Святослав Речинский. Взыскуя солнце зрачных истин…

01.05.2002 archive, Вестник №8, Даты

ВЗЫСКУЯ СОЛНЦЕЗРАЧНЫХ ИСТИН…
Харьковский Собор — предпосылки и последствия

Святослав РЕЧИНСКИЙ

Десять лет, прошедшие со времени Харьковского Архиерейского Собора Украинской Православной Церкви, — достаточный срок для того, чтобы оценить последствия этого события для жизни Украины и мирового Православия. Очевидным является то, что в результате этого Собора Православная Церковь зафиксировала отторжение от Своего Тела чуждых Православию лиц и идей. Очевидно и то, что Харьковский Собор прекратил брожение в Церкви, создал предпосылки для Ее нормального развития и функционирования в условиях новой исторической реальности. Вероятно, наиболее серьезным последствием Харьковского Собора стало восстановление церковной соборности, которую стремился уничтожить на всех уровнях бывший Предстоятель УПЦ Филарет (Денисенко). Именно соборность подрывалась им посредством авторитарных методов управления и исключением из жизни Церкви, лишением права голоса не только мирян, но и клириков, и епископата. Именно против соборности в глобальном смысле была направлена деятельность Филарета, стремившегося изолировать Украинскую Православную Церковь от мирового Православия . Под видом стремления к автокефалии превратить УПЦ в секту, лишенную евхаристического общения с Православными Церквами, в секту, абсолютно подчиненную ему лично,- такова была цель Филарета. Расколоть мировое Православие, создать «параллельное, альтернативное православие» — стремился и стремится одержимый местью и жаждой власти бывший митрополит. Страшный пример падения произошел и происходит на наших глазах. Именно Харьковский Собор, подобно древним Соборам, подтвердил соборность и кафоличность Украинской Православной Церкви. Тем не менее всеобъемлющая богословская оценка значения этого Собора еще не сделана. Может быть, в силу того, что все мы еще переживаем период «канонического лечения», который и был начат Харьковским Собором. Однако уже сейчас необходим богословский анализ этого события, которое изменило всех нас.

Церковные Соборы, будь-то собор Вселенский, Поместный или Архиерейский, являются проявлением, актуализацией канонического сознания Церкви. (Православная экклезиология видит во Вселенском Соборе высшую инстанцию земной Церкви, которая находится под прямым водительством Святого Духа. Но в то же время под этим водительством находится и Архиерейский Собор. По словам профессора прот. Владислава Цыпина, «канонически Архиерейский Собор имеет ничем не умаленную полноту власти в Поместной Церкви»). Каноническое сознание наиболее ярко проявляет себя именно в моменты смуты, брожения, в периоды, связанные с отклонениями от канонических норм. Для исцеления подобных нестроений Четвертый Вселенский Собор определил, согласно правилам Святых Отец, чтобы епископы собирались на Соборы и «исправляли все, что откроется». Исправляли в соответствии со святыми канонами. Интересно, что до и после Харьковского Собора сторонники самочинной автокефалии обвиняли Церковь в «зацикленности на канонах» и тем самым, сами того не желая, подтверждали истинность, ортодоксию Украинской Православной Церкви и лживость, неправоту всевозможных якобы православных новообразований. Ибо именно каноны есть проявление догматов в повседневной жизни, а догматы Православной веры, как известно, «есть Богооткровенные истины, содержащие в себе учение о триипостасном Боге и Его отношении к миру и особенно к человеку, хранимые, определяемые и преподаваемые Православной Церковью как непререкаемые, неизменные и обязательные для всех верующих правила веры». Таким образом, те, которые пренебрежительно относятся к канонам Церкви, фактически свидетельствуют о своем отпадении от Нее. Известный православный богослов архимандрит Иустин (Попович) писал : «Святые каноны — это святые догматы веры, применяемые в деятельной жизни христианина, они побуждают членов Церкви к воплощению в повседневной жизни святых догматов — солнцезрачных небесных истин». Именно стремлением к воплощению этих «солнцезрачных небесных истин» и были вызваны деяния Харьковского Собора.
