Иван Чарота. БЕЛОРУСЫ И ЕДИНОЕ ЭТНОДУХОВНОЕ ПРОСТРАНСТВО

01.01.2010 archive, Вестник №100, От первого лица

Чарота И.А., доктор филологических наук, профессор,
академик Сербской Академии наук и искусств,
зав. кафедрой славянских литератур Белгосуниверситета

( ПРАВОСЛАВИЕ КАК ОПРЕДЕЛЯЮЩИЙ ФАКТОР САМОСОЗНАНИЯ )

“Единство Православной Церкви – единство народов” собравшимися здесь, надо полагать, воспринимается не иначе как бесценный завет, высокая идея, неизменный и незаменимый для нас идеал; а вместе с тем – и как специфически актуализированная проблема, в реальности вызвавшая подмену завета, обесценивание идеала и, как итог, явно негативные изменения в сознании наших народов, которые должны бы сохранять единство. Именно это нам теперь дано в ощущениях, самых что ни есть противоречивых, болезненных уже на протяжении почти двух десятилетий, причем все усиливающихся, поскольку за это время выросло новое поколение, которое воспитано по преимуществу на идеях разрушения, разделения. Потому для нас, представляющих три восточночнославянских народа и принимающих на себя функции радетелей за их единство, особенно важен поиск единого взгляда на все, что предопределяло и определяет такую ситуацию.
Соответственно, предлагаемый высокому собранию доклад рефлективен по исходной установке, сосредоточен на коллизиях самосознания белорусов и, в частности, на противоречиях, которые не замечаются обычно при взглядах «со стороны», а тем более «сверху».
Белорусы, для которых Православие было и остается живой верой, конечно же, осознают, что единство – прежде всего неразрывность связяй с братьями единокровными и единоверными. В основе их сознания вот что:
Крещение как для отдельного человека, так и для народа означает духовное рождение; когда крестились, славяне-русичи стали народом Божиим, христианским, обретя духовность – через благодать Духа Святого, от купели крещения, просвещение – от Божественного Света, культуру, которая формировалась в связи с культом, т.е. приобщением ко Христу; ведь именно для христианизации была создана славянская азбука, сформирован церковнославянский (равносвященный!) язык и заложены основы словесности, поставившей славян в ряд наиболее просвещенных и культурных народов мира.
Именно так видят истоки единства белорусы, хранящие верность заветам благочестивых предков. Однако, увы, нельзя сказать, что их мнение в информационном пространстве Беларуси является преобладающим. Отнюдь. Невероятно широкое распространение получили иные взгляды. В частности, что белорусы приняли Крещение неизвестно от кого; впоследствии же христианство на белорусских землях эволюционировало разновекторно – по преимуществу в противоборстве с «ретроградным Православием». Симптоматично, кстати, что еще более восемьдесяти лет назад подобное населению «крэсув всходних» внушала ассимиляторская пропаганда Польши: мол, Православие здесь навязано позднее, его «русский царь на телегах привез». Причем такого рода воздействия на сознание отнюдь не прошли даром, что засвидетельствовано и таким вот сдвигом: наши «прорабы перестройки», «авангард прогрессивной интеллигенции» предприняли весьма активные попытки заменить и кириллическую азбуку, которая, дескать, ограничивает горизонты и светлые перспективы интеграции белорусов с Европой… Собственно, под таким углом зрения зачастую подается история белорусского народа в целом. И чтобы избежать голословности, остановимся на тех моментах, которые были определяющими, что, вроде бы, является общеизвестным и общепринятым.
В частности, на том, что благодаря именно миссионерам Восточной Церкви, свв. равноапостольным Кириллу и Мефодию произошла идентификация славянской (суперэтнической) общности с протобелорусским элементом в ее составе. Казалось бы, это просто невозможно игнорировать. А тем не менее у нас многие игнорируют.
