Иеромонах Лука (Винарчук): «В Ираке приятно было слышать слова: батюшка с нами — значит, все будет хорошо»

01.07.2005 archive, Вестник №46, Интервью

Иеромонах Лука (Винарчук): «Приятно было слышать слова: батюшка с нами — значит, все будет хорошо»

— Отец Лука, в течение полугода, с октября по апрель, вы духовно окормляли бойцов украинского миротворческого контингента в Ираке. Скажите, насколько весома сегодня роль священника в военных формированиях?
— Да, я был вторым священником, который, как и мой предшественник, находился в Ираке, был зачислен официально в часть и занимал должность офицера по вопросам религии и исполнял обязанности по морально-духовной поддержке личного состава. Таким образом, моя роль была не только в удовлетворении религиозных потребностей военнослужащих. Кроме того, я должен был поддерживать в сложной обстановке в зоне боевых действий, где находился миротворческий контингент, удовлетворительное психологическое состояние бойцов. В военных частях есть отдел по гуманитарным вопросам. Он занимается примерно тем же, чем раньше занимались замполиты и политруки. В военных структурах нет человека, который может заменить не лично меня, а священника. Мой небольшой опыт работы в армейских структурах, позволяет мне утверждать, что армия в целом готова воспринимать священника как единицу в составе воинского формирования.

— Вы сами служили в армии?
— Да, я сержант запаса. В положенное время исполнил свой конституционный долг, отслужил срочную службу.

— Вы были готовы к общению с не совсем обычной паствой? Хотя бы в какой-то мере?
— Именно в какой-то мере был подготовлен. По благословению правящего архиерея митрополита Запорожского и Мелитопольского Василия, я являюсь настоятелем часовни при областном управлении МВД. Кроме этого, духовно окормляю бригаду внутренних войск. Мне доводилось выезжать на места выполнения их задач в Крым. Конечно, это была практика, которая совсем не похожа на то, что было в Ираке.

— Интересно, насколько то, что вы увидели, соответствовало тому, как вы себе это представляли?
— Я специально ничего не представлял, чтобы не иметь каких-то разочарований. Я ехал в Ирак с упованием на Матерь Божию по благословению Блаженнейшего Митрополита Владимира исполнять миссию, которую фактически не выполнял еще никто, исключая моего предшественника отца Иоасафа Перетятько. Опыта как такового не было. Все приходилось моделировать самому. Изменять на ходу модель общения. Поэтому, безусловно, трудиться приходилось очень много. Каждый прибыл сюда со своим воспитанием, со своим восприятием священника. Понятно, что поначалу были трудности. Хотя само присутствие священника где-то на подсознательном уровне поднимало моральный дух. Есть батюшка — значит, все будет нормально. Однажды поехал с конвоем на главную базу «Дельта». Благословил миротворцев, прочитал молитву. Сажусь в БТР. Вдруг слышу: батюшка с нами — значит, все будет хорошо. Не скрою, такое слышать было приятно.
А вот что я воспринял с облегчением и что отчасти было неожиданностью для меня — это общее настроение участников контингента. Что я имею в виду? Известно, что многие ехали в Ирак, чтобы поправить свое материальное положение. Я предполагал, что люди едут на войну заработать деньги, эдакие солдаты удачи, сорвиголовы, грубоватые люди, которым только повоевать. Но оказалось, что это обычные наши хлопцы, обычные православные прекрасные люди. А многие офицеры говорили мне, что уже довольно долго служат, но еще не было случая попробовать проявить себя в сложной обстановке, почувствовать себя настоящими офицерами. Т. е. деньги деньгами, а на первый план выступают все же вещи морального плана.

— Какие задачи выполнял контингент, в состав которого вы входили?
— Наша миссия была именно миротворческой. Мы не участвовали в зачистках. Нашей главной задачей было обеспечение стабильной обстановки в зоне ответственности и обучение иракских силовых структур военному искусству — стрельбе, рукопашному бою, разминированию. С задачей батальон справился успешно. Работу нашего контингента очень высоко оценило и командование и сами иракцы.

— Вот вы прибыли на место. И с чего начали?
— Начал с обустройства храма. Это была специальная палатка, выделенная командованием части. Поставили иконостас, из гильз сделали подсвечники. Все это, конечно, делалось таким образом, чтобы в случае передислокации можно было все легко разобрать и развернуть на новом месте.

