структур, так называемых УАПЦ, УПЦ-КП и прочих, превеликое множество. Они именуются приходами, монастырями, епархиями, патриархиями, миссиями. Скажем, УАПЦ декларирует, что у нее в Украине 500 приходов, а Госкомрелигий дает статистику о 1000 приходов. Оказывается, половина существует только на бумаге: по команде властей и политических партий их нарегистрировали чуть ли не на каждый пень, а теперь никто не имеет права снять их с регистрации! Такая же ситуация и у филаретовцев — сплошное очковтирательство. Вы помните, какой несколько лет назад был скандал, когда в прессе появились данные о том, что у филаретовцев количество монастырей превышает количество монахов! Да ведь и по правилам самосвятов (к ним себя причисляют УАПЦ и УПЦ-КП), провозглашенным еще Липкивским, монашество признавалось «имперской выдумкой» и изгонялось из их «церкви».
Так почему же их организации регистрируют в качестве «православных монастырей»? Вы помните, как настоятель филаретовского Выдубецкого монастыря публично в райсуде Киева судился со своей женой за алименты на своего годовалого ребенка. Он ушел к другой женщине, а сына хотел забрать у предыдущей. Этот человек, живущий семейной жизнью, как был так и остался «настоятелем монастыря», поскольку, по его словам, в УПЦ-КП «все такие». Но ведь эти люди, именуя себя православными монахами, дискредитируют и Церковь и Православие. А государство помогает им в этом, регистрируя их организации в качестве православных! Такая же ситуация и с лжеиерархией раскола. Стоит какому-нибудь православному архиерею запретить в служении нерадивого священника, тот, вместо того чтобы исправиться, бежит в раскол и через некоторое время выплывает в качестве раскольничьего епископа, митрополита или даже патриарха! А затем государство усаживает тебя с этим вчерашним забулдыгой за один стол «межконфессиональных» переговоров, как иерархов разных ветвей Православия в Украине. Это ли не абсурд? И такого тоже нет ни в одной цивилизованной стране. А чтобы такого не было, государство опять-таки должно научиться уважать каноны Церкви.
Наконец, государство должно исправить свои ошибки и восстановить справедливость и законность. В начале 1990-х при поддержке властей начались захваты боевиками наших храмов. Такого не было с послехрущевских времен. И справедливость до сих пор не восстановлена, несмотря на решения высших судебных инстанций Украины о возвращении нам храмов и имущества, захваченного боевиками и раскольниками. Мы оказались в сложном положении. А в это время создавались условия, необходимые для нормальной жизнедеятельности раскольников, протестантов и католиков. Благодаря этому униаты организовали количество общин, намного превышающее довоенный уровень. Харизматы, протестанты, католики получают помощь из-за рубежа. Это дает им возможность строить залы царств, восстанавливать костелы и ремонтировать отобранные у канонической Церкви храмы. Мы же не можем развиваться, потому что у нас не хватает помещений. Три западные области восстановили свои храмы, расписали, отремонтировали их, готовясь к празднованию 1000-летия Крещения Руси. И вдруг неожиданно появились униаты и силой все отобрали. Но ведь они пришли на готовое, к тому же увели с собой немало наших священников. Мы же не можем добиться даже выделения земли под храмовое строительство.

Недавно руководитель униатов кардинал Гузар в своем интервью нелестно отозвался о священниках, которые предали Православие и перешли в унию. Что Вы думаете по этому поводу?

Такое отношение к людям характерно для униатов. Пока эти священники были нужны, их использовали, с ними захватывали наши храмы. Тогда возрождаемая УГКЦ в Галиции на 80 процентов состояла из бывших православных священников, закончивших учебные заведения Русской Православной Церкви. Как только они станут ненужными, их просто «выбросят». А если бы они твердо стояли в Православии, какая это была бы сила. Тогда парламент не вмешивался бы во внутрицерковные дела, народные депутаты не пытались бы решать вопросы вместо иерархов, а мы бы имели достойные духовные школы, прекрасные храмы и монастыри.

Поможет ли решить указанные Вами проблемы новая редакция Закона «О свободе совести и религиозных организациях» и политика государства по возвращению репрессированного церковного имущества?