Более того, как правило, без должного внимания оставляется и то, что этнодуховное и этнокультурное пространство белорусов обозначили православные святые – Евфросиния, игумения Полоцкая; Кирилл, епископ Туровский; Антоний, Иоанн и Евстафий, мученики Виленские; София, праведная княгиня Слуцкая; Иулиания, праведная княжна Ольшанская; Елисей, преподобный, игумен Лавришевский; Афанасий, преподобномученик, игумен Брестский; Макарий, преподобномученик, игумен Пинский; младенец Гавриил, мученик Белостокский; Георгий, святитель Могилевский; Серафим, преподобномученик архимандрит Жировицкий, блаженная Валентина Минская… Если не они, то кто? По мнению же противников Православия, оказывается, это Иосафат Кунцевич, Андрей Баболя, Иоанн Павел ІІ…
Общеизвестно, опять-таки, что благодаря именно православным просветителям открыта первая на белорусских землях школа (считается, что в 990-е годы); примерно тогда же начали создаваться и первые собрания книг – в православных обителях Полоцка, Вильна, Турова, Супрасля, Заблудова, Яблочина, Бреста, Могилева, Мстиславля, Купятич, Кутейна, Пинска, Слуцка, Лавришева, Жировиц… которые, подчеркнем, стали духовно-культурными центрами с широчайшим диапазоном функций. Со времен преподобной Евфросинии просвещение на землях белорусских распространялось благодаря почти исключительно православному монашеству, системе монастырских и братских школ, иконописных мастерских, скрипториев, а позднее также типографий. Истинными просветителями нашего народа стали такие исповедники и защитники веры православной, как Кирилл Туровский, Климент Смолятич, Киприан Цамблак, Григорий Цамблак, Cтефан Зизаний, Лаврентий Зизаний, Лазарь Баранович, Герасим Смотрицкий и Милетий Смотрицкий, Леонтий Карпович, Христофор Филалет, Афанасий Филипович, Сильвестр Косов, Димитрий Ростовский. А еще не воздано в полной мере должное многим, заслужившим почетные места в анналах истории отечественной культуры и словесности – например, Матфею Десятому, Сергию Кимварю, Спиридону Соболю, Андрею Колодынскому, Игнатию Иевлевичу и Фоме Иевлевичу, Андрею Мужиловскому, Иоанникию Галятовскому, Феофану Леонтовичу, Михаилу Козачинскому. Даже при всей проявившейся беспамятности недопустимо забывать (но, увы, многие забывают) также о тех, чьими талантами развивались на белорусских землях православное зодчество, иконопись, книгопечатание и книжная графика, церковная музыка, певческое искусство. Однако совсем не обращая внимая на все это, напрочь забывая о необходимости хоть как-то соотноситься с объективной историографией, “гнет свою линию” у нас теперь почти каждое конфессиональное меньшинство. Пример: «Между тем, мало кто вспоминает, что протестанты имели прямое отношение к так называемому «Золотому веку» Беларуси, деятели Реформации ХVI столетия внесли огромный вклад в духовное, политическое, экономическое, культурное развитие страны. Наиболее видные фигуры того времени (Симон Будный, Василь Цяпинский, Николай Радзивилл Черный, Астафий Волович) имели непосредственное отношение к обновлению церкви, которое активно проходило в то время в нашей стране <…> Первым в этом ряду, безусловно, стоит Николай Радзивилл Черный – одна из крупнейших исторических личностей нашей страны, активный сторонник независимости Великого княжества Литовского (историческое название страны, где доминирующей частью населения были литвины-белорусы), христианин, за двенадцать лет деятельности которого кальвинизм на белорусских землях стоял на позициях господствующего вероисповедания» (Варыкин А. Герои белорусской Реформации: некоронованный король Беларуси // Христианская культура. Сб. статей. Брест: ОАО «Брестск. Типография», 2001. С. 38).
А имеются ведь и те, что претендуют на доминирующее положение и сейчас, и в переписанной по их усмотрению истории. Так, с начала 1990-х годов у нас широко распространены и закреплены даже учебниках утверждения, будто белорусскую культуру до ХVIII в. формировали униаты, т.е. грекокатолики, а на протяжении ХIХ и начала ХХ вв. – римокатолики. Хотя, опять-таки, неоспоримыми являются факты, свидетельствующие, что культурообразующую и культуросохраняющую роль для белорусов как в давние, так и в новые времена выполняло в основном все же Православие. Дополняя ряд перечисленных выше имен, здесь достаточно вспомнить только всех православных священнослужителей и выпускников православных учебных заведений, действовавших в крае (Вильно, Витебск, Минск и Могилев), которые утверждали белорусскость на протяжении ХIХ и начала ХХ вв. Разве можно, скажем, представить белорусскую археографию, историографию вообще, без трудов И.Григоровича, Н.Горбачевского, И.Боричевского-Тарнавы, М. Кояловича, К.Говорского, С.Рункевича, И. Малышевского, П. Жуковича, В.Завитневича, К.Харламповича, М.Веревкина, Н.Богородского, этнографию – без П.Шпилевского, Н.Никифоровского, С.Сахарова, Ю.Крачковского, Е.Орловского, Д.Булгаковского, И.Бермана, филологию – без И.Носовича, И. Гашкевича, А. Будзиловича, П.Тихоновича, П.Шпилевского, Е.Карского, Н.Байкова, С.Павловича?