— В чем особенности работы такого храма и особенности служения, скажем так, «иракского батюшки»?
— Особенность в том, что режим службы бойцов был очень напряженным. Они не могли ходить в храм вместе в какие-то определенные часы. С другой стороны, в палаточном храме я не мог находиться постоянно. Ведь моей задачей, кроме непосредственного служения в храме, было общение с личным составом, индивидуальные беседы с целью моральной поддержки. Беседы эти могли происходить в храме, в казарме, на базе, в столовой.
Понятно, что постоянно проходили службы в воскресные, праздничные дни, совершались ежедневно молитвы, но много времени приходилось проводить в непосредственном общении с миротворцами. Часто после задания, тем более связанного с опасностью, ребята, грязные, в бронежилетах первым делом приходили в храм, не сговариваясь, и благодарили Бога за то, что все закончилось благополучно.
К сожалению, не всегда все заканчивалось благополучно. Вы, конечно, слышали, о трагическом случае, когда при уничтожении склада боеприпасов пострадали наши миротворцы. Погиб горячо любимый бойцами комбат подполковник Олег Матижев, боевой офицер, прошедший Афганистан, грамотный специалист и душевный человек. Погибли еще шесть человек, были раненые. Опять-таки я еще раз увидел, необходимость присутствия священника рядом в критический момент. Позже многие говорили, что этот трагический эпизод было бы пережить гораздо труднее, не будь рядом священника.

— Наверное, среди вашей паствы были те, кто бывал в храме чаще других. Расскажите о ком-нибудь из таких прихожан.
— Если человек нашел дорогу к Богу, то он старается поддерживать ниточку, которая его с Ним связывает, чаще молиться. Особенно, когда появляются тревожные мысли. Один офицер из Киева, например, стал чаще ходить в храм, когда в Киеве начались активные манифестации во время выборов. Он очень волновался за свою семью. Буквально не находил себе места. Тем более, не совсем ясно было, как все в Киеве происходит. Одни СМИ говорили одно, другие — совсем другое. Иногда казалось, что наша столица — такая же горячая точка, как Ирак. Однажды он даже ночью ко мне пришел: батюшка, извелся, совсем не могу. Мы общались до утра. Он успокоился. А уходя, просил, чтобы я не рассказывал об этом случае его подчиненным. Негоже, мол, командиру выглядеть слабым.

— Батюшка, вы все-таки находились в стране, где шли военные действия. У вас не было своего оружия, на всякий случай?
— Крест был единственным моим оружием.

— Вы служили в мусульманской стране. Вам случалось общаться с местным населением?
— Да, приходилось. Я понимаю, что у многих восприятие мусульманства связано с терроризмом. Мусульманин — значит террорист. Безусловно, если брать ваххабитов, здесь ошибки не будет. Иракцы, по преимуществу, очень миролюбивые, приветливые люди. Не было между нами никакого неприятия. Они очень уважительно относились ко мне как к православному священнику. Очень интересно было знакомиться с их культурой, бытом.

— Период вашего пребывания в Ираке совпал с большими христианскими праздниками. Как они отмечались в полевых условиях?
— Если никаких заштатных ситуаций, то, в целом, как в обычном храме. Запомнилось Крещение. Поставили купель огромную, пятикубовый резервуар. Освятили. В Ираке резко-континентальный климат, очень большие перепады температур. Днем в это время — до плюс 20-ти градусов, а ночью — до плюс трех. Когда я освящал воду перед рассветом, было очень холодно, но многие изъявили желание окунуться в крещенскую купель. Все попили святой водички, всех окропил, поздравил.
А на Рождество владыка Августин приехал вместе с министром обороны Украины. Привезли подарки, молитвословы, иконы. А еще привезли наш украинский серый хлеб и… сало. То-то было утешение для всех. Все настолько устали от американской кухни! Хоть всего было в изобилии, но мы непривыкшие к ней.

— Насколько сплотил Ирак бойцов украинского контингента?
— Безусловно, ребята очень сдружились. Перед отъездом это было уже настоящее братство. В моей записной книге масса адресов, телефонов, эмейлов. В Пасху и День Победы я получил множество поздравлений, теплых пожеланий.

— Пожалуй, теперь, по возвращении к привычному служению в обычных условиях, вам будет скучновато…
— Ни в коем случае. Я священник. Священник — как врач. В нем всегда есть нужда. Другое дело, я благодарен Господу за то, что оказался в другой стране, многое увидел, приобрел редкий опыт, который мне, несомненно, пригодится. Можно сказать, что я уже более военный священнослужитель, чем был раньше. Прихожане моего родного храма мною даже гордятся. У нас, говорят, такой батюшка, какого ни у кого нет.

Беседовал Валерий Полищук

01.07.2005. КИЇВ. У День Канади Блаженніший Митрополит Володимир надіслав вітального листа послу Ендрю Робінсону

Конференция «Христианское наследие Косово и Метохии — общая ответственность»Епископ Рашско-Призренский и Косовско-Метохийский Артемий. Современное положение Православной Церкви в Косово и Метохии