Святейшей Патриарх Кирилл об информационной стратегии Церкви

13.11.2012 top, Официальная хроника, Церковь и общество, Церковь и СМИ

С 29 по 31 октября в Москве проходил V международный фестиваль православных СМИ «Вера и Слово». В форуме, организованном Синодальным информационным отделом Русской Православной Церкви, приняли участие более 500 делегатов – православные журналисты и сотрудники епархиальных пресс-служб 154 епархий из России, стран СНГ, ближнего и дальнего зарубежья. В первые два дня фестиваля прошли тематические круглые столы, панельные дискуссии, посвященные вопросам отношений Церкви и медиа, выставка епархиальных пресс-служб, презентации изданий. В работе форума приняли участие сотрудники пресс-службы УПЦ, которые выступили на круглых столах, а также презентовали свои новые книги. 31 октября, в день закрытия фестиваля, в храме Христа Спасителя прошла встреча участников «Веры и Слова» с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом, который обратился к журналистам с речью и ответил на их вопросы.

Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства! Всечестные отцы, дорогие братья и сестры! Я всех вас хотел бы сердечно приветствовать.
Фестиваль «Вера и слово» в нынешнем году собрал более 500 человек из 155 епархий. Это ясное указание на то, что на епархиальном уровне все больше и больше внимания уделяется той работе, которую вы осуществляете.
Радует также география фестиваля — здесь люди разных возрастов, мужчины и женщины, молодые, средних лет и уже достаточно зрелого возраста, которые приехали не только из России, но и из Украины, из Беларуси, Молдовы, Казахстана. Это свидетельствует о том, что тема и целеполагание фестиваля сегодня самым серьезным образом воспринимаются во многих епархиях Русской Православной Церкви.
Русская Православная Церковь стремится использовать все возможные средства для христианского свидетельства миру. Православные журналисты, епархиальные пресс-секретари, собравшиеся в этом зале, призваны ставить именно евангельскую миссию во главу угла своей деятельности. И это стратегическое видение того, чем, собственно говоря, призван заниматься церковный журналист, никогда не должно вас покидать.
Когда мы находимся в гуще событий, в перипетиях современного общественного бытия, наше внимание часто переключается на иные цели и ценности. Те, кто использует видеокамеру, знают, что если вы переводите камеру из одного объекта на другой, а потом быстро переводите на тот объект, который вы уже снимали, то теряется резкость. Даже самые современные камеры не всегда способны сфокусировать объектив таким образом, чтобы не потерять эту остроту зрения. Вот так же происходит и с человеком: когда он сам переключает фокус своего внимания с самого главного на второстепенное, то главное теряется, размывается, перестает быть ярким и привлекающим внимание.
Я привожу этот пример для того, чтобы сказать: главное дело, к которому вы призваны, — это дело служения Господу Спасителю, это осуществление миссии Церкви в очень специфической среде. А миссия Церкви имеет своей целью только спасение человека. Все остальное вторично. Все то, чем болеет наше общество, и не только наше, — все эти политические перипетии, столкновения корпоративных, национальных, групповых интересов, вся эта борьба за власть и за влияние — все это вторично. Первично спасение человека, и первичность этой цели понимает каждый, кто на опыте своей жизни почувствовал, что означает движение ко Христу, что означает стремление к тому, чтобы обрести спасение своей души.
Поэтому для того чтобы осуществлять эту миссию Церкви в сфере масс-медиа, нужно постоянно заботиться о своем духовном состоянии. А сделать это очень непросто, потому что журналист в силу своей профессии вовлечен во многие, как я уже сказал, житейские перипетии и конфликты. Это требует от него внимания к деталям, это требует от него огромных усилий, чтобы оставаться убедительным, чтобы отстаивать свою позицию. И вот основополагающий вопрос: как, осуществляя эту сложную работу, сохранить в качестве приоритета заботу о своем внутреннем духовном состоянии? В каком-то смысле сказанное имеет прямое отношение и к профессиональному успеху, потому что православный журналист может достойно осуществлять свою миссию только тогда, когда он не теряет из вида основное и главное, когда у него хватает внутренних сил оставаться христианином вне зависимости от всей сложности переживаемого контекста.
Очевидно, для такой тонкой работы, для такого обязывающего служения необходим внутренний стержень, прочная основа. Она нужна еще и потому, что православный журналист призван реагировать на окружающий мир, на происходящие события не через призму своих политических предпочтений, культурных доминант, не под влиянием групповых интересов и психологий, а исключительно через призму своих христианских убеждений. Именно этим журналист православный отличается от любого другого журналиста.
Но если вы смотрите на мир именно так, то ведь ваш взгляд отображается в том, что вы говорите, что вы пишете, что вы показываете. Поэтому у вас не должно быть розовых очков и не должно быть темных очков. Перед вами должен быть кристалл вашей веры, ваших убеждений. Именно через него нужно взирать на мир, в нем должна фокусироваться ваша интеллектуальная и духовная энергия и передаваться окружающему миру. Вот почему я начал с темы духовного состояния людей, вовлеченных в сферу масс-медиа и при этом представляющих церковную позицию.
В связи с этим очень важно помнить — современная информационная среда пристально следит за любыми новостями, связанными с Церковью. И здесь я хотел бы сказать не только о журналистах — я бы хотел сказать вообще о людях, представляющих Церковь в глазах мирян, в глазах светского общества. Мы должны обратить особое внимание на образ жизни, на слова, которые мы произносим, на то, как мы себя ведем, потому что через оценку того или иного представителя Церкви, чаще всего священнослужителя, у людей и складываются представления о всей Церкви. Это, конечно, неверное представление, но сегодня, по закону жанра, получается так, что именно какие-то погрешности, неправильности в поступках или словах священнослужителей моментально тиражируются и создают ложную, но привлекательную для многих картину, по которой люди и определяют свое отношение к Церкви.