Предсоборная ситуация в Украине уже описана достаточно подробно. Стремительные политические изменения конца восьмидесятых годов показали неспособность тогдашнего патриаршего экзарха Украины митрополита Филарета (Денисенко) к адекватным ответам на вызовы времени. Его непоследовательная политика по отношению к вышедшей из подполья УГКЦ привела к фактическому разгрому западных епархий и к массовым гонениям на православных в этих регионах. Предстоятель или экзарх в силу своего положения обязан быть тонким дипломатом и политиком, использующим все средства для защиты Церкви. Сейчас сложно понять, чем именно руководствовался Филарет, проводя свою политику в отношении западноукраинских регионов — надеждой на то, что «все это скоро закончится» или заказом спецслужб, состоявшем в обострении межконфессиональной ситуации. Поводом к соблазну и к шельмованию всей Церкви стала и личная жизнь иерарха. Если ранее, в условиях закрытого общества, факты о неблаговидной личной жизни Филарета были известны лишь узкому кругу лиц, то с наступлением «гласности» эти сведения стали тиражироваться СМИ, бросая тень на всю Церковь. В этих условиях в личности Филарета все сильнее стали проявляться ранее скрытые черты — пренебрежение к церковным канонам, авторитарность, стремление к абсолютной власти и алчность. В то же время народ Божий, наблюдая крах господствующего атеизма, надеялся на выход Церкви из подполья, на возврат храмов и монастырей, на возрождение миссионерской деятельности Церкви. Однако все «инициативы снизу» весьма прохладно встречались Филаретом. Стало очевидным, что Филарета вполне устраивало полуподпольное существование Церкви в условиях государственного атеизма. У многих в то время возникал законный вопрос, а что было бы с Православной Церковью в Украине, если бы вместо Филарета ею руководил другой иерарх? Может быть, удалось бы отстоять и Киево-Печерскую Лавру от закрытия? Может быть, продолжала бы работать и Киевская Духовная Семинария? Боролся ли Филарет с властями за Церковь или послушно выполнял директивы ЦК КПУ и даже проявлял «инициативу»? Был ли он «тихим мучеником» при Советах? Или вполне успешным приспособленцем? Эти вопросы бродили в душах верующих, и со временем сам Филарет ответил на них.
В то же время все более активным стало вмешательство в церковные дела нецерковных лиц. Евгения Петровна Родионова, гражданская жена Филарета, уже не стеснялась открыто проявлять свою власть в Церкви. В резиденции на Пушкинской стали появляться «друзья» Филарета из числа полукриминальных бизнесменов, бухгалтерия разворачивала активную теневую финансовую деятельность. Пушкинская, 36 все больше напоминала мафиозное сборище, а не административный центр Церкви. Все более закрытой становилась деятельность экзарха, а затем Предстоятеля УПЦ, все меньше знали и могли сделать в жизни Церкви епископы, священство и миряне. Церковью руководил Филарет и его расширяющаяся внецерковная клика. Церковная иерархия теряла свое значение, послушание заменялось подчинением. Страх подменял любовь. Пожалуй, наиболее серьезным преступлением Филарета был именно грех против соборности, грех против Троицы. Ибо как пишет прот. Александр Шмеман: «Троица есть совершенный Собор потому, что Она есть совершенная иерархия. И Церковь, — поскольку она дар и возвещение истинной жизни, т. е. жизни троичной и соборной, — иерархична вследствие того, что она соборна, между тем как иерархия является существенным признаком соборности. Противопоставление этих двух начал чревато уклонением от православного понимания и иерархии, и собора. Ибо соборность, как она проявляется в Церкви, не есть растворение личностей в безличном единстве, которое является единством лишь по причине отрицания или игнорирования различия лиц, их уникального и личного бытия. Соборность — это единство лиц, чье личное бытие осуществляется в согласном единении с другими лицами, так что многие суть одно (а не просто объединенное множество), не переставая быть многими. И эта истинная соборность, единство многих, по самому существу своему иерархична, ибо иерархия есть прежде всего полное взаимопризнание личностей в их уникальных личных свойствах, с их уникальным местом и назначением относительно других лиц, их объективным и уникальным призванием в соборной жизни. Принцип иерархии предполагает идею послушания, но не подчинения, ибо послушание основано на личном отношении, в то время как подчинение безлично по самой своей сути. Сын во всем послушен Отцу, но не подчинен Ему. Он всесовершенно послушен, ибо всесовершенно и всецело знает Отца как Отца. Он не подчинен Ему, ибо подчинение предполагает несовершенное знание и отношение и вследствие этого необходимость принуждения. Итак, иерархия это не отношения власти и подчинения, но совершенное послушание всех всем во Христе — послушание, являющееся признанием и знанием личных даров и харизм каждого всеми».