Очевидно, что нынешний Закон не отвечает интересам Церкви. Так, например, бросается в глаза следующий факт: приход имеет статус юридического лица, а епархия не имеет. Епархия обязательно должна иметь юридический статус. Так как мы увидели, что приход сегодня может сделать что угодно. Так, например, приход может просто уйти к раскольникам или униатам, прихватив с собой церковное имущество, а епархия никак не может повлиять на это. Также я считаю, что дипломы наших духовных школ должны быть признаны государством. Государство должно оказывать посильную помощь тем приходам, в которых есть воскресные школы. Почему, скажем, профессор философии находится на бюджетном содержании, а профессор богословия не имеет средств к существованию. Всем трудовым категориям зачисляется стаж, а священникам нет. Живи, как хочешь. То же можно сказать и о капелланстве. Вот, скажем, в Польше военных священников содержит государство. У нас же этим никто не занимается, хотя они выполняют немалую работу в воинских частях по воспитанию молодежи. Это касается и налоговой системы. Почему Церковь должна платить налоги и с чего она их платит? Человек пожертвовал какую-то сумму денег. Но ведь эти деньги он заработал. Работая, он уже заплатил необходимые налоги. Почему Церковь должна платить их по несколько раз. Такого нет ни в одной стране, только у нас. Где такое видано, чтобы помещения храмов, утварь и святые мощи сдавались священникам в аренду, как это сегодня наблюдается в Киево-Печерской Лавре. Таким образом, этот Закон необходимо доработать.
Что касается имущества, то следует отметить, что в Донецкой епархии есть Святогорский монастырь, который имеет уникальную историю с XVI-го века. Так вот из него в советское время имущество вывозили телегами. После разграбления из него сделали профсоюзную здравницу. Если бы здание монастыря находилось в коммунальной собственности, то вопрос можно было бы решить положительно. Но дело в том, что этот памятник XVI-го столетия находится именно в частной собственности. Причем большинство помещений находится в аварийном состоянии. Профсоюз предлагает нам купить эту землю, но требует такую сумму, что и говорить не хочется. А ведь Совет Европы в своих Рекомендациях говорит, что государство обязано не только возвратить сооружения и имущества Церкви, но и восстановить или реставрировать его за свой счет. В тех случаях, где храм или церковное сооружение восстановить невозможно, оно должно выплатить Церкви компенсацию. У нас же, как видите, все наоборот. Просто поражает несправедливость со стороны государственной власти. Но если ставится вопрос об униатском имуществе, то здесь нет проблем. Достаточно вспомнить, как православный собор святого Юра во Львове был незаконно захвачен униатами!

Владыка, Вы являетесь митрополитом, как говорится, индустриального сердца Украины. Принято считать, что индустриальные регионы более склонны к атеизму. Соответствует ли это утверждение истине?

Я не думаю, что это правда. Несмотря на то что Донбасс индустриальный регион, я со всей уверенностью могу назвать его православным. Так как каноническая Церковь занимает здесь ведущее место. С развитием индустрии сюда приезжали работники, которые имели различное отношение к вере. В связи с массовым переселением здесь оказалось немало представителей разных конфессий. Именно поэтому у многих сформировалось мнение, что в Донецкой области сложились благоприятные условия для развития атеизма и сектантства.
Следует отметить, что атеизм развивался сам собой. Ведь чтобы стать передовым работником, нужно было выполнять все требования и приказы атеистического руководства. Христиане всегда были лояльными в этих отношениях, богобоязненными. Они были заняты своими житейскими заботами, так что им некогда было воевать с атеизмом. Известно, что до революции при многих шахтах и заводах были православные храмы. И человек перед тем, как спуститься в шахту, заходил, чтобы поставить свечку, помолиться. В шахтах, которые существовали при Юзе, остались православные храмы еще с тех времен. Ведь в то время действовал закон, согласно которому инвестор другого исповедания был обязан построить на предприятии храм для православных. То есть, фактически, английский протестант Юз был обязан построить православный храм на украинском предприятии. Так был сооружен Спасо-Преображенский собор. Предприятия, которые появились после 1917 года, были более индустриальными и попадали под влияние воинственных атеистов. В безбожные времена все церковное имущество было ликвидировано. Храмы, которые находились при шахтах, числились как молитвенные дома. Церкви, представляющие историческую ценность, были уничтожены. Те строения, от которых остались только стены, просто взорвали, чтобы не мозолили глаза туристам. Все остальное мы забрали.
Наша епархия образована в 1945 году из соседних епархий: Екатеринославской, Харьковской и епархий войска Донского. Православие возрождается. За последние семь лет в три раза увеличилось количество приходов (сейчас их 480). Были у нас проблемы с храмом по улице Куйбышева, который еще в годы правления Кравчука был передан Филарету. На сегодняшний день у нас остался нерешенным лишь вопрос о передаче корпусов Святогорского монастыря. Кроме этого, в Донецкой епархии нет ни одного храма, который не принадлежал бы Церкви. Мы стараемся находить общий язык с государственными органами и сотрудничать по всему комплексу социальных проблем региона.