Нужно постоянно помнить об ответственности, которую налагает на христианина, особенно на священнослужителя, присутствие в публичном пространстве. Христианское свидетельство в медийной сфере предполагает тесное сотрудничество православных СМИ и епархиальных пресс-служб. Выстраивание такого сотрудничества — одна из задач фестиваля «Вера и слово». Православная журналистика сегодня — это соединение профессионализма с верностью православной традиции, это способность представить информацию, дать оценку происходящим событиям с евангельских позиций. Православные журналисты призваны ориентироваться не только на церковную аудиторию, но и свидетельствовать о нравственных ценностях на языке, понятном для светских людей и убедительном для них.
Главный редактор православного СМИ должен ставить перед собой по-хорошему амбициозную задачу — сделать собственное СМИ по-настоящему массовым и выйти на широкую аудиторию. Работать на тех, кто уже в церковной ограде, также очень важно — мы нуждаемся в профессиональной внутрицерковной коммуникации. Кстати, отсутствие профессионализма в среде церковной коммуникации и порождает некоторые проблемы, некую вялость и неспособность нашей журналистики реагировать на проблемы и вызовы, которые сегодня обращаются к Церкви. Поэтому одна из задач церковной журналистики и представителей пресс-служб на всех уровнях заключается в том, чтобы участвовать в формировании общего информационного пространства, обеспечивая высокий уровень внутрицерковной коммуникации и координации действий.
Но нужно помнить также, что сегодня в слове нуждаются все наши соотечественники, в какой бы стране они ни жили, — люди светские, маловоцерковленные, сомневающиеся и вообще неверующие. Когда мы произносим свое слово публично, мы всегда должны понимать, что нас слышат и люди вовсе не церковные, и это слово не должно формировать искаженное, неправильное представление о нашей вере, о нашей надежде, о нашем уповании и о нашей миссии.
Сегодня в этом зале присутствуют представители пресс-служб новых епархий — тех, которые были созданы Синодом нашей Церкви в 2011-2012 гг. Сегодня большинство архиереев исходит из того, что информационная работа, деятельность епархиальной пресс-службы — это не дополнение к основным послушаниям, но предпосылка успеха церковной миссии в регионе. Если кто-то думает иначе, то последствия таких ошибочных суждений становятся незамедлительно известны, так как приносят негативные результаты.
В связи с этим хочу с удовлетворением отметить, что ряд новообразованных епархий принял активное участие в конкурсе епархиальных пресс-служб, итоги которого будут сегодня подведены. Не знаю, какое решение приняло жюри, но я хотел бы просто отметить замечательный факт участия в этом конкурсе целого ряда вновь образованных епархий. Я хотел бы поименно назвать эти епархии: это Белёвская епархия Тульской митрополии, это Балашовская и Покровская епархии Саратовской митрополии, это Валуйская епархия Белгородской митрополии, Волгодонская епархия Ростовской митрополии, Каинская епархия Новосибирской митрополии и Канская епархия Красноярской митрополии. Представителей этих пресс-служб я хотел бы сердечно поблагодарить за участие в конкурсе и за ту работу, которую вы так активно начали, несмотря на то что сами епархии были созданы сравнительно недавно.
Центральные церковные структуры прилагают усилия с целью повышения качества информационной работы на местах. Мы понимаем имеющиеся сложности и готовы, насколько возможно, помогать в их разрешении. В течение целого года Синодальный информационный отдел проводил выездные курсы повышения квалификации для наших епархий на территории России и Казахстана. Участие в них принял 241 человек. Многие из вас прошли обучение на этих курсах, в ходе которых все церковные пресс-службы были сориентированы на общие стандарты качества, обучены навыкам и образцам современной работы с медиа. Это важный инструмент создания общего информационного поля нашей Церкви: всем вам, сотрудникам пресс-служб и православных СМИ, необходимо чувствовать себя членами одной рабочей команды, чувствовать братскую взаимную помощь и поддержку. Принципы и приоритеты работы, которые по благословению Священноначалия устанавливает Синодальный информационный отдел, должны быть руководством к действию в каждой епархии. За последние три года такая система координации центра, в лице Синодального информационного отдела, и всех регионов уже была создана. Была выстроена общая база, и ее необходимо развивать.
Надеюсь также, что положительный опыт епархиальных обучающих курсов будет продолжен. Во-первых, распространен и на другие районы канонической территории нашей Церкви — на Украину, Беларусь, Молдову; во-вторых, найдет выражение в новых образовательных программах, отвечающих потребностям наших епархиальных сотрудников. Хочу подчеркнуть, что прошедшие курсы — это не разовый и уже завершенный проект, но постоянно работающая профессиональная площадка. Я хотел бы обратить на это внимание как организаторов курсов, так и их участников. Это постоянно действующий проект, он не может быть закончен, потому что постоянно возникают проблемы, на которые мы должны уметь отвечать сообща.
В информационной работе в различных епархиях существуют не только объективные сложности. Часто бывает так, что сама пресс-служба предпочитает формальный подход к своей работе. Некоторые недобросовестные сотрудники исходят из того, что достаточно разместить новость и фотографию, например, про встречу правящего архиерея с губернатором, — и на этом все закончено. Это неверно. Со стороны самой пресс-службы сегодня необходим творческий, в хорошем смысле слова наступательный подход — активное взаимодействие со светскими СМИ, с местной общественностью. Сотрудникам информационной службы категорически нельзя замыкаться в своем мире. Напротив, надо активно взаимодействовать с разными общественными силами региона. Важнейшая задача — добиться того, чтобы региональные СМИ обогащали свои страницы церковной повесткой дня, чтобы эта повестка была им интересна, чтобы она занимала достойное место в общей медийной повестке. Эта задача вполне достижима, и я рад, что этот вопрос уже обсуждался на фестивале.
