Протоиерей Георгий Соменок. Огонь неугасимый

01.05.2007 archive, Вестник №68, Даты

Огонь неугасимый

Протоиерей Георгий Соменок,
профессор Киевской духовной академии

Для многих выдающихся деятелей нашей Церкви духовные учебные заведения были школой пастырского становления, глубокого понимания Православной веры и смысла своего служения. О семинарском периоде своей жизни Блаженнейший Митрополит Владимир вспоминал: «Здесь полностью осуществилась моя заветная мечта, которую я лелеял с детства, будучи в своей сельской церкви пономарем, чтецом и певцом, мечта полнейшего единения с Церковью и служения ей». Подавая прошение о поступлении в Духовную Академию, будущий студент заявит: «По окончании семинарии желаю с Божией помощью продолжить духовное образование, чтобы еще с большим усердием отдаться в будущем беззаветному служению Святой и Апостольской Церкви». Интересная подробность, характеризующая не только личность будущего Предстоятеля УПЦ, но и сами духовные школы, которые способствовали возрастанию молодых талантов, а значит, созидали будущее всего Православия.
О Блаженнейшем Митрополите Владимире, о его духовном облике, о личности в пору его становления в стенах Духовных школ свидетельствуют руководители этих школ. Отвечая на запрос инспектора Академии профессора Л.Н. Парийского, ректор Одесской духовной семинарии протоиерей Николай Концевич писал: «Сабодан Виктор — выдающийся воспитанник; очень хороших способностей и высокого умственного и вообще духовного развития. Дисциплинированный, выдержанный, скромный, приветливый, трудоспособный. С несомненно искренней религиозно-церковной настроенностью. Очень хороший проповедник» (См. Дудинов Петр, проф. Полнейшее единение с Церковью…// Православный вестник №2, 2006 г., с.19-20).
Не приходится удивляться тому неоспоримому факту, что, не смотря на трагедии предвоенных и послевоенных десятилетий, Православная Церковь на Руси выстояла, окрепла в своем верующем народе, в своих пастырях и архипастырях. И все это стало возможно, благодаря тем традициям, библейско-святоотеческим, православно-литургическим и церковно-историческим, которые были заложены предками во главе с благоверными князьями, святыми Владимиром (+1053) и Ольгой (+969), Ярославом Мудрым (+1054), Владимиром Всеволодовичем Мономахом (1053 –1125), преподобными отцами Киево-Печерскими с сонмом других святых угодников Христовых, подвижников благочестия и тружеников богословской науки.
Традиция духовно-светского образования, с приоритетом в сфере религиозного и с укорененностью в Священное Предание, в духовное наследие святых отцов уходит в глубь веков, в эпоху Византии, к библейско-экзегетической традиции великого александрийца Оригена (+254), к религиозно-философскому, а также богословско-историческому энциклопедизму святого патриарха Фотия (+889) и императора Константина VII Багрянородного (905 – 959). Такие святые отцы, как Василий Великий (+379), Григорий Богослов (+390), Григорий Нисский (+399) учат нас подлинно христианскому, духовно-восточному и возвышенно аскетическому боговидению, которое в корне отличается от Западного и абсолютно отличается от мистики Восточной Азии и нехристианского аскетизма.
Средневековая Русь, в лице своих духовных носителей, оказалась достойной религиозно-исторической преемницей, как античных Афин, так и Рима, Царьграда, сирийской школы Антиохии, апостольско-златоустовской, палестинской школы Иерусалима и Александрии, в лице святых Александра (+328), Афанасия (+373) и Кирилла (+444).
Наука, в том числе и богословская, шагнула в развитии и накоплении знаний так далеко, что нам сейчас тяжело обходиться без источниковедческой базы данных, подчас бывает трудно обойтись в элементарном диспуте или частном диалоге, чтобы не посмотреть в словарь, энциклопедию или не навести компьютерную справку. Наши преподаватели, священники и профессора обходились без этой научно-технической базы, когда учили своих подопечных Слову Божьему, духу и букве святых отцов, церковному уставу, гомилетическому наследию и древнеславянскому языку. В недавнем прошлом, не смотря на атеистические гонения, школа, в особенности духовная, стремилась соответствовать тем задачам и тому направлению, которые веками стояли перед ней и следовать течению, как общеобразовательному, так и традиционному.