А пошла ли молодежь в Церковь? Есть ли проблемы с кадровым обеспечением приходов?

Наша Церковь к кадровым вопросам относится очень щепетильно. Перед тем как надеть крест, человек должен пройти определенную школу. Многие задаются вопросом: семь лет нужно, чтобы выучиться на врача. Но зачем же на священника учиться восемь лет? Ответ прост: для души нужен более деликатный врач, чем для тела. И если доктор знает все телесные болезни, то священник обязан знать все недуги души. Однако открываются много новых приходов, и, естественно, возникает проблема кадров. Очень проблематично ждать, пока наши православные ребята закончат семинарии. Тем более что многие из них после получения дипломов еще некоторое время не могут решить проблемы, связанные с устройством семьи. Так, сегодня при нашем епархиальном управлении есть 6-8 человек с духовным образованием, которых я не могу рукоположить. И не смогу до тех пор, пока они не определятся: быть женатыми священниками, принять целибат или стать монахами. Я же не могу их заставить принять то или иное решение. Поэтому приходится рукополагать людей по так называемым рекомендациям. Но я не оправдываю эту практику. Ведь у человека за время учебы в семинарии и академии формируется свой взгляд на вещи. Лишь после этого он может стать настоящим служителем алтаря. Когда же человек приносит рекомендацию от священника, прихода, трудно увидеть его недостатки.
В моей практике был случай, когда я рукоположил трех молодых человек по рекомендациям. Через некоторое время стало известно, что их поведение не отвечает тому уровню, который должен иметь священник. Так, один почему-то внушил себе, что необязательно служить вечернее богослужение. Другой, неверно понимая смысл евангельского события изгнания торгующих из храма, стал осуждать настоятелей за то, что в церкви продают свечи. Так, перед принятием священного сана ставленник должен принять присягу. Он же стал доказывать, что нельзя ничем клясться. Но ведь эту присягу придумал не какой-то архиерей, а Собор. Так же есть критические дни, когда женщине нельзя причащаться. Это, по его мнению, тоже неправильно. Он заявил, что можно употреблять в пищу кровь животных. Ко мне обратился духовник Артемовского благочиния и сказал, что при исповеди у этого священника обнаружил неправославные взгляды, за что не допустил его к Причастию. Я вызвал этого священника и стал беседовать. В ходе разговора он сказал, что я католик, потому что ездил в Ватикан. Он перестал поминать меня за богослужением. Я созвал епархиальный совет и запретил его согласно 13-му правилу двукратного Собора за то, что он осудил неосужденного епископа.
Это говорит о том, что нельзя рукополагать молодых и неопытных. Неофитство достаточно опасное явление. Именно таким образом и появились в свое время обновленцы. Незнание и неуважение к церковным законам, недостаток опыта и понимая характерно для молодых людей, которые загорелись желанием стать пастырями. Но ведь это и дар, и труд. И мы должны быть очень терпеливы, пестуя новое поколение священнослужителей, которое не видели того, что пережила Церковь и во время атеистических гонений, и в 1990-е годы. У нас сейчас период становления, массового строительства храмов. Мы должны помочь своему народу в это трудное для него время экономических и социальных проблем организовать социальное служение. Это очень сложное и напряженное время, но для Православной Церкви иных времен не бывает.

Беседу вел Василий Анисимов

Страна победившего СПИДа

Єпископ Почаївський Володимир: «Хвала Богу, що в нашому жорстокому суспільстві ще є люди, які знаходять у собі сили покласти життя на вівтар служіння Богу та ближньому»