Иногда нас спрашивают: а в чем заключается информационная стратегия Церкви? Вопрос, с одной стороны, правильный, а с другой стороны, очень технический. Что значит стратегия? Это методология работы? Если это методология, то это не стратегия, это просто инструментарий. У нас должна быть отработана методология медийной работы, и очень большая ответственность лежит на Синодальном информационном отделе, который, как я понимаю, уделяет этой теме много внимания. Собственно говоря, все наши семинары, которые проводятся в регионах, и направлены на то, чтобы распространить общую методологию, обучить этой методологии тех, кто занимается информационной работой.
А вот что касается стратегии… Разве может быть у церковных СМИ иная стратегия, чем у самой Церкви? А кто же может мне сегодня сказать, что у Церкви нет стратегии? Посмотрите внимательнее на документы Архиерейских Соборов, Синодов, на очень важные документы Высшего Церковного Совета. За последнее время наша Церковь провела огромную законотворческую работу, созданы фундаментальные документы, регулирующие и стратегически определяющие развитие всех сторон церковной жизни.
У меня бывает возможность полистать некоторые епархиальные сайты. Я не вижу реакции на местах на практически все эти документы. Такое впечатление, будто это дело только московских руководителей. Более того, иногда даже появляются реплики, к счастью, неформальные: «да зачем вообще все это? зачем все это нужно? слишком много инструкций»… Кстати, подобные реплики подхватываются недоброжелательной прессой, которая иронизирует по этому поводу: мол, слишком много инструкций, слишком много разного рода положений, слишком много документов. Так ведь эти документы возникают не по чьей-то прихоти — они вырастают из потребностей Церкви. Все эти идеи порождаются соборным сознанием Церкви. Архиерейские Соборы дают наказы, Синод реализует эти наказы, Высший Церковный Совет также работает над осуществлением тех идей и постановлений, которые были сформулированы Архиерейскими Соборами. Это и есть церковная стратегия, и необходимо, чтобы все то, что сегодня создается для организации и стимулирования церковной жизни, находило реакцию на местах. Нужно обсуждать, нужно вести дискуссии на местах, нужно привлекать к этим дискуссиям светских людей. Очень редко можно встретить хорошее интервью с представителями местной общественности на тех же епархиальных сайтах. А почему бы не привлекать общественных деятелей, представителей власти, представителей образования, науки, культуры, местную интеллигенцию? Причем говорить не на отвлеченные темы, но говорить о том, что волнует сегодня Церковь.
Есть такая тема, и думаю, что мы к ней еще вернемся, а именно то, что на Церковь в последнее время обрушивается много разного рода нападок, чаще всего несправедливых. Многие из вас задают вопрос: «А как нужно реагировать?» Так реагировать-то нужно всем вместе! Если будет правильная реакция на местах, в том числе с привлечением местной интеллигенции, местного актива, то ведь это будет наполнять интернет-пространство положительной реакцией, положительным свидетельством. Сегодня количество негативных материалов о Церкви в Интернете в десятки, а может, и в сотни раз превышает число положительных. Конечно, все не так просто, потому что это не соответствует общей статистике соотношения количества верующих людей к количеству людей настроенных антицерковно. Но мы должны противопоставить негативу в Интернете позитив и, в первую очередь, позитив не искусственный, не вульгарный, не оскорбительный, а интеллектуальный, творческий, созидательный, духовный. Вот в этом сегодня задача наших СМИ, а стратегия у нас есть — пожалуйста, читайте документы, которые принимают Архиерейские Соборы, которые принимают Синод, Высший Церковный Совет.
И еще что-то очень важное. У нас с вами есть Межсоборное присутствие — совершенно уникальная дискуссионная площадка, которой вообще никогда не было в Православной Церкви. Вы много пишете о том, что происходит в Межсоборном присутствии? Такое впечатление, что важнейшие вопросы, которые поднимает Межсоборное присутствие и которые оно потом будет адресовать Соборам, мало интересуют наше православное медийное сообщество. Я получаю буквально единичные серьезные отзывы на опубликованные проекты документов. А какая бы стратегия ни была сформулирована на бумаге, но, если у людей нет вкуса, чувства, нет способности расставлять приоритеты, то никакие инструкции не помогут.
Думаю, одна из важных задач нашего фестиваля и заключается, в первую очередь, в решении этой проблемы. Наше православное медийное сообщество в центре и на местах должно ясно понимать, чтО является приоритетом, должно иметь вкус к новостям. Нам совсем необязательно распространять какие-то жареные новости, которые иногда вбрасываются специально, особенно в интернет-пространство, для того чтобы кого-то обидеть или оскорбить. Не знаю, насколько правильно вести дискуссию с теми, кого никакая дискуссия и никакие аргументы не убеждают. Не мечите свой бисер перед свиньями — Господь так сказал. Но это не значит, что на достаточно высоком интеллектуальном и культурном уровне мы не должны на все это отвечать.
Нередко наше присутствие в жизни общества и в медиа вызывает безосновательную критику. Речь в данном случае идет не о неведении, а о сознательном отрицании права верующих людей отстаивать свою позицию в публичном пространстве. Эта борьба с Церковью не является чем-то новым и неожиданным для христиан, и мы должны быть духовно и профессионально готовыми защищать Церковь-Мать, помня при этом, что как в миру, так и в медийной среде наш враг — не человек, а враг рода человеческого. Борясь с грехом всеми доступными средствами, мы должны стремиться не к унижению, а к исправлению наших оппонентов. Божиим промыслом враги Церкви нередко становились проповедниками истины, и мы верим, что такое возможно и в наши дни. Именно поэтому православный человек должен с достоинством выступать в дискуссии, понимая, что по тому, что и как он говорит, будут судить о его убеждениях и о его церковности.
Еще раз хочу сказать: это не означает ухода в сторону от вызовов, на них нужно отвечать. Но наш ответ интеллектуально, духовно, культурно должен быть на порядок выше нападок. Тогда мы, по крайней мере, будем честны пред Богом и перед Церковью, а далее предадим все в руки Божии. Но нужно делать все от нас зависящее, чтобы слово Божие сегодня достигало человеческих сердец, в том числе и наших недоброжелателей.
Я хотел бы сердечно пожелать всем вам, мои дорогие братья и сестры, отцы, владыки, помощи Божией в тех трудах, которые вы осуществляете, — несомненно, на благо Церкви и наших народов.
Благодарю за внимание.