А в этот же список следует включить еще имена сотен (!) других воспитанников православных семинарий и академий, внесших неоценимый вклад в развитие отечественной культуры и науки, а в итоге – формирования самосознания белорусского народа. Так должно быть по справедливости, которая возможна при объективном учете хотя бы хорошо известного. К примеру, того, что православный митрополит Иосиф (Семашко) в свое время инициировал создание церковно-статистических комитетов, задача которых – проводить историческое, этнографическое и статистическое описание церковных приходов, а непосредственное руководство работой которых возложена была на ректора Литовской духовной Семинарии. Стараниями этих комитетов уже в 1850-е годы были собраны весьма богатые материалы, послужившие, в частности, фактологической базой такого основательного труда, как “Историко-статистическое описание Минской епархии” (СПб.,1864) архимандрита Николая (Долматова), ректора Минской духовной семинарии. Значительная часть накопленных материалов впоследствии была передана в Северо-Западный отдел Императорского Географического общества (в Вильно), которое по достоинству оценивало и надлежащим образом использовало их. При этом показательно, кстати, что образовавшаяся со временем Виленская археографическая комиссия состояла в основном из преподавателей местной духовной семинарии. То же самое можно сказать и об аналогичных структурах в Витебске, Гомеле, Минске, Могилеве. А православные священники неизменно и позднее привлекались к такого рода работе. Результаты их поисков и исследований представлялись в обобщенных обзорах, научных публикациях, входя в широкое обращение – скажем, собранные сельским православным духовенством к середине 1880-х годов материалы легли в основу составленной Ф.Покровским археологической карты губерний, относившихся к Литовской епархии.
Но как упомянутые, так и многие другие того же свойства факты, к сожалению, заслонены антиправославными стереотипами, распространявшимися и внедрявшимися в массовое сознание. Чрезвычайно важно и интересно было бы провести системный анализ природы и функций их во всем диапазоне действия. Разумеется, это задача-максимум. Но и в данном случае мы не смеем оставаться равнодушными к тем из них, которые активнее всего используются в актуальных процессах “перестройки” национального самосознания белорусов, а тем самым воздействуют и на выбор ориентиров общественного развития, государственного строительства. Став, по сущности своей, идеологемами, они на протяжении последних двух десятилетий упорно прокручиваются во многих печатных и электронных СМИ. Естественно, у них разные аспекты, формы и способы подачи, но цель одна – умалить значение Православия (в том числе и крещения “с Востока”) для белорусов, дискредитировать Православную Церковь. Ведь не случайно после провозглашения независимости Республики Беларусь “горячечной” сделали проблему «нация и церковь» (по отношению именно к Церкви Православной), а в “прогрессивной” публицистике расхожими – как будто они аксиоматические – стали утверждения: «белорусское возрождение совершилось благодаря униатам и католикам», «национальная вера белорусов – униатство», «православие – “расейскае” вероисповедание», «православная церковь в Беларуси вела и ведет имперскую линию», «РПЦ – оплот консерватизма и великодержавного шовинизма» и т.д., и т.п.
Причем в навязывание таких явно тенденциозных, ничего общего с реальностью не имеющих, мнений активно включились также обладатели ученых степеней и званий. Более того, начали распространять – даже в учебных пособиях! – допустимые разве что в продукции жанра “фэнтези” представления о террористическом (якобы) характере Крещения, уничтожившего (якобы) существовавшие (якобы) в дохристианские времена “летописи”, “книги”, “монастыри”. Чтобы и в данном случае предостеречься от обвинений в голословности приведем фрагмент одного такого опуса; причем, из опасения хоть что-то исказить, процитируем без перевода: “Пасля “хрышчэння Русі” у імкненні ідэалізаваць гэтую падзею адэпты новай рэлігіі пачалі заўзята знішчаць усе сведчанні “язычніцкага невуцтва”. Епіскапы скуплялі альбо адбіралі летапісы, палілі іх, вывозілі ў Візантыю (…) На сумленні хрысціянскіх “змагароў за культуру” не толькі знішчэнне помнікаў старажытных славян, але і стараабрадных (язычніцкіх? – І.Ч.) святынь – кніг, храмаў, манастыроў” (Лыч Л., Навіцкі У. Гісторыя культуры Беларусі. Мн., 1996. С. 10). К такого рода “научным открытиям” подходит разве что определение, которое было в активном обиходе у самих неприятелей Православия, воинственных безбожников: “Мракобесие!”. А его, увы, у нас немало. И проявляется оно постоянно. Даже в дни, когда праздновалось 1020-летие Крещения Руси.
