Епископ Житомирский и Новоград-Волынский Гурий:

01.09.2004 archive, Вестник №36, Юбилеи

Епископ Житомирский и Новоград-Волынский Гурий:«Церковью надо жить, а не пользоваться»

— Владыка, вы относитесь к тому поколению украинских епископов, которые начали архипастырское служение уже в условиях религиозной свободы. А как начинался ваш пастырский путь? Расскажите о своём церковном становлении.
— Родился я в семье потомственных железнодорожников. Нас, детей, было двое: мой старший брат и я. Родители всё время трудились. Первое детское понятие о Боге я получил от своей прабабки Елены Фёдоровны, а потом были так называемые «бабушкины воскресные школы», скорее это были ответы на моё детское любопытство. Мы жили в поселке, а храм находился за 7 км, в городе Дебальцево, и с 12 лет я уже самостоятельно ходил в церковь. Открыто посещать храм в то время нельзя было. Помню, как церковные старушки буквально прятали меня, закрывали собой от всякого нового незнакомого человека, который заходил в храм. Так Бог устроил, что за всё время обучения в школе никто не знал о том, что я хожу в церковь, и это избавило меня от неприятностей. А когда в 1979 г. я поступил в Дебальцевский техникум железнодорожного транспорта, настоятель нашего храма архимандрит Димитрий (Красуля), прошедший сталинские лагеря, взял меня на послушание в алтарь исполнять в свободное время обязанности алтарника и ризничного и строго-настрого запретил показываться на люди, потому что это грозило неприятностями и для него самого. Таким образом, будучи студентом техникума, я при первой возможности посещал богослужения и, как мог, помогал священнику по алтарю и ризнице. Отец Димитрий, обладая духовной мудростью и большим житейским опытом, избавил мою юную душу от многих искушений, опасностей и неприятностей. Я на всю жизнь запомнил это и с большим чувством благодарности вспоминаю его, моего первого духовника, архимандрита Димитрия (Красулю). Через год после окончания техникума он дал мне рекомендацию для поступления в Одесскую духовную семинарию. Поступить в семинарию в то время было непросто. Сразу после подачи документов об этом сообщали по месту жительства, и начиналась так называемая промывка мозгов, а если она не имела успеха, то были и другие методы: военкомат мог призвать на какую-нибудь переподготовку, мог направить и на обследование в психиатрическую больницу. По совету духовника, я заранее выписался с места жительства, снялся со всех учетов и только после этого подал документы. Тем не менее и после поступления в семинарию моих родителей посетили люди в гражданском с особыми удостоверениями личности и настаивали на том, чтобы под любым предлогом вызвали меня домой «для проверки состояния здоровья». Это была прямая уловка, западня. Таковы были методы советского КГБ. Моё поступление произвело в городе некий бум. Как мне потом рассказывали, промывали мозги всем, начиная от преподавателей, которые учили меня в младших классах, директора школы, классных руководителей и заканчивая руководством железнодорожного техникума. Мой поступок рассматривался как несовместимый с советским образом жизни. Для городского руководства это было некое потрясение. Говорили о том, что в городе не налажена идеологическая работа, не на должном уровне ведётся атеистическое воспитание. Никто не ожидал, что такое может произойти.
Наш настоятель отец Димитрий был ревностным монахом, строгим аскетом. Ежедневно и неукоснительно он выполнял келейное правило, даже когда болел. Болезни переносил безропотно. Строго соблюдал все посты. Ежегодно посещал святые места, монастыри. Если было возможно, брал и меня с собой. Вместе с ним я совершил первые паломничества по святым местам Киева, посетил Одесский мужской монастырь, Троице-Сергиеву Лавру. Он и привил мне любовь к монашеству. По окончании семинарии в 1987 году я поступил в Московскую духовную академию и после третьего курса принял монашеский постриг в Свято-Даниловом Московском мужском монастыре. Я совмещал и обучение в академии, и послушание в монастыре, и исполнял обязанности референта заместителя председателя Отдела внешних церковных сношений епископа Подольского Владимира (ныне Митрополит Ташкентский и Среднеазиатский). Владыка Владимир 15 июля 1990 года и рукоположил меня в иеродиакона, а 28 июля, в день памяти святого равноапостольного князя Владимира, — в иеромонаха. В октябре 1991 года решением Священного Синода я был назначен членом Русской Духовной Миссии в Иерусалиме и почти год нёс своё послушание на Святой Земле. В октябре 1992 года, по окончании срока заграничной командировки, я возвратился в Москву. Когда в 1991 году я отбывал в Иерусалим, то уезжал из Советского Союза, а возвратился в 1992 году, когда существовали страны СНГ.
Поскольку все мои корни находились в Украине, я принял для себя решение возвратиться на родину и продолжить на ней своё пастырское служение. Осенью 1992 года я был принят в число братии Свято-Успенской Киево-Печерской Лавры. Но недолго мне судилось быть насельником Лавры. В январе 1993 года я был назначен секретарём Донецкой епархии. В конце июня 1994 года я вновь возвратился в Киево-Печерскую Лавру, а через месяц Священный Синод Украинской Православной Церкви определил мне быть епископом Житомирским и Новоград-Волынским. 31 июля 1994 года в Трапезном храме Киево-Печерской Лавры состоялась моя епископская хиротония, которую возглавил Предстоятель Украинской Православной Церкви Блаженнейший Владимир, Митрополит Киевский и всея Украины. И вот уже на протяжении 10-ти лет я несу своё служение на Житомирщине.