— Ваше Святейшество, благословите! Иерей Святослав Шевченко, руководитель пресс-службы Благовещенской епархии.
— Спасибо вам за вашу работу, я слежу за ней. Благодарю Вас.

— Ваше Святейшество, по роду деятельности пресс-служб их сотрудникам часто приходится иметь дело со словом: устным, печатным. Кроме этого, многие из них имеют свои блоги и аккаунты в социальных сетях, где произносится множество слов. Наш Спаситель сказал, что «за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда: ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься» (Мф. 12:36-37). Что посоветуете в таких случаях делать, чтобы оправдаться, а не быть осужденным?
— Спасибо. Я думаю, что надо быть ответственным за все то, что мы говорим, особенно публично. Я отдаю себе отчет в том, что дискуссия часто эмоционально вовлекает людей настолько, что словно тормоза отпускаются. Мы с вами бываем свидетелями каких-то эпатажных заявлений со стороны священнослужителей, часто, простите, ни к селу ни к городу. Либо это результат действительно эмоциональной инерции — человек вовлекся и уже остановиться не может; либо это действительно недостаток ответственности за то, что говорит священнослужитель.
Я в данном случае говорю именно о священнослужителях, потому что именно слова священников чаще всего цитируются, интерпретируются в ту или иную сторону и используются, в том числе для нападок на Церковь. Поэтому не нужно эпатировать публику. Эпатаж — это не наша миссия, пусть другие занимаются эпатажем.
Вообще, народ устал от эпатажа. Это, знаете, на первых порах всё было интересно, когда появилась свобода высказывания, свобода слова, — тогда всё слушали с придыханием, с замиранием. А сегодня многие уже устают от этих хлестких слов, в которых мало смысла, но много стремления и желания произвести впечатление — и чаще всего даже не для того, чтобы достичь цели, а чтобы себя, как сейчас говорят, пропиарить. Поэтому я призвал бы всех православных коммуникаторов, всех, кто участвует в публичной деятельности, ответственно относиться к словам. Я думаю, на памяти многих из вас неудачные шутки наших священнослужителей — пошутил, сдуру брякнул, и потом весь Интернет два или три месяца гудит и разбирает эти шуточки. В это время Церковь делает важное заявление, касающееся отношений Церкви и общества, которое затрагивает многие вопросы, связанные с семьей, с браком, с рождением детей, — то, что является важным фактором свидетельства Церкви перед лицом внешнего мира. А все внимание поглощено комментариями к той самой шутке, которая так неудачно прозвучала, или к тому или иному эпатажному заявлению, в котором потонули все положительные импульсы, исходящие от Церкви.
Так вот, давайте спросим: польза от таких выступлений или вред? Мы же не клоуны! Поэтому, в первую очередь, — ответственность за слово. Несколько раз подумать надо. Почему я сказал священникам не участвовать в публичных ток-шоу? Потому что сама стихия ток-шоу предполагает эпатаж. Это же не серьезная дискуссия, там же никто не выясняет истину. Разве было хоть одно ток-шоу, в результате которого было бы принято решение? Или хоть одно ток-шоу, результаты которого были инкорпорированы в какие-то политические действия или в документы государственной важности? Вы не назовете ни одного такого ток-шоу, и присутствие там священников — это просто участие в игре по чужим правилам. Это не наше дело.
Наше дело — свидетельствовать жизнью, словом своим, жертвенными делами. Наше дело — ходить по больницам, по приютам, заниматься с бездомными, наркоманами, алкоголиками, с нашими безбожниками, которые мечутся и сами до сих пор не могут понять, где они, во что верят, во что не верят; молодежь спасать. Конечно, такого рода работа приносит меньше пиара, рейтинги публичности ниже. Не нужно за этими рейтингами публичности гнаться! Это не наше дело, все это очень греховно.
Конечно, в публичных выступлениях всегда есть элемент личностный, который нельзя снять. Всегда человеку хочется показать себя с лучшей стороны, это естественно. Вот почему я очень не люблю задушевных разговоров с корреспондентами. Некоторые говорят: «ну, давайте поговорим» и приглашают меня на такие задушевные разговоры. Во всех этих задушевных разговорах есть элемент искусственности — ну, не будет же человек о себе плохо говорить. Задает журналист вопрос: «Скажите, какая Ваша самая большая слабость?» на весь мир. Значит, либо я скажу неправду, либо я скажу нечто такое, что будет работать на развитие симпатий людей в мой адрес. Опять ложь, опять лицемерие! Мы должны этого избегать, мы не должны быть одними пред престолом Божиим, вознося руки в момент совершения Евхаристии, и другими, когда мы отвечаем на вопросы журналистов.
Может быть, достаточно по этому вопросу.

— Игорь Петровский, г. Ростов-на-Дону, пресс-служба Донской митрополии.
Ваше Святейшество! Информационные вбросы, пытающиеся дискредитировать Церковь на местах, часто встречают вялую реакцию или даже полную растерянность наших пресс-служб. Из-за этого Церковь информационно проигрывает, что поднимает градус общественного недоверия по отношению к ней. В свою очередь, в самой Церкви эти проигрыши порождают благочестивое оправдание: «пусть враг лютует, зато с нами Бог». Как Вам кажется, должна ли Церковь в эпоху информационных войн поднимать уровень PR-технологий, заниматься защитой своего корпоративного имиджа? Или достаточно «молиться и поститься»?
— Слово PR по отношению к Церкви вообще неприемлемо. PR — это самореклама или реклама, да? PR направлен на то, чтобы повысить свой рейтинг, свою привлекательность, будь то корпоративную или личную; затем выгодно продать товар. Не должно быть никакого PR у Церкви. Мы должны быть тем, чем мы являемся по сути.
Поэтому я против любых искусственных способов, которые формировали бы привлекательный образ Церкви. Я просто за то, чтобы мы делали больше добрых дел, и, конечно, в условиях информационного общества нужно говорить об этих добрых делах. Вообще, в идеале нужно и говорить как можно меньше, но вот здесь мы сталкиваемся с некоторым противоречием, потому что общество требует информации. А если вакуум, если нет информации, то этот вакуум заполняется негативом.
Именно поэтому у нас, как вы знаете, существуют многие сайты, которые отражают ту или иную сферу церковной деятельности, в частности очень востребованный сайт, который дает информацию о социальной, благотворительной деятельности. То же самое — в области образования и т.д.
Кроме того, это ведь не просто некая информация о том, что мы сделали, но это еще и элемент обучения. Думаю, все то, что произошло вокруг Крымска, — активнейшая работа церковных добровольцев, совершенно поразительная работа, — если бы о ней ничего не сказали, это была бы большая ошибка, ведь это школа. Очень многие, кто не знал, кто не владел этим ноу-хау, узнали через информацию о произошедшем в Крымске.
Поэтому мы должны говорить о том, что Церковь делает, но прибегать к искусственным способам саморекламы ни в коем случае не следует. Но, с другой стороны, не нужно быть и в стороне от всего, как некоторые, действительно, говорят: «Мы живем своей жизнью, нас ничего не должно волновать, проблемы мира — это не наши проблемы». Это тоже неправильный подход.
Думаю, что, в первую очередь, мы должны оставаться тем, кем мы являемся, делать то, что является нашим духовным мандатом, быть верными своему призванию и с учетом того, что мы живем в условиях информационного общества, уметь об этом говорить, преследуя цель как миссионерскую, так и образовательную.