Процесс духовного падения Филарета стремительно ускорился после смерти патриарха Пимена и избрания на патриарший престол митрополита Алексия (Ридигера). Подсчет голосов явственно говорил о том, что Филарет не пользуется уважением не только среди своей паствы на Украине, но и среди собратьев-епископов. Возможно, именно после июня 1990 года в душе Филарета зародились впервые мысли о том, что для получения абсолютной власти в Церкви ему необходима «своя церковь». По крайней мере именно тогда, по свидетельству очевидцев, Филарет стал высказывать идеи о том, что в борьбе с католичеством необходимо было создать «параллельный Ватикан». Как оказалось, речь шла о создании «параллельного православия», о преступлении против соборности всей Вселенской Церкви.
Будущий «лжепатриарх» стремился избавиться в церковной среде от всяких проявлений самостоятельного мышления, усиливал давление на епископат и клир. Одновременно шли тайные переговоры с представителями украинской партноменклатуры на предмет дальнейшей деятельности. Курс Филарета на изоляцию от Русской Православной Церкви не мог не вызывать беспокойства среди украинских верующих. Первыми забили тревогу монастыри, обратившиеся к Патриарху Алексию с просьбами о ставропигии. Ряд епископов за свою критику политики Филарета был отправлен за штат, других Филарет перемещал с кафедры на кафедру с тем, чтобы лишить их поддержки верующих. Кульминацией кризиса стал февраль 1992 года, когда Филарет стал насильственно, без предварительного обсуждения требовать подписи в поддержку автокефалии от монастырей и приходов. Несогласные подвергались репрессиям, неподчинившиеся переставали поминать Филарета за богослужениями. В стране наступала церковная смута, начали активную деятельность не только украинские автокефалы, но и представители «зарубежников», «истинно-православных» и даже «богородичного центра». Не случайной была и активизация в то время «Белого братства». Спецслужбы проводили очередную операцию по «ликвидации» Православия, а псевдоцерковное воронье ожидало обильной трапезы. В этой ситуации вполне уместны слова святого Илария, сказанные им во времена Ария: «Среди таких волнений в Церкви, вера уже не на Евангелии основывалась, а зависела от обстоятельств».