— Ваше становление происходило во времена перестройки, общественного демократического подъема и надежд на «обновление всех сторон жизни». Почему многому не суждено было осуществиться?
— Потому что, если говорить словами Священного Писания, больше полагали надежд «на князи, на сыны человеческие», чем на Бога. Нельзя быть «немножко», «слегка» верующим. Богу нужно отдавать себя самого всего, целого. «Сыне, дай мне твоё сердце», — говорит Господь ещё в Ветхом Завете, обращаясь к человеку, к людям, ко всему человечеству. Надо было начинать не с демократического подъема, а с духовного подъема всего общества. Ведь и сама перестройка не сразу дала Церкви возможность свободно исполнять свою миссию в мире. Всё давалось понемножку, с оглядкой назад: а что же из этого выйдет, а что будет, не слишком ли много свобод мы даём Церкви? Вот здесь и кроется причина, почему не все из лучших надежд на обновление жизни общества, жизни людей ныне свершились. Обновление жизни общества всегда адекватно тому, как происходит его духовное становление и обновление. Сейчас все — от простолюдина до руководителя страны — декларируют свою веру в Бога, на Пасху некоторые высокопоставленные лица умудряются побывать и причаститься сразу в храмах нескольких конфессий. Но это ведь вера показная, для публики. Душа и сердце человека при этом не преображаются. Да и неизвестно, какому господину такие люди служат: Богу или… Мало кто из них участвует в церковной жизни и живет церковной жизнью. В этом причина того, что многие надежды на обновление нашей жизни не осуществились. Обновится внутренний человек — и жизнь лучше станет.

— Ещё будучи студентом Духовной академии, вы приняли монашеский постриг. Сегодня многие молодые люди, может быть, из максималистских побуждений тоже стремятся к монашеству. Насколько оправдано это стремление?
— Максималистские побуждения в стремлении к монашеству ничем не могут быть оправданы. К монашеству можно стремиться только лишь из побуждения любви к Богу, а все другие пути будут более или менее ущербными. Даже если человек идёт в монахи из-за сознания своей греховности и чувства покаяния, в их основе тоже должна лежать беззаветная любовь к Богу. Другого пути в монашеском делании нет. Об этом очень хорошо сказано у святителей Игнатия Брянчанинова и Феофана Затворника.

