Светлана Ягупова. Православный мыслитель Михаил Грибановский

01.07.2005 archive, Вестник №46, Страницы истории

Православный мыслитель Михаил Грибановский

Светлана Ягупова

В следующем году исполнится сто пятьдесят лет со дня рождения блистательного богослова и философа, православного просветителя, одного из самых ярких „духовных светильников России» Михаила Грибановского. По мере того, как историки и архивисты открывают нам все новые и новые страницы его биографии, приходит понимание величины этого незаурядного человека, несколько лет которого были связаны с Крымом, его последним пристанищем. Ученые признают его предшественником идей ведущих русских философов „серебряного” века, таких, как Николай Лосский, Сергей Трубецкой, Лев Карсавин.
Михаил, в миру Михаил Михайлович Грибановский, (1856-1898), — духовный писатель, магистр Петербургской духовной академии. Был епископом Прилукским, Каширским, затем Таврическим и Симферопольским. Главные его работы: „Опыт уяснения основных христианских истин естественной человеческой мыслью. Вып. I. Истина бытия Божия» (Санкт-Петербург, 1888, магистерская диссертация), „Над Евангелием» (1896), „Над Евангелием. Воскресная ночь» (1898), „Лекции по введению в круг богословских наук» (1899).

Современник христианских праведников — Иоанна Кронштадтского и Феофана Затворника, писателей-философов — Федора Достоевского и Льва Толстого, он был интересен многим просвещенным людям России XIX-XX вв. И даже стал прототипом чеховского рассказа „Архиерей» (1902 г.), его фотография до сих пор хранится в кабинете музея А.П. Чехова в Ялте.
Родился Михаил Грибановский в холодный осенний день 1856 года в многодетной семье потомственного священника, благочинного церквей г. Епатьмы Тамбовской губернии. Младший из одиннадцати братьев и сестер, Михаил рос болезненным и замкнутым ребенком. Когда ему было около шести лет, отца посетил епископ Тамбовский — будущий великий русский богослов Феофан Затворник. Решив отдохнуть на балконе, высокий гость зацепился монашеским клобуком за верхнюю притолоку, и его головной убор слетел прямо в руки идущему следом Миши. Присутствующих это развеселило, но уже в следующую минуту наступила тишина, взрослые переглянулись: уж не знак ли это, не предсказание ли будущего монашеского пути, уготованного мальчику?
Позже этот случай часто вспоминали в семье Грибановских. Миша явно выделялся среди сверстников глубиной интеллекта и эрудиции. Он много читал о житии святых, не по-детски размышлял о таких высоких материях, которые и взрослым-то были непонятны. Чтобы воспитать характер, волю, стать духовным аскетом, мальчик порой вел странный образ жизни: спал на срубе колодца, пробуя и во сне быть начеку; закалял тело и душу. А то на месяц закрылся в комнате и выучил греческий язык.
Духовное училище, Духовная семинария, Санкт-Петербургская духовная академия — таковы вехи его образования. В Духовной академии он становится первым после двадцатилетнего перерыва монашествующим студентом. Но по благословению еп. Феофана Затворника, прп. Амвросия Оптинского и о. Иоанна Кронштадского, по их независимому друг от друга совету остается в миру. Несет служение в академии, затем в посольской церкви в Греции, потом вновь в России уже как архиерей. В Афинах особенно ярко раскрывается его талант проповедника и оратора. Службы о. Михаила посещают не только члены Российского дипкорпуса, русские офицеры, но и ученые, греческая элита и даже королева эллинов Ольга Константиновна, урожденная Романова. Его эссе, заметки, комментарии, написанные к организованным им в Афинах религиозно-философским вечерам, позже составят одну из его ярких книг „Над Евангелием» (1896 г.).
В декабре 1895 года владыку Михаила по состоянию здоровья переводят в Крым викарным епископом, а в январе 1897 г. он становится правящим архиереем. Грибановский уже давно был тяжело болен, однако успел многое сделать для Таврической епархии: организовал выпуск журнала „Таврические епархиальные ведомости», открыл несколько новых церковноприходских школ, увеличил количество вечерних курсов для взрослых. Для борьбы с сектами по его инициативе были созданы православные приходские братства.
Умер Михаил Грибановский 19 августа 1898 г. от горловой чахотки. Будущий иерарх Русской и Зарубежной Церкви о. Антоний (Храповицкий) так вспоминал кончину своего духовника и друга: «Он улыбался среди мучительных страданий: задыхаясь, за несколько минут до смерти он шептал друзьям своим свой последний завет о самоотверженном служении Апостольской церкви».
Похоронили его в Симферополе, в левом приделе кафедрального Александровского собора, уничтоженного атеистами в 1930 г. Ныне тело еп. Михаила покоится у храма Всех Святых, недалеко от того места, где еще не так давно был погребен св. Лука (Войно-Ясенецкий).
В прощальном слове у могилы друга о. Антоний (Храповицкий) воскликнул: «Знай же, таврическая паства, какое сокровище заключено в земные недра под твоим соборным храмом! Эта могила вводит тебя в духовное общение с предстоятелями многих церквей, Российских и Восточных, которые за счастье почли бы помолиться и поплакать у этого гроба».
***
Жаждущая истины душа