В такой страшной, удушливой для духовной жизни обстановке, на наших глазах свершилось чудо — народ Божий, казалось бы, еще не оправившийся от семидесятилетнего «вавилонского пленения», проявил мужество и каноническое сознание, достойное исповедников и мучеников веры прошедших десятилетий. Именно исповедничеством является и Харьковский Архиерейский Собор (27-28 мая 1992 года) и предшествовавшее ему Житомирское собрание православных епископов, монашествующих и мирян (30 апреля 1992 года), и последующий Поместный Собор Украинской Православной Церкви (26 июня 1992 года). За эти несколько месяцев православным пришлось пережить неприкрытое давление и угрозы со стороны украинских светских властей и со стороны всевозможных военизированных организаций вроде УНСО и «казачков» Червония и Поровского. Угрозы сопровождались шельмованием православных в СМИ и замалчиванием реальной обстановки. Но самое серьезное испытание заключалось в том, что Церковь должна была выступить не только против внешнего давления, но и против внутреннего врага. Филарет к тому времени уже 25 лет занимал Киевскую кафедру, 30 лет был в сане епископа и принимал участие в рукоположениях большинства из украинских епископов и священства. Признать неправоту своего святителя перед истиной Христовой, перед каноническими правилами — духовный подвиг, соизмеримый для православного иерарха или клирика с мученичеством. Для них это было мучительным преодолением в себе человеческой слабости в пользу Силы Божьей. Тем не менее народ Божий с помощью Божьей нашел в себе силы устранить из своей среды покусившегося на целостность Церкви и на Ее соборность. Устранить, невзирая на прошлые заслуги покусившегося. Справедливости ради стоит заметить, что к моменту Харьковского Собора Филарет уже не был Предстоятелем УПЦ. Сейчас Михаил Денисенко пытается доказать неправомочность Харьковского Собора тем, что его участники якобы нарушили 34-е Апостольское правило, гласящее: «Епископам всякого народа подобает знати первого в них, и признавати его яко главу, и ничего превышающего их власть не творити без его рассуждения». Однако к тому времени Филарет практически уже трижды был запрещен и был лишен всех прав Предстоятеля Церкви. Первый раз, когда на Архиерейском Соборе РПЦ 31 марта-5 апреля 1992 года перед Крестом и Евангелием заверил архипастырей, что «во имя мира церковного подаст прошение об освобождении его от обязанностей Предстоятеля». Как известно, по прибытии в Киев Филарет от клятвы своей отказался. Во второй раз Филарет был запрещен во время расширенного заседания Священного Синода РПЦ (6-7 мая 1992 года), который запретил «митрополиту Филарету в период до Архиерейского Собора УПЦ действовать в качестве Предстоятеля, а именно: созывать Синод, рукополагать архиереев, издавать указы и обращения, касающиеся УПЦ. Исключением является созыв Архиерейского Собора Украинской Православной Церкви для принятия его отставки и избрания нового Предстоятеля». На этом же заседании Синода действия Филарета были квалифицированы «как хула на соборный разум Церкви, действующий под водительством Святого Духа». Именно тогда впервые действия Филарета были названы преступлением против соборности и определены как хула на Духа Святого, что уже само по себе не подлежит прощению. Однако и на сей раз Синод проявлял надежду на покаяние Филарета и пригласил его в очередной раз на заседание Синода. Филарет не отвечал, но зато развернул широкую антицерковную деятельность в Киеве. И тогда 21 мая 1992 года Священный Синод РПЦ поручает созыв и организацию Архиерейского Собора старейшему по хиротонии иерарху УПЦ митрополиту Никодиму. Кроме того, на том же заседании Священного Синода было определено, что до выборов нового Предстоятеля УПЦ управлять ею будет митрополит Харьковский Никодим. Таким образом, Филарет ко времени Харьковского Собора уже не имел ни одного признака Предстоятельской власти. Ситуация схожа с тем, как если бы Филарет стал недееспособен вследствие душевного заболевания или одержимости, что, по всей видимости, и имело место. Поэтому нынешние спекуляции Денисенко на тему 34-го Апостольского правила не имеют богословских оснований. Как, впрочем, и вся последующая десятилетняя деятельность падшего митрополита по созданию «параллельного православия», проявляющаяся в поиске и объединении врагов Православия во всем мире.
