Генрих Сикорский. «Безбожная пятилетка» (как на обломках церквей создавался культ личности вождя)

01.09.2007 archive, Вестник №72, Страницы истории

«Безбожная пятилетка»
(как на обломках церквей создавался культ личности вождя)
Генрих Сикорский

75 лет назад вождь народов Иосиф Сталин объявил «безбожную пятилетку», итогом которой должна была стать полная ликвидация в СССР Церкви, духовенства, веры. Подобных духовных гонений история человечества не знала со времен римских императоров. За время атеистических гонений было разрушено более 100 тысяч православных храмов, казнены десятки тысяч священнослужителей, репрессированы сотни тысяч верующих. В Киеве было разрушено 145 православных храмов и памятников, погибли более пяти тысяч священнослужителей. Во имя чего же обществу наносились раны, которые и поныне еще болят и кровоточат?

Фронт борьбы
Есть в нашем не очень далеком прошлом такие события, которые происходили в закулисье официальной истории почти одновременн, — это апокалиптическая трагедия Голодомора и полный разгром всех религиозных институтов. Но если о мученической смерти миллионов невинных людей собраны свидетельства очевидцев, написано множество книг и научных трудов, то духовная катастрофа 1930-х годов до сих пор остается в тени.
Впервые об этом историки религии стали открыто говорить в канун 1000-летия крещения Руси, которое отмечалось в Киеве в 1988 году. Автору этих строк пришлось участвовать в тех юбилейных мероприятиях и в неформальной обстановке беседовать со многими видными деятелями Церкви. Они, в частности, хорошо понимали причины такого феномена как «безбожная пятилетка». Дело в том, что в сознание миллионов новообращенных марксистов не вписывалось существование Церквей, где якобы открыто пропагандировалась враждебная идеология.
«Наши противники, — подчеркивал тогдашний соратник вождя Николай Рыков на II съезде безбожников, — используют формы религиозного лозунга, религиозного пароля… для борьбы с социалистической серединкой нашего хозяйства. Антирелигиозный фронт кричаще ясно виден как фронт классовой борьбы». Стало быть, надо навалиться на религиозный дурман всем миром. И навалились. Каток массового церковного террора в годы безбожной пятилетки больнее всего прошелся по Киеву с его многовековыми религиозными традициями. Именно тогда взорвали такие шедевры сакрального зодчества, как Михайловский Златоверхий собор, Братский Богоявленский собор, «Большого Николу» (Никольский военный собор), ряд культовых сооружений срочно закрытых Греческого, Кирилловского, Покровского, Флоровского, Ионинского и Пантелеймоновского монастырей, Десятинную и Железную церкви, строения Аскольдовой могилы, десятки часовен и памятников. Были снесены, повреждены, заколочены либо приспособлены для иных нужд костелы, храмы униатов, синагоги, караимская кенаса, лютеранская церковь. Шли массовые аресты и ссылки священнослужителей на «Архипелаг ГУЛАГ», ночные конфискации церковного имущества, значительная часть которого бесследно исчезла.
К концу 30-х годов на всей территории бывшего Союза у православных осталось около ста так называемых образцово-показательных храмов — в Москве, Ленинграде, Киеве, крупнейших республиканских и областных центрах. Епархии прекратили существование, на свободе осталось всего четыре епископа во главе с митрополитом Сергием. Если до революции в стране насчитывалось 40 тысяч мечетей, то в годы безбожной пятилетки их число сократилось в сорок раз. Были также разграблены, разорены дацаны Бурятии, а их золотые будды повергнуты наземь, увезены и переплавлены. На севере с верой боролись по-своему: шаманов заживо сжигали в их чумах вместе с культовой утварью.

Вознесение на Олимп
Механизм реализации стратегических задач безбожной пятилетки вскрыл в своих трудах историк религии священник Александр Мень. По его мнению, Сталин неуклонно и целенаправленно, следуя рецептам «макиавеллизма», строил здание абсолютной диктатуры. Бог должен быть один — тот, который в Кремле. «Отец народов» восходит на свой одинокий Олимп, откуда заблаговременно были изгнаны все другие божества, идеалы и принципы.
История доносит до нас многочисленные портреты вождя, которые, подобно иконам, пишутся тщательно проверенными в НКВД живописцами, причем создаются по строго обозначенным каноническим правилам. Лицо вождя следовало изображать мудроозабоченным или сурово-непреклонным, без каких-либо оспин и морщин. Его низкорослую фигуру изображали, как правило, снизу вверх, все соратники «отца народов» на полотнах ниже его ростом.
Многие, уверен, еще хранят в своей памяти образ вождя с некогда популярной картины «Утро нашей Родины», где на фоне колосящейся пшеницы и шагающих через нее стальных опор ЛЭП стоит радостный Сталин в белом кителе. Он смотрит в будущее и, судя по сиянию глаз, видит там сверкающие дали коммунизма. Любопытно, что подобная по духу картина демонстрировалась в фашистском Берлине: на фоне процветающего фатерланда одетый в защитный френч Гитлер уверенно и оптимистично глядел в светлое завтра. Однако плагиата здесь отнюдь не было. Идентичность полотен — следствие одинаковости мышления властителей и прислуживающих им художников.
Лики «отца народов» размещают повсюду: в школах и воинских частях, в учреждениях и банях, в роддомах, окнах парикмахерских и приемных пунктах вторсырья, на улицах и площадях советских городов.
В книгах о вожде описывается такой отнюдь не анекдотический случай. В известном палеонтологическом музее к рогам какого-то ископаемого монстра был прикручен портрет Сталина. Один из бдительных посетителей возмутился этим кощунством и явился к директору с гневным протестом. Тот оправдывался: «Все трудящиеся украшают портретом вождя свои лучшие достижения: новый паровоз, шахту, домну. Это ископаемое — наше высшее достижение, таких скелетов всего два в мире. Поэтому мы украсили его портретом вождя».
Многие граждане увековечивали его образ на своих телах. Пожалуй, каждый из нас видел на груди или на спине некоторых бравых стариков татуированные лики великого учителя. Солженицын и многие другие узники гулаговских лагерей рассказывают, что среди заключенных бытовало наивное заблуждение: если при расстреле приговоренный обнажит грудь с вытатуированным портретом Сталина, то палачи не станут стрелять. Фронтовики тоже верили, что сей образ защитит их от пуль и осколков.