— Вы работали в Отделе внешних церковных связей, были сотрудником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Расскажите об этом периоде в Вашей жизни.
— В 1987 году я поступил в Московскую духовную академию, а уже в начале 1988 года меня, студента академии, пригласили работать в протокольный сектор Отдела внешних церковных связей в связи с подготовкой к Архиерейскому Собору 1988 года. Потом же в этом году, сразу после Архиерейского Собора, началась подготовка к Поместному Собору, посвященному 1000-летию Крещения Руси. Я трудился в протокольном секторе ОВЦС и совмещал это служение с учебой в МДА. А весной 1990 года стал референтом заместителя председателя Отдела внешних церковных связей епископа Подольского Владимира. Этот период был интересен для меня тем, что я имел возможность находиться в гуще церковных событий. Начиная с 1988 года, а этот год был переломным в церковно-государственных отношениях, я как сотрудник протокольного сектора ОВЦС имел возможность быть на всех Архиерейских и Поместных Соборах, которые тогда проходили (в том числе и на Соборе избрания Святейшего Патриарха Алексия II). Для молодого студента оказаться свидетелем поистине исторических церковных событий было и интересно, и назидательно.
В октябре 1991 года меня назначили членом Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. Для верующего человека большим счастьем и милостью Божией является возможность хотя бы раз в жизни совершить паломничество на Святую Землю. А я без малого год там нес своё пастырское послушание. Мне было определено служить в Тиверии, в храме святой равноапостольной Марии Магдалины, который находится на берегу Галилейского озера, в тех местах, где Спаситель наш Господь Иисус Христос совершил большую часть Своей евангельской проповеди. Ведь в Иерусалим Христос приходил только лишь на праздник Пасхи, а основное время Своей земной проповеди Он провёл именно в Галилее. Служение на этой земле стало для меня незабываемым. По возвращении в Украину, когда я слышал или читал евангельские тексты, мне сразу представлялись места, которые я видел своими глазами. На Святой Земле совершенно другое, особое восприятие евангельской истории. События, описанные в Святом Евангелии две тысячи лет назад, переживаются реально, кажется, что все свершились совсем недавно: вот здесь был Спаситель, а здесь только что прошли апостолы. И, конечно, самое неизгладимое впечатление от схождения Благодатного огня. Это переживание и ощущение неизреченной благодати, которая вызывает у человека одновременно и ликование, и радость, и улыбку, и слезы, и покаяние.

— Что повлияло на ваше желание вернуться в Украину?
— На этот вопрос я уже частично ответил. Ведь я уезжал на Святую Землю из Советского Союза, а вернулся во времена СНГ. Тогда ещё не было ни чётких границ, ни строгого паспортного контроля, ни таможни, но я почувствовал, что это скоро будет. Мои корни находились здесь, в Украине, я здесь родился и вырос. И если ответить на Ваш вопрос словами Александра Сергеевича Пушкина, то возвратила меня «любовь к отеческим гробам».

— Житомирская епархия в тяжелые для Православия времена стала на защиту своей веры: в Житомире прошло знаменитое собрание православных епископов, священников и мирян, которое привело к коренным переменам в жизни Церкви. Чем сегодня живет Ваша епархия?
— Когда я пришел в 1994 году в Житомирскую епархию, здесь было чуть больше ста пятидесяти храмов, сейчас их более трехсот. Открыто два новых монастыря, возродилась жизнь в Тригорском монастыре. Количество духовенства увеличилось вдвое. Строятся и реставрируются храмы, может быть, не так быстро, как хотелось бы, но не хватает средств. Однако это не главное. Главная же задача, которая волнует меня как архиерея и которая является насущной и злободневной для нашей епархии, — это созидание храма душ человеческих. Мы бросились к тому, чтобы побольше открыть приходов, побольше построить церквей. Это, конечно, хорошо, это правильно. Но каменные здания — это надстройка, а базисом являются живые камни, из которых созидается живой дом Божий. Святой апостол Павел, обращаясь к христианам, говорит: «Вы сами есть храм Божий, и Дух Божий живёт в вас». Чего греха таить, ведь сейчас можно увидеть великолепные новые храмы, но во время службы прихожан в них мало. Поэтому необходимо созидать храмы в душах человеческих, необходимо возрождать работу с молодёжью. В этом будущее нашей Церкви, нашей державы.