Разумеется, из-за прерванности в традициях наша школа отстала как в научно-богословском направлении, так и в кадрово-педагогическом обеспечении. Но религиозно-человеческий фактор послевоенного лихолетья 1941-1945 годов, религиозный голод и покаянно-очистительное сознание влекли человеческую душу к Богу, в Церковь, к святым Таинствам. Я хорошо помню то время: не только подвижников, которые сейчас вошли в духовно-историческую летопись моего родного города, но их голоса, интонацию, внешний облик этих духовных людей, среди которых были и настоящие герои духа, церковные подвижники и мученики. Когда в начале 60-х годов прошлого столетия стали закрывать и разрушать святые храмы, монастыри и духовные семинарии, начались интенсивные переводы священнослужителей с одного прихода на другой. Наш семейно-родовой храм в честь святого великомученика Пантелеимона (на Куреневке) был закрыт и снесен в 1963 году. Поводом послужило то, что церковь якобы мешала строительству новой дороги, которая сейчас проходит с тыльной стороны фабрики макаронных изделий, параллельно улице Фрунзе. Это была печально известная эпоха хрущевских гонений на Церковь.
После ликвидации храма в честь великомученика Пантелеимона, его настоятель и наш духовник протоиерей Николай Фадеев (1911–1989, клирик Владимирского собора, духовник киевского духовенства, выпускник КДС 1958 г.) был переведен в киевский Свято-Покровский женский монастыре, в котором тогда служил и протоиерей Иоанн Кузнецов, бывший преподаватель КДС, весьма образованный и духовный пастырь, благообразный старец. Затем был период, когда мы посещали богослужения киевского Флоровского Свято-Вознесенского женского монастыря, где старшим священником был протоиерей Александр Скоропостижный. До этого отец Александр служил в Свято-Троицком храме на улице Красноармейской, который в одну ночь был разрушен до основания, так что несчастный в своем горе отец Александр, не найдя своего храма, стал расспрашивать у прохожих, за что был вызван к киевскому уполномоченному и получил нагоняй: «Вы что, батюшка, придуривались…». Старшим братом отца Александра был протоиерей Николай Скоропостижный, кандидат богословия дореволюционной академии. Последнее место служение отца Николая – Свято-Ильинский храм на Подоле. Они хранили традиции киевских духовных школ.
В конце 60-х – начале 70-х годов я стал прихожанином Свято-Макарьевского храма, в котором настоятелем был любимый многими поколениями киевлян, дорогой моему сердцу протоиерей Георгий Едлинский (1902–1988), сын знаменитого киевского протоиерея Михаила (1859–1937), который в 1889 году окончил КДА кандидатом богословия. Курсовое сочинение отца Михаила вышло отдельной книгой «Анатолий (Мартыновский), архиепископ Могилевский и его литературные труды». Мне уже приходилось делиться воспоминаниями об этой удивительной, духоносно чистой семейной династии священников Едлинских (книга «Любящее Господа сердце». Киев, 2004, с.330-335). Тем не менее, всякий раз, когда мысленно соприкасаешься с таким высоко духовными образами, чувствуешь их святость и свою духовную ущербность. Святость жизни, чистота помыслов, духовное достоинство и культура, – все это и многое другое, ценное в своем религиозном измерении, приобретено и умножено не только благодаря семейно-генетической наследственности, но и личному трудовому подвигу.
Можно много говорить об удивительно религиозно-нравственной атмосфере, царившей в Макарьевском храме при настоятельстве батюшки Георгия Едлинского. Его личность имела масштаб всеправославного, всероссийского духовника. Благодаря его духовному окормлению, еще будучи восьмиклассником средней школы, я твердо решил, что после армии буду поступать в семинарию. С детства я воспитывался в христианском духе. В школе меня наказывали и за нежелание ходить в театр в посту, за отсутствие на шее красного галстука, за посещение храма. Меня считали «белой вороной», а мою маму за ношение платочка (что в городе считалось «дурным тоном» и «бескультурьем»), называли в насмешку «бабушкой». Эта атмосфера враждебности психологически меня подготовила к поступлению в семинарию, где я мечтал почувствовать новую атмосферу и увидеть других педагогов. Не погрешу против истины и объективной справедливости, если отмечу, что в своей жизни мы с моим родным братом (ныне архимандритом Киево-Печерской Лавры Феофаном), более теплого, душевного, искреннего и по христиански справедливого отношения, чем у отца Георгия и его супруги Анны Сергеевны, мы не встречали ни на одном приходе. Это было воистину библейское гостеприимство и христианское отношение к молодым верующим!