— Олег Карамазов, общественный деятель.
Во время ежегодных празднований Дня Крещения Руси к организаторам поступает большое количество предложений и идей как по формату, так и по самим мероприятиям празднования. Однако, как правило, мы — организаторы — получаем эти предложения либо накануне, либо в дни самого празднования и отреагировать или включить в программу празднования предложенное не успеваем. Ваше Святейшество, можем ли мы просить Вашего благословения — непосредственно с 4 ноября, Дня народного единства, начать сбор инициатив и предложений от церковных общин по разработке программы народного, а правильнее международного празднования юбилея Крещения Руси, и тем самым услышать всю полноту нашей Церкви? И Ваше мнение по поводу важности утверждения традиции ежегодного празднования этой даты?
— Я хотел бы сердечно поблагодарить лично Вас и Ваших единомышленников за всю ту большую работу, которую вы делаете по организации этих ежегодных праздников. Действительно, праздник Крещения Руси стал государственным на Украине, в России; надеемся, что и в других странах ему будет придан высокий статус. К этим дням нужно готовиться, и то, что Вы говорите о накоплении какой-то информации, это, конечно, непременная часть любой хорошей подготовки. Мне кажется, нам также нужно подумать и о механизмах.
Есть сейчас такая идея, и я являюсь ее сторонником, чтобы существовал международный комитет по подготовке к празднованию Дня Крещения Руси с участием представителей России, Украины, Белоруссии. Поскольку это государственный праздник, то важно, чтобы не только Православная Церковь, но и государственные институты принимали участие и в подготовке, и в проведении. Ведь это наш исток, невозможно забывать исток — это, наверное, самое важное событие в истории наших народов. Кроме того, это событие обращает нас к тому времени, когда мы были одним народом, единой общностью. И в то время, когда существуют разного рода проявления сепаратизма, когда так много причин для конфликтов, для противоречий и в сфере экономики, и в политике, и Бог знает, еще в чем, — нам нужно опираться на то, что действительно предоставляет нам духовную, культурную основу для духовного единства.
Поэтому праздник Крещения Руси является очень важным, и, думаю, нужно употребить еще немалые усилия для того, чтобы он занял свое достойное место в духовной и культурной жизни наших народов.

— Протоиерей Александр Угольков, руководитель информационно-издательского отдела Карагандинской епархии.
Для Казахстана, как и для России, актуален вопрос межрелигиозного мира. Власти обоих государств ведут политику по его укреплению, традиционные религиозные общины им способствуют. Однако сохранить его удается не всегда. Европа не справилась с волнами миграции в течение последних 20 лет — там теперь возникают очаги межрелигиозных конфликтов. Как Православная Церковь содействует сохранению межрелигиозного мира и согласия в РФ и Казахстане?
— Благодарю Вас. Это очень важный вопрос, и от решения этого вопроса гармонизации межрелигиозных, межнациональных отношений зависит судьба таких государств, как Казахстан, Россия, а в каком-то смысле — судьба рода человеческого, потому что в условиях глобализации общины, принадлежащие к разным культурам, к разным религиям, вошли в самое тесное соприкосновение.
И вот возникает вопрос: а что дальше? Ведь есть несколько сценариев развития человеческой истории. Можно идти по пути отстаивания своих интересов за счет интересов других. Можно идти по пути радикализации этих отношений, что действительно приведет к цивилизационным войнам и погубит род человеческий. Но, если это невозможно в глобальном масштабе, разве можно допускать это в национальных масштабах? Поэтому Русская Православная Церковь, которая всегда осознавала свою ответственность за судьбу Отечества, придает очень большое значение межрелигиозному диалогу. То есть, проще говоря, установлению добрых, мирных взаимоотношений с представителями других традиционных религий.
Дело в том, что у нас есть некий общий фундамент — у нас, то есть у представителей таковых религий. У нас есть некие общие ценности, которые сегодня нередко отвергаются секулярным миром — такое резко негативное отношение ко лжи, обману, к раскрепощению страстей человеческих, похотей, к тому, чем является для человека семья. То есть у нас есть набор нравственных ценностей, которые проистекают из 10 заповедей Моисея. Вот это общая нравственная основа для верующих людей, принадлежащих к разным религиям, и эта основа очень важная. Исходя из этого, мы можем опознавать друг в друге соработников и единомышленников по многим вопросам.
Мне кажется, что самой большой опасностью является радикализация в среде некоторых религиозных общин. Нам всегда нужно быть очень осторожными, когда кто-то, будь то религиозный или тем более политический деятель, настаивает на радикализации той или иной национальной позиции. Нужно помнить, что чем радикальней национальная позиция, тем больше у нее шансов войти в конфликт с представителями другой национальной позиции, с другой национальной культурой.
Поэтому мы должны уважать представителей иных религий, что, собственно говоря, православные всегда и делали. Ведь святыни других религий не являются нашими святынями. Но разве был когда-нибудь случай, чтобы православный человек осквернил святыню другой религии? Ну, нет таких случаев! Святыни оскверняют люди, одинаково ненавидящие любую религию. Только человек, лишенный религиозного сознания, страха Божиего, может обидеть других людей в такой чувствительной сфере, как религиозная сфера. Вот поэтому в России и жили всегда бок о бок православные, мусульмане, иудеи. Уважали друг друга, практически никогда не вступали в конфликты. Россия не знает религиозных войн, в отличие, к сожалению, от Западной Европы.
Мне кажется, мы должны всячески оберегать эту традицию мирного сосуществования, взаимного уважения и зорко следить за тем, чтобы радикальные, фундаменталистские взгляды, в том числе в сфере межрелигиозных, межнациональных отношений, не становились доминирующими. А если это, сохрани Бог, произойдет, то будет обрушение межнационального, межрелигиозного мира, что для таких стран, как Россия и Казахстан, является огромной опасностью, как является огромной опасностью обрушение межрелигиозного и межцивилизационного мира и для всего рода человеческого.

