ДНЕПРОПЕТРОВСК. Материалы СМИ: «Что нас ждет на том свете?»

07.12.2012 Церковь и СМИ

У любого человека, прошедшего большой жизненный путь, наступает момент прозрения

«То, что каждый из нас прошел на этом свете, только ему одному известно, так я думал до сих пор, – пишет Андрей Феодосиевич Юрчук, ветеран Великой Отечественной войны (пр. К. Маркса, Днепропетровск). – Но, оказывается, это не так. Об этом услышал от священника Преображенского собора, когда он совершал обряд отпевания покойного. Священник посетовал на наш греховный мир и сказал, что на том свете Господь собирает наши души, и каждому воздастся по заслугам. Но мы на этом свете так натерпелись, что очень не хотелось бы, чтоб и на том свете наши души терпели. Кто нам разъяснит, что грешно, а что нет…
Если доживу, то скоро, через год с небольшим, отмечу свое 90-летие, и то не могу разобрать, что греховно, а что нет. А как же молодежи, только начинающей жить, ориентироваться?
Что сегодня считается грехом? Грешны ли олигархи, обворовавшие народ? А ведь жизнь постоянно развивается. И религия развивается, и служители церкви пользуются достижениями науки, создавая себе удобства (на днях Папа Римский завел аккаунт на twitter – ред.).
Никто, кроме служителей Церкви, загробной жизни нам не обещает. А ведь ни одному живому существу не хочется смириться с тем, что последний раз живет, какой бы тяжелой жизнь ни была…»
О том, как жить так, чтобы душа не мучилась на том свете, мы попросили рассказать протоиерея ЯРОСЛАВА ДЕНЕКУ, настоятеля Спасо-Преображенского кафедрального собора:
– С точки зрения церковной, воззрения на загробную жизнь основаны на словах Господа нашего Иисуса Христа, который и дает нам пояснения в приточных (от слова “притча” – прим. ред.) рассказах.
…И сказал им притчу Господь о богаче и Лазаре. Был некто богатый человек, одевался в порфиру и виссон, дорогие нежные одежды, живя праздно. И был некто Лазарь, который сидел у его двора и хотел насытиться от крупиц, падающих от трапез господ, и не мог насытиться. И собаки лизали раны его.
Исход у всех людей – смерть. Все, кто родился на земле, со смертью уходит. И умер Лазарь, и умер богач. И погребли их, написано. Как в народе говорят: умер богатырь – собирается весь мир, а умирает бедняк – только поп да дьяк. И вот на лоне Авраамовом богач видит Лазаря и говорит: “Отче Аврааме, скажи Лазарю, чтобы омочил свой палец и остудил бы мой язык, потому что я здесь стражду (страдаю)”.
Авраам и говорит: “Вспомни, как ты жил и как жил Лазарь. Он всего был лишен, а ты жил праздно. Теперь он здесь утешается, а ты страдаешь. Между нами и вами пропасть учредилась – так что ни от нас к вам, ни от вас к нам никто не переходит”. “Тогда, отче Аврааме, скажи Лазарю, чтобы он пошел и сказал моим пятерым братьям, чтобы они так не жили и не попали на это место мучения, куда я попал”. “Имея Моисея и Пророка, – отвечает Авраам, – пусть их слушают”. – “Нет, они не слушают”. И говорит Авраам: “Если Моисея и Пророка не послушали, тогда даже если кто-то из мертвых воскреснет, не будет иметь веры”.
Итак, одни идут в радость вечную, другие идут в муку вечную. Это приточный рассказ, но поднимает многие аспекты нравственного порядка. Прежде всего о том, что мы здесь все во времени и готовим себя к вечности. Для людей, которые живут сиюминутным наслаждением, строить будущее свое, эфемерное – то же самое, что верить: через 20 лет все будут жить при коммунизме. Но все мы оказались свидетелями несостоятельности такого строительства.
Когда приезжал Святейший Патриарх Кирилл в Почаевскую лавру, он обращался не только к нашей молодежи, которая собралась, но и к молодежи всего мира. Святейший Патриарх сказал: “Мы 70 лет строили будущее, но без Бога. Чем это все закончилось, тому свидетели”.
Пускай ветеран тоже посмотрит, чего мы настроили. Неужели он за свои годы не мог сделать достойной аналитики? Чем руководствовались те, кто развязал войны, принес страдания людям? Кому это было выгодно? Чьи это были дела? Какой бы идеальной идея ни была, она не достойна одной слезы плачущего ребенка. И в этой связи Церковь давно предупреждала, чем это все заканчивается.