Не случайно, не по воле властей и не в силу слепого стечения обстоятельств, первым ректором новооткрытой в 1947 году духовной семинарии в Киеве был кандидат богословия еще дореволюционного выпуска протоиерей Сергий Афонский, родственник протоирея Георгия Едлинского. По воспоминаниям, священника киевского Свято-Покровского женского монастыря, в котором служил в свое время и отец Сергий Афонский, протоиерея Виктора Карпова, выпускника КДС, на лекциях ректора всегда была полная тишина. Преподавал он Новый Завет. Отец Сергий читал лекции тихо, но властно, в отличие, например, от протоиерея Георгия Едлинского, который читал урок громко, почти кричал. Но обоих преподавателей студенты любили за их эрудицию, педагогический талант и духовность. По словам нынешнего духовника Барышевского благочиния Киевской митрополии протоиерея Михаила Макеева, эрудиция отца Сергия Афонского поражала. Он знал, казалось, все библейские факты и события, его даже называли «ходячей энциклопедией». Духовное чадо отца Георгия Едлинского – р. Б.Ефросинья вспоминала, что отец Сергий Афонский на приобретение книг тратил много средств и времени, собрав прекрасно подобранную и богатую по содержанию коллекцию книг, попавшую позже к преподавателям МДАиС.
Краткую заметку об открытии КДС поместил на страницах ЖМП ректор семинарии отец Сергий Афонский. Сейчас этот краткий очерк имеет значение исторической летописи. В частности там сказано, что «педагогический персонал состоит из ректора и 5 преподавателей… В результате испытаний 11 человек оказались достойными принятия в семинарию…» (ЖМП, 1947 г. №6, стр.6). Протоиерей Сергий Афонский окончил Киевскую духовную академию в 1914 году, защитив ученую степень кандидата богословских наук. По воспоминаниям лиц, имеющим отношение к Духовной императорской академии в Киеве и к профессорско-преподавательской корпорации, это была одна из лучших дореволюционных академий, как по научно-богословскому уровню, так и по древности традиций, которые своими истоками восходили еще к Киево-Могилянской братской коллегии-академии 1615–1672 и 1819 годов (в виде собственно КДА).
В свое время я был знаком с Иосифом Федоровичем Оксиюком. Мы с ним трудились в редакции журнала «Православный Вестник». Он поступал в КДА еще при митрополите Киевском Флавиане и написал кандидатскую работу под руководством Михаила Скабаллановича. Он рассказывал мне, что поступавшие в Киевскую академию считали за счастье хотя бы пройтись теми историческими коридорами, которые «дышали» древностью, духовностью и церковностью.
Отец Георгий Едлинский, будучи наслышан об ученой славе заслуженного профессора ЛДА И. Д. Успенского, который учился в начале 20-х годов XX века экстерном у некоторых профессоров старой КДА, в том числе у корифеев русской богословской мысли — протоиерея А. Глаголева, профессора Экземплярского, говорил: «Тогда у нас в КДА все такие были». Думаю, что это было сказано дипломатично, учитывая реалии советской действительности.
В марте 1921 года Сергей Петрович Афонский был рукоположен в сан диакона и назначен в Борисо-Глебскую церковь, настоятелем которой тогда был его тесть, знаменитый киевский духовник протоиерей Михаил Едлинский, вместе с которым и другими киевскими будущими новомучениками он будет переведен в 1936 году в храм Николы Набережного на Подоле. В 1937 году протоиерей Михаил и многие другие киевские священники были репрессированы. Отбывал свой срок до 1945 года и отец Сергий Афонский. Затем он принял священнический сан и служил вторым клириком киевского храма Николы Притиска. С 1947 по 1949 год протоиерей Сергий, будучи ректором КДС, преподавал Священное Писание Нового и Ветхого Заветов и Догматическое богословие. До 1961 года отец Сергий был духовником клириков Киевской епархии. В конце этого года он заболел и уже не мог совершать богослужения. Скончался 15 декабря 1963 года. Приемником отца Сергия Афонского по ректорству был знаменитый протоиерей Борис Львович Шулькевич, который был ровесником о. Сергия Афонского. Также, как и о. Сергий, в 1914 году он окончил со степенью кандидата Киевскую духовную академию и после возвращения в Киев в сентябре 1946 года служил настоятелем Николо-Притиского храма. С открытием Киевской духовной семинарии в 1947 году нес послушание преподавателя и настоятеля Свято-Андреевского храма. Однажды, незадолго