Лучший отец
В годы безбожной пятилетки за вольное или невольное оскорбление образа Сталина судили как за покушение на саму личность вождя. Очевидцы приводят в своих воспоминаниях такой факт: в одном из лагерей двенадцать лет сидела уборщица-чувашка, которая случайно уронила и разбила бюст «отца народов».
Во всех городах и весях бывшего Союза устанавливались его изваяния из бронзы и камня, чугуна и стали. Стоял каменный вождь в пальто и в Киеве — на площади имени Сталина (теперь она называется Европейской).
Рассказывают, что его грандиозную статую у начала Волго-Донского канала обсиживали чайки, причем помет стекал по его медному лбу. Какой-то умелец создал электроаппарат, поражающий насмерть обнаглевших птиц. Через некоторое время вокруг памятника образовалось птичье кладбище. Погибшие пернатые толстым слоем покрывали землю и распространяли жуткое зловоние. Казалось, смердит сам истукан. В Туруханском крае берег Енисея украшала огромная беломраморная статуя вождя. В Тбилиси было три памятника кремлевскому горцу. После XX съезда партии эти бесчисленные статуи использовали для закладки в основания фундаментов и сбрасывали в реки, например в Днепр, при перегораживании их плотинами. Говорят, при освоении целины многочисленные бюсты Сталина использовались в качестве трамбовок: вождя брали за уши и плоским основанием бюста утрамбовывали бетон. А еще огромными потоками изливалось славословие творцу всех побед социализма. Вот лишь небольшой перечень словесных штампов того времени: вождь новой эпохи, вдохновитель и организатор всех наших побед, сталинский гений, творец дружбы народов, учитель советского народа, корифей революционной науки, знаменосец мира (демократии, социализма), величайший стратег и полководец всех времен и народов, светлая надежда всех трудящихся. Его краткая, на 243 страницах, биография переиздавалась миллионными тиражами. Причем она печаталась на великолепной бумаге таким крупным шрифтом, как в Евангелии. Изречения корифея революционной науки цитируют где ни попадя, будто Священное Писание.
Особо преуспели в сочинении панегириков в честь «отца» известные мастера слова Сергей Михалков, Максим Рыльский, Эдуард Багрицкий, Алексей Толстой. Поэт Джек Алтаузен в своей «Песне о вожде» превзошел многих, утверждая, что «он с нами в борьбе и работе, он с Громовым в воздухе был, он вел стратостаты в полете, рукой пианистов водил».
Образ вождя отражается в творчестве русских сказителей и кавказских ашугов, казахских акынов и узбекских бахши, якутских олонгохутов… «Сталин нас воскресил, — пел киргизский акын Молдобасан Мусульманкулов, — под мудрым взором его человек стал человеком». Ну, чем вам не новый мессия?
Однако лучшими из лучших певцов Сталина были поэты-орденоносцы: лезгин Сулейман Стальский и казах Джамбул Джабаев, для которых вождь народов был высшей мерой общественного поведения.

Апогей репрессий
Апогея безбожная пятилетка достигла в 1936 году, когда приняли сталинскую Конституцию, из которой был исключен пункт о допустимости религиозной пропаганды. А символом победы «культа» стал взрыв храма Христа Спасителя в Москве, построенного в ознаменование победы российского народа над наполеоновскими захватчиками.
Но почему же тогда безмолвствовали церковные деятели?
Оказывается, во время ужасного разгрома Русской Православной Церкви официально возглавлявший ее митрополит Сергий дал два интервью, в которых категорически отрицал факты массового закрытия храмов, аресты и истребление духовенства, церковного актива. Он также резко выступал против проводимой в то время на Западе кампании в защиту гонимой Русской Церкви. Очевидно, принуждаемый к этому митрополит надеялся своим согласием на ложь «умилостивить» гонителей. Наверняка он опасался своим отказом вызвать еще большую их ярость и усиление преследований. Известны случаи, когда после обращений митрополита из тюрем и лагерей освобождались десятки архиереев, сотни священников, однако новые волны репрессий приводили к повторным арестам, лагерям и ссылкам. Пик пятилетки оказался самым кровавым. Если в 1930 году было арестовано около 50 тысяч православных священников и монахов, казнено – 5 тысяч, то в 1937 году из двухсот тысяч репрессированных священнослужителей был расстрелян каждый второй – сто тысяч человек.

«Киевские Ведомости»

Леонид Грач. Покушение на православную цивилизацию

Митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион: «Донецк никогда не стоял и не будет стоять на месте»