Что касается жизни вечной (такова тематика письма), однозначным мнение не может быть. Навязать человеку веру в то, что Господь милостив и за добро вознаградит, а за зло накажет, нельзя. Потому что исполнения закона правды в этой жизни не бывает. Да, мы другой раз видим, как зло наказывается. Церковь предупреждает нас, чтобы мы не злорадствовали, видя чужое наказание. Но воздаяние добром за добро и злом за зло возможно только в жизни другой. Иначе Воскресение Христово теряет всякий смысл. “Если мы не верим в Воскресение Христово, — сказал апостол Павел, – то и вера наша напрасна. А если верим в то, что Христос Воскрес, то воскресит и нас в царствии своем”.
Потому так важно проведение в жизнь надежды на всеобщее Воскресение. К слову сказать, и современники Христовы не все верили в Воскресение. Были фарисеи, сундукеи, были такие, которые назывались законниками, и так далее.
Опытный путь познания Истины многотрудный – как у Пушкина: “…и опыт – сын ошибок трудных, и гений – парадоксов друг”. Этот опыт, долгий, систематизированный, мало-помалу поднимается на самую верхушку. И там узнается закономерность. Она открывается, и большей частью даже открытие этой закономерности отнюдь не значит, что человек установил этот закон. Он просто установил тот закон, который давно существует в мире и кем-то давно установлен.
Вера – это дар Божий. Нравственность и мораль – это тоже дар Божий. Один склонен и подчиниться, и голову наклонить, и помочь ближнему, и дать ему тарелку простого супа. А другой на это не способен. “А чего он сам себе на суп не заработал? А где его пенсия?”, – так скажет. Все это, в конечном итоге, входит в рамки морали. Это соблюдение заповедей Божиих, созданных даже не Христом, а до Христа. Соблюдая заповеди Божии, человек знает степень своей нравственности. А Господь дал нам еще девять заповедей Блаженств.
Как эти заповеди преломить через призму любви Христовой, чтобы стать такими, какими нас хочет видеть Господь? И когда спрашивали Господа, какая заповедь больше, Господь сказал, что это заповедь Любви как движущего начала. Об этом можно много говорить, разумели бы и хотели только понять.
Свое внимание мы сосредоточиваем на молодежи. Хотели бы, чтобы нравственные нормы, этика христианской любви передавались с молоком матери, прививались со школьной скамьи. Чтобы знали, как вести себя, когда провожают в последний путь человека, как помолиться, как воздать должное его жизни. Мы его наряжаем в одежду, покрываем белым саваном, делаем ему домовину, как будто бы кладем спать – до времени Воскресения Господа нашего Иисуса Христа, который придет во славе и воскресит всех.
– Существует мнение, что каждый из нас должен взращивать в себе страх перед судом Божиим.
– Разные виды страха есть. Страх рабский. Даже не развивая это понятие, знаем: рабов били, гнобили. Ну, не мог раб быть созидателем и творцом. Страх наемнический, в большинстве случаев этот страх работает. Боишься опоздать на работу, боишься утратить ее, что сегодня самое страшное. Но есть еще страх сыновней любви, когда сын или дочь боятся что-либо плохое сделать, иначе огорчат родителей. И еще есть страх сыновней любви по отношению к Богу, боязнь нарушить заповеди, законы. Я боюсь совершить грех, потому что тем самым оскорблю своего Творца, Создателя, тем самым нарушу гармонию. Этот страх продиктован любовью к Отцу Небесному.
Я далек от мысли, что человек, писавший эти строки в своем письме в редакцию, задумывался над вопросом страха Божия, над вопросом любви к своему Создателю и Творцу. Опыта такого нет. И я боюсь, что, к сожалению величайшему, этот опыт будет трудно приобрести.
Если будем руководствоваться тем страхом Божиим, той самой Божественной любовью, желанием быть в мире и согласии, царству Творца не будет конца.

ВІННИЦЯ. Митрополит Симеон відвідав Лядівський скельний монастир

ДНЕПРОПЕТРОВСК. Протоиерей Валентин Цешковский: «Даты конца света не знают даже ангелы»