до своей смерти, он говорил: «Не помню ни одного случая, чтобы я хотя бы час пропустил из своих учебных занятий по каким-либо причинам». Естественно, такой пунктуальный и дисциплинированный преподаватель, в котором чувствовалась еще закалка старой школы, пользовался огромным уважением студентов и преподавателей. Он преподавал в семинарии основное богословие, гомилетику и церковно-славянский язык. Протоиерей Борис Шулькевич скончался по пути из Одессы в Киев 16 августа 1951 года. На похоронах от лица студентов выступал И. А. Никитенко, которого я прекрасно помню по его служению в киевских храмах. Он служил в Киево-Флоровском монастыре, затем Свято-Вознесенской церкви на Демеевке и последнее место его служения – Владимирский собор. Отец Иоанн Никитенко был широко эрудированным человеком, одним из лучших киевских проповедников.
Также необходимо упомянуть протоиерея Владимира Сокальского, удивительного проповедника. Как говорил мне один из знавших отца Владимира – он готовился к проповеди всю ночь. Он был выпускником Московской Духовной Академии и кандидатом богословия уже после возрождения духовных школ 1944-1946 гг. В семинарии он преподавал гомилетику, был членом редколлегии журнала «Православний Вісник». Я помню, что свои статьи он писал на двух языках – украинском и русском – совершенно владея ими.
Протоиерей Михаил Макеев в своих воспоминаниях говорит, что в духовной школе отец Владимир организовал впервые гомилетические семинары. Он был прекрасный библиограф, человек энциклопедического ума и широты взглядов, он очень любил читать всю периодику, даже такие журналы, как «Наука и религия», «Наука и жизнь»; я уж не говорю о его феноменальной памяти.
Среди выдающихся выпускников Киевской духовной семинарии, возрожденной весной 1947 года и закрытой в мае 1961 года, хотелось бы отметить не только проповедников-священников, но и архиереев. Одним из них был нынешний председатель учебного комитета УПЦ митрополит Одесский и Измаильский Агафангел (оканчивал семинарию он уже в Одессе). О богословских трудах, об архипастырских трудах, проповедническом таланте владыки много написано. Также следует отметить нынешнего митрополита Винницкого и Могилев-Подольского Макария. Я присутствовал на его епископской хиротонии, которую в 1970 году совершил ныне уже покойный митрополит Ленинградский Никодим (Ротов). Протоиерей Георгий Едлинский говорил, что владыка Макарий был самый лучший студент, который прекрасно говорил проповеди и в совершенстве знал английский язык. Также прекрасным богословом и знаменитым архипастырем является нынешний митрополит Аргентинский и Латиноамериканский Платон (Удовенко). Он также учился в КДС, затем продолжил обучение в Ленинградской духовной академии. Знаменитым выпускником КДС также был архиепископ Орловский и Брянский Паисий. Необходимо упомянуть киевских священников, которых я знаю и которые оканчивали КДС. В числе первых ныне профессор Санкт-Петербургской духовной академии и семинарии протоиерей Владимир Сорокин. Проректор этой же академии протоиерей Александр Кудряшов, киевские священники протоиерей Василий Прихно, протоиерей Стефан Шеремета.
В заключение хотелось бы сказать следующее: как преподаватель должен в духе святых отцов иметь дар преподавания, так студенты и воспитанники должны иметь дар ученичества. Есть дар учительства, есть дар ученичества и оба эти дара должны быть поощряемы в нашей Православной Церкви. В этом наша традиция, наш залог успехов будущих поколений, в том числе залог успеха наших Киевских духовных академии и семинарии. Приведу также статистические данные о количестве слушателей духовных школ того времени.

Численность учащихся
Духовное учебное заведение 1956/57 г. 1958/59 1959/60
Ленинградская духовная семинарияМосковская духовная семинарияКиевская семинарияБелорусская семинарияОдесская семинарияВолынская семинария (1957—1958)Саратовская семинария (1956—1957)Ставропольская семинария (1954—1955)Заочный сектор Ленинградской духовной семинарииИтогоМосковская духовная академияЛенинградская духовная академияЗаочный сектор Ленинградскойдуховной академииИ того 112 126 ?146 169 16097 116 80 138 130 95140 159 109148 138 130102 159 ? 41 115 82 302 340 320 1226 1452 99 106 10358 62 139 296

60-летие возрождения КДС

Митрополит Винницкий и Могилев-Подольский Макарий: «Лучшее, что во мне есть – это слова благодарности своей семинарии»

В Священном Синоде УПЦ