— Юлия Агеева, пресс-секретарь Вятской епархии.
Насколько открытыми для СМИ должны быть епархиальные архиереи?
— Думаю, что сегодня практически нет ни одного архиерея, который бы не понимал значения информации в современном мире. И тот факт, что практически в каждой епархии созданы пресс-службы, существуют свои информационные источники, свидетельствует о внимании епархиальных архиереев.
Но вот что я хотел бы выделить в Вашем вопросе. Понимание ведь должно предполагать какие-то действия, и в том, что касается взаимоотношений лично архиерея с внешним информационным миром, должны, я думаю, соблюдаться некие правила. Эти правила никем не регламентированы и, наверное, никогда и не будут регламентированы — просто исходя из здравого смысла.
Архиерею не следует встречаться с любым журналистом, который просит о встрече, потому что среди журналистов есть люди, провокационно настроенные, в задачу которых входит не получить информацию, а использовать этот контакт для каких-то нападок на Церковь. Поэтому архиерею, в том числе и при помощи советников, пресс-секретарей, необходимо если не различать духов, то знать духов, и в соответствии с этими знаниями и выстраивать политику, выстраивать свои отношения.
Но при этом каждый архиерей должен нести свое служение, в том числе и в области массовой информации, потому что сегодня проповедь в храме недостаточна. Сегодня слово о Христе мы должны нести, в том числе, и опираясь на средства массовой информации.

— Наталия Захарьят, Рига (Латвия), пресс-служба Латвийской Православной Церкви.
Ваше Святейшество, каким Вам видится, или хотелось бы видеть, будущее Православных Церквей ближнего зарубежья, находящихся на тех канонических территориях Русской Православной Церкви, где русскоязычная община составляет меньшинство и зачастую испытывает трудности с сохранением культурной идентичности?
— Это очень важный вопрос — он касается природы нашей многонациональной Церкви, которая присутствует в разных странах. Правящие архиереи докладывают мне о том, что во многих суверенных странах, которые были республиками Советского Союза, наблюдается отток русскоязычного православного населения — это особенно касается тех республик, которые располагаются в азиатской части бывшего Союза.
Но есть проблемы и в Прибалтике. Не все православные люди комфортно себя чувствуют в этих странах, и это порождает у многих желание уехать, что, конечно, ослабляет нашу Церковь, ведь Церковь наша осуществляет свою миссию, свое апостольское служение не только на территории славянских государств, но и везде, куда Господь призвал нас прийти. Поэтому отъезд православных людей — это, несомненно, ослабление присутствия Православной Церкви со всеми вытекающими из этого факта последствиями.
Поэтому я бы хотел помечтать о том, чтобы везде, где живут русскоязычные православные люди, они обладали равными гражданскими правами с местным населением, чтобы везде они могли открыто, не скрываясь, говорить на русском языке, исповедовать свою веру и поддерживать духовную связь со своим религиозным центром.
Ну, и последнее — может быть, не последнее по значению, может быть, с этого надо было начать. Мне кажется, очень важно сохранять единство нашей Церкви, не поддаваться тем политическим влияниям, иногда националистическим факторам, которые стремятся разделить Церковь по политическому или национальному признаку. И в этом смысле очень высока ответственность на чадах наших, которые находятся нередко в непростых условиях, за сохранение единства и духовной крепости нашей Церкви.