В принципе, именно Харьковским Собором окончилась история украинского раскола. Точно так же, как праздником Торжества Православия оканчиваются ереси. Назвать зло по имени — значит, победить его. Определить раскол — значит, произвести хирургическую операцию по исцелению тела Церкви. По мнению проректора Киевских Духовных Школ доктора богословия протоиерея Николая Макара, «Харьковский собор подобно Вселенским Соборам древности актуализировал каноническое сознание. Церковь всегда действует канонически, только тогда она и является Церковью. И каждое явление Церковь оценивает всегда с точки зрения канонов. Филарет был осужден именно за его неканонические действия, а не по каким-либо другим мотивам. Нужно учитывать также, что именно Харьковский собор прекратил существовавшее брожение в Церкви. Собор не породил раскола, он вынес уже существующий раскол за границы Церкви.»
Не менее замечательным проявлением возрожденного соборного сознания Церкви является и тот факт, что на Харьковском Соборе украинские архиереи подтвердили выбор, уже сделанный народом Божиим, давно призывавшим в Украину Митрополита Владимира (Сабодана). Многие церковные люди помнили его по служению в Киеве и на Черниговской кафедре, многие поддерживали с ним отношения. Именно Митрополит Владимир стал первым свободно и соборно избранным Предстоятелем Украинской Православной Церкви. Именно с его избранием достаточно нервное отношение к вопросу автокефалии УПЦ стало спокойным и разумным. Исчезла митинговщина и нестроения, ибо народ Божий услышал слова своего Предстоятеля: «Автокефалия не должна быть самоцелью. Это естественный процесс в жизни Церкви, который невозможно ни ускорить, ни замедлить. Если же вмешиваться в ход созревания церковного самосознания, то негативные последствия не замедлят сказаться и будут губительны как для пастырей, так и для паствы.
«Сущность Церкви можно выразить одним словом — единство.» Автокефалия, предполагающая путь самостоятельного бытия, по своей сути является образцом теснейшего единения Вселенского Православия. «Автокефалия — это не разъединение, а полное единство, если же она таковой не является — то это раскол.»
Харьковский Архиерейский Собор, Житомирское собрание православных епископов, монашествующих и мирян (30 апреля 1992 года) и последующий Поместный Собор Украинской Православной Церкви (26 июня 1992 года) были уже голосом свободной Церкви. Церкви, восстановившей утраченную соборность в исповедническом подвиге преодоления раскола. Фактически именно тогда уже был преодолен раскол в украинском Православии, последующая деятельность Филарета — явление внецерковное, временное и, надеемся, скоротечное. Соборный разум Церкви под водительством Святого Духа именно на Харьковском Соборе удалил из себя чужеродное тело, удалил чуждый дух и был исцелен. Совершенно очевидно, что нынешняя деятельность УПЦ-КП вообще не является деятельностью религиозной. Достаточно ознакомиться с темами пресс-конференций и воззваний Денисенко — недвижимость, недвижимость и еще раз недвижимость. Вполне коммерческие интересы, приправленные сатанинской злобой на бывших собратьев. Странная организация, называющая себя православной церковью, но не имеющая монахов, не имеющая признания Поместных Церквей и не имеющая будущего. Впрочем, не хотелось бы сбиваться на ненужный спор с несчастным и духовно глубоко нездоровым человеком. Мы не знаем, когда именно овладел Филаретом лукавый, но мы видим, чем это кончается. Жаль его, жаль тех, кто словно одержимые бесами гадариинские животные несутся в пропасть. Жаль, потому что не животные же все-таки, люди. Люди, променявшие «взыскание солнцезрачных истин» в лоне Церкви на чечевичную похлебку политических иллюзий. И потому, по слову святого Григория Богослова: «Мы домогаемся не победы, а возвращения братьев, разлука с которыми терзает нас».

Пасхальне Послання Предстоятеля УПЦ Блаженнішого Митрополита Київського і всієї України Володимира

Архіепископ Львівський і Галицький Августин:»Я ще не втратив здатності сидіти за штурвалом літака»