Творческое наследие Михаила Грибановского не очень обширно, однако так значительно по содержанию, что его имя ставят в ряд замечательных имен отечественного богословия и русской религиозной мысли. В этом наследии — фундаментальные богословские и религиозно-философские труды, религиозная публицистика, лекции, письма, дневники, записные книжки. „Осмыслить философски христианство — вот величайшая цель нашего времени», — записывает он в дневнике (1883 г.). Именно этой задаче подчинены уже первые его работы: кандидатская „Религиозно-философское мировоззрение философа Гераклита» (1885 г.) и магистерская „Истина бытия Божия» (1888 г.).
Его труд „Над Евангелием» — это глубокие размышления пастыря над Священным Писанием, раздумья о смысле жизни, о вере, о „творчестве добра в себе и других». Книга поражает широтой богословской и светской эрудиции, близким современному читателю языком, умением сочетать сложные философские построения с живой, яркой образностью. Рассуждая о том, что христиане — не от мира сего, автор внушает читателю, что мир этот не за бескрайными звездными далями, а внутри нас самих. И мы не можем не чтить в каждом человеке „единой святыни», которая „невидимо и неслышно проникает в самую глубину грешных душ». Христианин должен чувствовать, что мир любви и гармонии уже существует, он в глубине духа каждого из нас, „только нужно захотеть и суметь войти в него».
В „Лекциях по введению в круг богословских наук» (1888-1889 гг.) еп. Михаил не только рассматривает такие фундаментальные богословские темы, как понятие о Боге, о его Троичности, о творении мира, человека и его бессмертии, о происхождении зла и свободы, но и приходит к выводу, что поиски ответов на основные вопросы бытия находят свое завершение именно в истинах христианской веры. Вот его мысли о свободе: „Свобода не существует в области реальности, в царстве низших существ, а есть лишь в царстве личности, в царстве внутреннего свободного сознания».
Отчего люди мучаются и страдают? — задается он одним из главных жизненных вопросов. И делает заключение, что сущность зла, очевидно, в разладе наших душевных сил. „Мы страдаем не от ограниченности…, а от дисгармонии».
Чем глубже человек анализирует прожитую им жизнь, тем яснее видит он строгую закономерность явлений, цепь причин и следствий. Наша внутренняя жизнь, по мнению мыслителя, настолько сложна, что один и тот же факт может иметь следствием нечто совершенно противоположное. И он рассматривает пример того, как нанесенное кем-то оскорбление часто задевает самолюбие человека, порождая гнев и мстительность, но если оно затронет его высшую духовную сторону, то „даст повод к дальнейшему развитию именно этой стороны и произведет противоположный результат — всепрощения и любви к оскорбившему».
Столь высокие планки христианского поведения выглядят непреодолимо, хотя мир знает сонм святых, для которых такое поведение было нормой. Страницы книг Михаила Грибановского вызывают величайшее уважение к феномену христианства, и испытываешь горечь от вряд ли уже исправимого собственного несовершенства …
***
Над письмами христианина
Эпистолярное наследие еп. Михаила столь же богато духовно-нравственным содержанием, сколь и его книги. В основном это переписка с о. Антонием (Храповицким), некой А.Ф. и разными деятелями православной Церкви.
„Люди фиктивной эпохи» — так называет о. Михаил себя и современников в одном из писем: „У нас широкие размахи, скорбь — как мировая, а рядом живет несчастный — мы не бросим ему взора или слова любви; нравственность — как абсолютная, а сами идем, грязним себя злыми чувствами и нимало не замечаем этого».
В его представлении фантазерство, мечтательность — все это „дьявольский клапан, через который уходят наши силы, наша способность работать над тем реальным делом, которое сейчас, сию минуту есть у нас и просит нашего труда, нашего подвига, нашей любви… Потому-то мы рвемся вдаль, что не умеем работать около себя; потому-то мы и мечтаем о любви ко всем, что не умеем любить тех, кто около нас; потому мы и живем в будущем, что не умеем жить в настоящем».
Для мыслителя рост его собственной души и других душ гораздо важнее, чем какие-либо грандиозные цели. Он уверен, что все несчастья происходят от нашего несовершенства. Самолюбие, славолюбие, человекоугодие — все это мешает человеку, оскорбляет его „внутреннюю святыню». Главная цель, утверждает Грибановский, — „не затмить в себе Христа, как бы привести к Нему других». Смысл христианства он видит в коренном перерождении души человечества, в том, чтобы дать всем семя „нового» человека.
И разве не посланием нашему времени звучат строки из его письма о великом предназначении христианства, адресованные некой загадочной А.Ф.: „Не испытано ли всем человечеством, что со своими внешними реформами мы вертимся, как белка в колесе, между Сциллой и Харибдой. И чем дальше, тем больше иссякают человеческие жизни. Недостает жизни, недостает сил, все лезет врозь в самой глубине души, все сохнет и гибнет, точно старое растрескавшееся дерево. А тут источник жизни, возродивший когда-то (насколько могли тогда воспринять) языческий мир, готовы свести на реформаторство внешней жизни».
Книги Михаила Грибановского душеполезны и необходимы всем, кто желает прикоснуться к живительной, обжигающей и обновляющей истине христианства.

«Крымская правда» (Симферополь)

01.07.2005. КИЕВ. В столице будет построена часовня в память о жертвах Куреневской трагедии

01.07.2005. ВОЛОДИМИР-ВОЛИНСЬКИЙ. Відбувся молодіжний фестиваль духовно-патріотичної пісні