— Светлана Ладина, пресс-служба Екатеринбургской епархии.
Ваше Святейшество! Нередко бывает, что активная жизненная позиция человека становится большим искушением и для него самого, и для окружающих. Переход из разряда «православный верующий» в разряд «православный активист», активное участие мирянина в решении каких-то проблем и задач бывают разрушительны, спасение собственной души отходит на второй план, человек начинает спасать всех и каждого и Церковь в целом, появляется агрессивность, начинается поиск врагов… В то же время без привлечения нас, мирян, к активной деятельности невозможна реализация важных и нужных проектов Церкви — информационных, социальных, просветительских, миссионерских. Как соблюсти «технику духовной безопасности»? И как строить рабочие отношения с людьми, чья неуемная деятельность заставляет вспомнить поговорку «с такими друзьями и врагов не надо»?
— Да, вопрос очень непростой. Но я бы сказал так: давайте смоделируем ситуацию. Вот есть активисты, очень энергичные, как говорят, пассионарные люди, и деятельность их приносит очень большую пользу Церкви. Собственно говоря, нередко только такие люди способны под дождем стоять, в том числе тогда, когда нужно проявить позицию Церкви в отношении той или иной личности или в отношении того или иного обстоятельства. Поэтому я с уважением отношусь к этим пассионарным людям.
Но нередко бывает так, что ревность не по разуму. И модель, которую я предлагаю для критического рассмотрения, следующая. Если умеренные, разумные, сбалансированные люди начнут радикально воспитывать наших пассионариев, прививая им бОльшую толерантность, бОльшую скромность, умеренность и т.д., — не приведет ли это все к внутренней войне, к борьбе между одними и другими? Поэтому я думаю, что, наверное, без активистов жить нельзя. Более того, может быть, и активистов у нас не так много, как хотелось бы. Но при этом активность Церкви предполагает добровольное подчинение себя духовным, нравственным и каноническим нормам церковной жизни, и если где-то активист эти нормы переходит, разрушает их, то поправить его — задача не только людей умеренных, но и Священноначалия.
И вот еще о чем я бы хотел сказать. Недавно я выступал в Московском государственном университете и говорил о том, что лично я во многом был сформирован под влиянием научного сообщества. Я учился в академии, потом был ректором, был связан с научным миром, мне приходилось участвовать во многих научных конференциях, в заседаниях ученых советов. И вот в университете я сказал о том, что научное сообщество умеет воспитывать, в отличие от публицистического сообщества. На заседании ученого совета вы не можете сказать глупость или сказать то, что вы неспособны доказать. Вас поправят, вам укажут на вашу ошибку. Слова людей, участвующих в научной дискуссии, всегда взвешены, ведь никто не хочет в лужу сесть. Двадцать раз человек подумает, как сформулировать мысль, какие могут быть аргументы «за», какие факты у него в руках.
Все это совершенно необязательно для публицистики. Если посмотреть внимательнее на то, что сегодня пишут о Церкви, то ведь все основные нападки базируются на мифах. Один миф о сращивании Церкви с государством, миф клерикализации нашего общества, а второй миф — это несметные богатства Церкви. Кстати, и тот, и другой миф использовались и в революционной борьбе в начале ХХ века. Ничего нового нет, в этом отношении как-то очень скудно работает мысль у наших оппонентов, повторяют одни и те же уроки.
Так вот, я возвращаюсь к теме дисциплины. Активистов тоже нужно вразумлять — не окриком, не публицистической репликой, не открытой полемикой, а аргументами и фактами. Мы вообще должны друг друга воспитывать — в этом смысл внутрицерковной дискуссии. Нужно поправлять друг друга — не окриками, не анекдотами, не эмоциями, а фактами, логикой, спокойствием и доброжелательностью. Тогда, может быть, и активисты свою энергию будут больше направлять в то русло, где они очень востребованы; и люди умеренные будут чувствовать свою ответственность, в том числе за то, как церковная позиция представляется в общественном пространстве.

— Светлана Мартьянова, информационная служба Владимирской епархии.
Ваше Святейшество! В последнее время много говорится о профессионализме епархиальных пресс-служб, уровне заработной платы и пр. Есть ли у Церкви административный механизм для решения подобных проблем, или это противоречит ее природе?
— Да нет, совсем не противоречит природе. Все, что мы делаем в последние годы, направлено на то, чтобы эти механизмы заработали, и не только в отношении пресс-служб. Вы знаете, что созданы профильные синодальные учреждения с определенной юрисдикцией, с определенными полномочиями, с определенным бюджетом. Мы претворяем в жизнь решения Архиерейского Собора и таким образом стремимся построить социальную, миссионерскую, образовательную, молодежную работу на всех уровнях церковной жизни — от центра до прихода. То же самое и в области информации.
Другой разговор, что, может быть, еще не всегда и не везде те решения, которые принимаются, осуществляются достаточно хорошо. Но это вопрос, может быть, времени или вопрос способности налаживать механизм по ходу дела. Для этого должны быть взаимные коммуникации. Если где-то сложилась тревожная ситуация, которая вызывает недоумение или разочарование, то неплохо было бы, если речь идет о пресс-службах или о работе со СМИ, чтобы об этом было известно нашему Синодальному информационному отделу. Потому что у Церкви есть механизмы и инструменты воздействовать, в том числе и на ситуацию на местах, чтобы ее улучшать.

— Антон Никитин, журнал «ФОМА в Украине», руководитель проекта.
Ваше Святейшество, что Вы думаете о создании совместных информационных проектов в рамках общего культурного православного пространства в границах Святой Руси — России, Украины, Белоруссии? Например, речь может идти о создании общего телевизионного канала.
— У нас четыре канала — «Спас», «Союз», «Глас» и «Радость моя». На каждом из этих каналов в той или иной мере отражается проблематика не только Российской Федерации или Украины, но и взаимная. Я не думаю, что нам нужно иметь еще какой-то общий канал, но важно, чтобы редакторы каналов понимали, что они вещают не только на Российскую Федерацию или не только на Украину, но что они обращают свое слово ко всей Церкви. Вот это общецерковное измерение должно присутствовать в сознании руководителей наших телевизионных каналов. Повестка дня должна быть интересна для всех — и для россиян, и для украинцев, и для белорусов, и для православных, живущих в Казахстане или в Молдове. Я думаю, что по этому пути нам нужно идти.
Вообще, нам нужно обратить очень серьезное внимание на совершенствование работы наших телевизионных каналов. За последнее время большая положительная динамика — я отмечаю это, причем как зритель. Когда у меня есть время смотреть телевизор, я обязательно перелистываю эти четыре канала. Я пытаюсь посмотреть, что и как они говорят и как они представляют повестку дня, и должен сказать, что наблюдаю определенный рост — хотя, конечно, до желаемого и идеального еще далеко.

