60-летие возрождения КДС

Митрополит Винницкий и Могилев-Подольский Макарий: «Лучшее, что во мне есть – это слова благодарности своей семинарии»

Митрополит Винницкий и Могилев-Подольский Макарий: «Лучшее, что во мне есть – это слова благодарности своей семинарии»

– Владыка, какая была церковно-психологическая обстановка во время Вашего обучения в Киевской духовной семинарии?
– В Киевскую духовную семинарию я поступил в 1956-м году, после того как закончил десять классов Киевской средней школы. Киевская семинария в то время была в расцвете. Это была одна из самых лучших семинарий Советского Союза. Там преподавали удивительные педагоги из известных киевских семей, которые были прославлены святостью своей жизни и высотой интеллекта. В Киевской духовной школе я впервые столкнулся с одной из самых лучших библиотек духовой литературы, которая была в то время среди семинарий. Там был удивительный раздел богословия. Была литература любой формации, на любую тематику. И я там впервые серьезно занялся чтением духовной литературы. Я просто «поглощал» книги, которые там были. Я мог вечером взять одну книгу, целую ночь не спать, прочитать ее и на следующий день взять другое издание. Там был удивительный дух истинного христианства, дух православия, милосердия, взаимопонимания, присутствовало желание помочь друг другу. Я любил храмовые молитвы. Андреевская церковь в то время была единственной действующей, там молилось пол Киева, там находились мощи святой великомученицы Варвары и каждый вторник рано утром, мы шли на клирос петь акафист. Много киевлян приходило на молитву, а также послушать, как поет семинарский хор. Пели мы великолепно.
Подробней…

01.05.2007 archive, Вестник №68, Даты

60-летие возрождения КДС

Протоиерей Георгий Соменок. Огонь неугасимый

Огонь неугасимый

Протоиерей Георгий Соменок,
профессор Киевской духовной академии

Для многих выдающихся деятелей нашей Церкви духовные учебные заведения были школой пастырского становления, глубокого понимания Православной веры и смысла своего служения. О семинарском периоде своей жизни Блаженнейший Митрополит Владимир вспоминал: «Здесь полностью осуществилась моя заветная мечта, которую я лелеял с детства, будучи в своей сельской церкви пономарем, чтецом и певцом, мечта полнейшего единения с Церковью и служения ей». Подавая прошение о поступлении в Духовную Академию, будущий студент заявит: «По окончании семинарии желаю с Божией помощью продолжить духовное образование, чтобы еще с большим усердием отдаться в будущем беззаветному служению Святой и Апостольской Церкви». Интересная подробность, характеризующая не только личность будущего Предстоятеля УПЦ, но и сами духовные школы, которые способствовали возрастанию молодых талантов, а значит, созидали будущее всего Православия.
Подробней…

01.05.2007 archive, Вестник №68, Даты

60-летие возрождения КДС

Сергей Афонский. Церковь в горниле испытаний (Воспоминания о ректоре КДС протоиерее Сергие Афонском)

Церковь в горниле испытаний
(Воспоминания о ректоре КДС протоиерее Сергие Афонском)

Сергей Афонский

ОТ РЕДАКЦИИ.Протоиерей Сергий Афонский – одна из самых уважаемых и легендарных личностей Киева эпохи сталинских репрессий. О том уровне уважения, который он заслужил за свою исповедническую жизнь и деятельность на посту ректора открывшейся в 1947 году семинарии, говорит то, что и поныне имя его весьма известно, а фотография заняла достойное место в красном углу возле икон у старых киевских священников, переживших то страшное время. Данный рассказ – это воспоминания сына о знаменитом отце. Они погружают в эпоху тяжелейших испытаний, которые пережила Церковь в середине прошлого века.
Подробней…

01.05.2007 archive, Вестник №68, Даты

60-летие возрождения КДС

Регент митрополичьего хора Михаил Литвиненко: «Православная вера была, есть и будет наибольшей ценностью нашей жизни»

Регент митрополичьего хора Михаил Литвиненко: «Православная вера была, есть и будет наибольшей ценностью нашей жизни»

– Михаил Семенович, какова была церковно-психологическая атмосфера в КДС, когда вы поступали в число учащихся?
– Ситуация была довольно непростая. Духовная семинария открывалась в послевоенные годы (1947 – 1948). Еще в военные годы тоталитарное государство сменило жестокие гонения на более-менее толерантное отношение к Церкви. В тяжелые годы войны страна вспомнила, что есть Православная Церковь на Руси великой, и что Господь через нее поможет победить врага. Вот на этой волне, я считаю, и по Промыслу Господню, и возродилась духовная жизнь и Киевская духовная семинарии. Она открылась в 1947 году, а я был студентом 1-го курса 1948 года. Я пришел из Политехнического института, в который поступил в 1947 году, и уже в 1948-м я вынужден был уйти из-за того, что я никогда не был пионером, и, соответственно, не состоял в комсомоле. Когда я поступил в институт, меня сразу вызвал комитет комсомола, где меня спросили: «Как это понимать? Ты желаешь быть советским инженером и при этом не быть членом партии? Это недопустимо!». Доверия ко мне не было, мне пришлось забрать документы. В 1948 году я решил поступать в Киевскую духовную семинарию, что на те времена было весьма сложной задачей. Вступительные экзамены принимали ректор отец Сергий Афонский и инспектор отец Александр Луценко. Когда меня кратко расспросили, откуда я, и что собой представляю, то оба в один голос настоятельно начали рекомендовать мне вернуться в институт, и только после его окончания поступать в семинарию. Я увидел в этом так называемом «пожелании» давление, которое они испытывали по поводу контингента, поступающего в духовную семинарию. Как я потом понял, у них были конкретные, четкие рамки, определенные властями, каких абитуриентов принимать, а каких нет. Я был возмущен до глубины души. Не знаю, как это выразилось внешне, но я сказал на собеседовании, что никогда не вернусь в светский вуз, и что если меня не примут в киевскую семинарию, то я буду поступать в другую. Я выразил твердое решение поступить в духовную школу. Тогда они задали мне еще несколько вопросов, на которые я легко ответил, так как тщательно готовился к вступительным экзаменам. Таким образом, я стал студентом КДС, это был 1948-й год. В то время в церковной среде бытовала атмосфера неуверенности, постоянной оглядки, чувство неполноценности, того, что мы делаем что-то противозаконное, противоестественное с точки зрения советской идеологии и даже противогосударственное.
Подробней…