— Однако и расколы не дремлют. Почему, как вы думаете, продолжают существовать филаретовские общины, хотя их безблагодатность и лживость очевидны?
— Здесь несколько причин. Наверное, всё-таки не всем видна и понятна их безблагодатная, лживая начинка. Или же не все хотят видеть и понимать эту ложь. Часть людей просто не вникает в природу Церкви. Не все воспринимают Церковь как живой, богочеловеческий организм, в котором действует благодать Божия. Глава церкви — Христос. А для некоторых Церковь — всего лишь земное собрание верующих, объединенных одной религиозной идеей. Это в лучшем случае. В худшем случае — это собрание рассматривается как орудие, которое можно использовать в своих политических амбициях. Вот это, я считаю, главная причина того, что раскол продолжает существовать. Церковью надо жить, а не пользоваться.

— Как складываются отношения епархии и региональной власти, решены ли проблемы реституции?
— Проблемы реституции решаются. Хотелось, чтобы это было быстрее. Сейчас у нас остро стоит вопрос о передаче Крестовоздвиженского храма в самом городе Житомире. А вообще отношения между епархией и региональной властью у нас деловые, конструктивные, построенные на принципах взаимопонимания и взаимоуважения. И, слава Богу, в нашем регионе сохраняется относительный религиозный мир.

— Владыка, вы основали и возглавляете Синодальный отдел Украинской Православной Церкви по делам молодежи. Удовлетворены ли Вы его работой?
— Давайте будем последовательными. Не я основал отдел. Это одному человеку невозможно. Я как духовник Союза православной молодежи в апреле 2002 года обратился к Предстоятелю нашей Церкви Блаженнейшему Митрополиту Киевскому и всея Украины Владимиру и Священному Синоду с предложением образовать Синодальный отдел по делам молодежи. Священный Синод поддержал мое предложение, благословил это начинание, и я был назначен председателем новообразованного Синодального отдела Украинской Православной Церкви по делам молодежи. Сейчас в нем постоянно трудятся несколько священников: заместителем председателя является архимандрит Гавриил (Кризина), ответственным секретарём — священник Дионисий Дунаев, сектор коммуникаций и информации возглавляет протоиерей Димитрий Муратов. Нам помогают студенты Киевских Духовных школ. Огромную помощь в работе отдела оказывает народный депутат Украины Андрей Леонидович Деркач. Работы и планов очень много. Ощущается, откровенно говоря, нехватка кадров, нехватка сотрудников, поэтому говорить о том, что мы полностью удовлетворены работой отдела, нельзя. Да и вообще, если человек удовлетворен собственной работой, то это самообман, начало прелести. Надеюсь, что со временем у нас будет больше и духовенства, и молодёжи, которые смогут сотрудничать с нами. В апреле этого года мы провели II Съезд православной молодежи Украины. Это ещё один итог, еще один шаг. Сейчас направляем свою работу на организацию Всеукраинского скаутского движения.

— Говорят, что для перешагнувших 40-летний рубеж наступает время творческих свершений. Какие планы вы ставите перед собой и какие проекты собираетесь осуществить?
— Планы у меня одни — служить Богу и людям. В ближайшее время необходимо работу с молодежью и студенчеством поставить на полную мощь, необходимо организовать Всеукраинское скаутское движение. Еще хочу основательно переработать свои лекции по догматическому богословию.
Беседовал Василий Анисимов

40-летие епископа Житомирского и Новоград-Волынского Гурия

Олександр ЯРОВИЙ. Світло для вченого світу

Возвращение утерянной святыни