— Просветительский центр «Глагол», Нижний Новгород.
Ваше Святейшество, есть ли какие-то СМИ, печатные или электронные, которые Вы регулярно читаете и которые являются для Вас авторитетными источниками информации?
— Позвольте, начну с конца. Я читаю, конечно, — за завтраком часто просматриваю центральные газеты, но вот последняя часть Вашего вопроса очень важная. Несомненно, существуют информационные агентства, центральные каналы телевидения, которые дают новостной блок, которые рассказывают о том, что происходит в стране, в мире. Я с доверием отношусь к той части информации, которая просто, без всяких комментариев говорит о случившемся.
Вот произошло то или иное событие. Мне важно знать, что оно произошло, и вот в этой части информация для меня авторитетна, потому что она отражает происшедшее. Там же, где присутствует комментарий, там уже в силу того, что у нас свобода слова и высказывания, в значительной мере может присутствовать личная точка зрения того, кто комментирует, или отражаться редакционная политика того или иного СМИ. Вот эту часть я воспринимаю настолько, насколько она меня убеждает. Я не воспринимаю на веру комментарий. Я пытаюсь пропустить это через свое собственное понимание или сравнить эту точку зрения с другой точкой зрения, если это действительно сильно меня задело, познакомиться с иными подходами и позициями.
Вы знаете, прошло то время, когда все мы как бы верили в то, что напечатано в газете, или в то, что произносится с экрана телевизора. Сейчас очень важно выработать критическую позицию по отношению к тому информационному потоку, который на тебя обрушивается, особенно это касается Интернета. Поэтому там, где комментарий, там, где присутствует мнение какого-то другого человека, я считаю себя вправе это мнение, эту точку зрения проверять своим собственным отношением к той или иной проблеме.

— Анжелика Бриль, Екатеринбург.
После Вашего визита в Польшу прошло достаточно времени, чтобы все осмыслить, проанализировать итоги поездки. Как сегодня Вы расцениваете свой визит в Польшу?
— То, что произошло в Польше, конечно, имеет историческое значение. Я радуюсь тому, как совместное послание двух Церквей было воспринято и в Польше, и в России. Практически не было отрицательных отзывов, за исключением уж очень политически ангажированных групп. В основном люди восприняли этот документ очень положительно, потому что он действительно открывает новую перспективу.
В самом деле, мы постоянно жили под тяжестью исторического конфликта, под тяжестью отрицательных эмоций, которые проистекали из конфликтных исторических эпизодов, и отношения между россиянами и поляками сводились к тому, чтобы подвести сальдо — кто же в этих многочисленных конфликтах все-таки имеет положительное сальдо, а кто — отрицательное. И поверьте мне, в зависимости от того, кто считал, так и получалось: у нас всегда поляки были виноваты, а у поляков всегда виноваты были русские. Ну и что дальше? Уже сегодня Россия и Польша, несомненно, многое потеряли, в том числе и в экономическом диалоге, и в политическом, и в контактах между людьми именно потому, что над нами тяготело это прошлое. И возник вопрос — а можно когда-нибудь перелистнуть эту страницу и сказать: «Бог с ней, с историей, пускай историки продолжают выяснять, где больше плюсов, где больше минусов, но мы можем перелистнуть эту историю или не можем?» И возникло твердое убеждение, что мы можем, и что сделать это должны Церкви, потому что Церкви были причастны ко многим конфликтам, ведь борьба чаще всего велась именно вокруг религиозной принадлежности. Возьмите празднование 400-летия окончания Смуты — ведь в центре, в конце концов, не столько политическая, сколько религиозная идея. Так кому же нужно было сказать: «достаточно, заканчиваем»? Конечно, Церквам.
Непростым делом была подготовка документа. Нам удалось с Божией помощью уйти от всяких взаимных претензий, от желания отцедить этого исторического «комара», посмотреть, где у кого плюс, у кого минус. Нам удалось договориться о том, что единственным подходом к истории должен быть христианский, евангельский подход, и если мы чувствуем вину, а вина, конечно, была с обеих сторон, то мы должны найти в себе мужество сказать друг другу слово «прости». И это взаимное слово «прости» закрывает всю тяжелую историю и дает возможность двум народам писать новую страницу в истории двусторонних отношений.
Поскольку и государственные власти двух стран, причем как на уровне исполнительных, так и законодательных органов, общественность, политические деятели, эксперты, представители культуры выразили несомненную поддержку этому заявлению, то у меня есть надежда на то, что совместное послание двух Церквей действительно сможет заложить основу принципиально новых отношений между двумя славянскими народами.

— Андрей Зайцев, г. Москва, портал Religare.
Ваше Святейшество, Вы несколько раз с большой теплотой отзывались о митрополите Николае (Ярушевиче), о подвиге его исповедничества в последние годы жизни. Вы также часто говорите о необходимости изучения подвига новомучеников и исповедников Российских. В связи с этим не кажется ли Вам возможным облегчить исследователям доступ к церковным документам советского времени? В частности, нет ли идеи создания общецерковной электронной библиотеки по истории Церкви, где могли бы помещаться, например, ЖМП и другие архивные тексты? Это позволило бы людям, живущим далеко от Москвы и крупных городов или имеющим проблемы со здоровьем, лучше узнать историю Матери-Церкви, что поможет преодолеть ряд мифов, сложившихся в современных СМИ и обществе.
— Вообще тема новомучеников — важная тема. На последнем заседании Высшего Церковного Совета мы ее еще раз обсуждали и пришли к выводу о необходимости создания специального общецерковного органа, который занимался бы координацией всех усилий по изучению духовного наследия и жизни новомучеников, их подвига, а также и по всем прикладным вопросам — издательским и информационным. И я думаю, что тема электронной библиотеки, которая обсуждалась, конечно, не только в связи с новомучениками, — она время от времени у нас обсуждается, — должна, конечно, получить в будущем свое разрешение.
Вы знаете, что в Интернете содержится большое количество информационных материалов и литературы, но ни на одном ресурсе все это не собрано воедино. Такая электронная библиотека, конечно, нужна. У нас сейчас развиваются отношения с электронной библиотекой в Санкт-Петербурге — Президентской библиотекой. Полагаю, что мы будем и дальше работать в том плане, чтобы такой ресурс, такой источник в электронном виде был создан. Благодарю Вас за то, что Вы об этом нам напомнили.
Благодарю вас всех за участие в фестивале. Помогай вам Бог — каждому на своем месте с дерзновением, с мудростью, с мужеством осуществлять то служение, к которому вы призваны.

ЛУЦЬК. Відкриття ІІІ науково-практичної конференції “ІСТОРІЯ ТА СУЧАСНІСТЬ ПРАВОСЛАВ’Я НА ВОЛИНІ”

Митрополит Полтавский и Миргородский Филипп, председатель Синодального отдела религиозного образования, катехизации и миссионерства Украинской Православной Церкви