01.05.2007 archive, Вестник №68, Даты

60-летие возрождения КДС

Протоиерей Николай Забуга, ректор КДАиС: «Главное для современного молодого ищущего человека – это осознанно сделать свой выбор, который открыл бы ему радость о Господе»

«Главное для современного молодого ищущего человека – это осознанно сделать свой выбор, который открыл бы ему радость о Господе»

– Отец ректор, до Киевской духовной семинарии Вы имели университетский опыт преподавания. Что Вас больше всего поразило в семинарском учебном процессе 1990 года?
Подробней…

01.05.2007 archive, Вестник №68, Даты

60-летие возрождения КДС

Протоиерей Михаил Макеев: «Лавру и семинарию закрыли под видом ремонта»

Протоиерей Михаил Макеев:
«Лавру и семинарию закрыли под видом ремонта»

– Отец Михаил, расскажите, какой была Киевская духовная семинария, когда Вы поступили в число учащихся? Кто из преподавателей больше всего запомнился?
– Я поступил в КДС в 1951-м году. В тот год умер знаменитый ректор о. Борис Шулькевич. Весь Киев был в трауре. Он был весьма грамотен и добрый по характеру. Все семинаристы плакали, когда он умер. Следующим ректором был о. Владимир Ганецкий. Он был преподавателем с большим опытом. Я хорошо помню нашего инспектора, приехавшего из Москвы – о. Александра. Он служил в церкви на Красноармейской и преподавал у нас пастырское богословие. Еще из знаменитых деятелей того времени можно назвать о. Сергия Афонского, которого называли «ходячей энциклопедией». Он ходил в семинарию из Покровского монастыря в рясе, в то время как уполномоченный по делам религии запрещал ходить по городу священникам в рясе или подряснике. А он был крупного телосложения, и так пешком от самого монастыря шел в семинарию. Нас поражало, что он мог к любому месту из текста Нового Завета назвать параллельные места из других посланий или книг как Нового, так и Ветхого Завета. Его боялись, и на его уроках шума никогда не было, даже вопросы боялись задавать. К тому же он был регентом в Киево-Братском монастыре, когда при нем была еще духовная академия. Он отличался своим голосом и манерой пения. Полной его противоположностью был о. Иоанн Гарянов. На его уроках студенты, к примеру, чинили свою одежду, ботинки подбивали. А он им говорил: «мальчики, лучше б вы послушали». У него был родственник, ректор Ленинградской семинарии о. Константин, который ранее нес послушание ректора в Жировицкой семинарии. Также преподавал у нас о. Константин Кальчевский, который приехал из России по направлению учебного комитета. Он преподавал у нас общую историю. Имел три высших светских образования и к тому же, окончил Московскую духовную академию. Это был любвеобильный старец, настоящий отец своих детей. Часто клал под подушки студентам то шоколадки, то перчатки, носовики, еще какие-то подарки. А мне, когда я был в армии, все время посылки присылал. Нас обычно забирали в армию по два человека, со второго курса, а я пошел один. Мне было тяжело служить, и я все жаловался в письмах, а он мне отвечал: «большому кораблю большое плавание». Помню еще диакона Михаила Бойко, который мне писал: «Ну что ж, Мишуня, пятерки получал? Вот теперь докажи на деле свои пятерки. Что ты раскис. Ты же воин? Покажи, что ты воин!». Отец Константин о себе писал, что так увлекся науками, что забыл, что он человек мужского пола и ему надо жениться. А когда задумался, так ему миновало сорок лет, и поэтому остался целибатом. Его письма я храню до сих пор. Когда он еще работал методистом, то ездил верхом на коне и, видимо, однажды конь взбесился и скинул о. Константина. При этом он ушиб себе колено и всю жизнь ходил немного хромая. Когда я уходил в армию, он мне показал большой золотой крест с цепочкой и сказал, что я получу его, когда вернусь. А когда я вернулся, то его перевели в Московскую семинарию, так как к тому времени почти все семинарии закрыли. Он служил под Москвой и поехал к своему студенту на Великий Четверг, где ночевал в церковном доме. Ночью этот дом подожгли комсомольцы, и так он там и сгорел. Второй класс оканчивали Михн, Макариус, Свистун. А со мной о. Алексий Ильющенко, который жил в покоях митрополита Иоанна (Соколова). Был еще преподаватель отец Иоанн Кузнецов, преподававший у нас в первом и втором классе. Тогда был такой закон, что в старших классах (третий и четвертый) могли преподавать только те, кто защитил кандидатские диссертации. Едлинский был у нас секретарем ученого совета. В третьем классе учились о. Николай Хоменко, Рудневский и Ильющенко.
Подробней…

01.05.2007 archive, Вестник №68, Даты

60-летие возрождения КДС