Безусловно, роль вероисповедaния как нациотворного фактора – проблема сложная вообще, а по отношению к белорусам особенно. При всем этом, без объективного подхода к ней никак не разобраться, почему процесс формирования белорусской нации столь противоречив по сей день. Так что максимальной ответственности и добросовестности все относящиеся к ней вопросы требует не только от исследователей-ученых, но и от интерпретаторов-публицистов, которые под воздействием «духа времени», в угоду актуальности-злободневности с помощью названных выше и подобных стереотипов игнорируют реальную значимость Православия для Беларуси, таким образом искажая историю Христианства на белорусских землях в целом и сущность межконфессиональных отношений в частности, а вместе с тем и эволюцию утверждения белорусскости.
На здравый ум, существует все же элементарная фактология, на основании которой убедительно выявляется безосновательность антиправославных стереотипов. Но здесь ведь случай, когда руководствоваться здравым умом и опираться на объективную фактологию, что называется, не с руки. Чтобы проиллюстрировать это, мы и предложили свой – разумеется, схематичный, обобщенно-приблизительный – обзор. Цель его, конечно же, отнюдь не в том, чтобы отвоевывать, а тем более «экспроприировать» нечто, принадлежащее нашим братьям иноверным, равно как и ни во что не верующим. Это нужно правды ради. Все мы просто обязаны иметь верное представление о плодотворных истоках и реальных закономерностях становления отечественной культуры, об истинном богатстве и действительном значении полученного от отцов и праотцов наследия, чтобы его беречь и приумножать, оставаясь на своем и при своем.
Конечно же, при особой коллизийности белорусской истории, специфике формирования и закрепления государственности, в условиях множественных смен власти, когда менялся также смысл универсального принципа “Богу – Божье, кесарю – кесарево”, это весьма непросто. И потому как особый аспект нашей темы стоит выделить роль западно-русских княжеских родов в утверждении православной духовности, культуры, просвещения.
При всем этом, обозревая прошлое, мы видим не только торжество Православия. В связи с чем, опять-таки правды ради, стоило бы как можно честнее относиться к стереотипным утверждениям о религиозной толерантности на белорусских землях во все времена. Обходиться с неприглядными страницами истории так, как плохие школьники со страницами дневника – т.е. вырывать, чтобы от родителей и всех интересующихся скрывать – мы не смеем. Да это и невозможно, по большому счету. Ведь история все равно посрамляет исказителей, независимо от того, какими намерениями они руководствовались. Так что нужно помнить и напоминать о жесточайших испытаниях, которые довелось пройти нашим благоверным православным предкам. Как убедительно доказывают объективные исследователь (например, профессор Белгосуниверситета Э.М.Загорульский), за Крещеним Руси последовала на удивление быстрая христианизация. И вплоть до конца ХVI века Православие на белорусских землях являлось религией подавляющего большинства, в том числе и элиты. Известно, хотя и все реже упоминается, что православными и женатыми на православных были четверо из семи сыновей Гедимина, одиннадцаць из двенадцати детей Альгерда… Однако после Кревской унии, «которая, в сущности, была инкорпорацией Литвы Польшей» (М.В. Довнар-Запольский), а тем более после унии Люблинской, все жестче стал действовать принцип, согласно которому верховенство власти польского короля влекло за собой и верховенство католического вероисповедания. А это означало все ужесточавшееся давление на православных, вследствие чего высшее сословие ВКЛ прежде всех иных стало объектом вероисповедной «конверсии». Но тем большего почитания заслуживают те представители знати, которые изо всех сил способствовали сохранению отеческой веры и культуры.
В их ряду Олельковичи (особенно Юрий Юрьевич, дед праведной Софии, сам переписавший Слуцкое Евангелие – ведь не случайно Господь его нашему народу вернул, как не случайно и праведную Софию, представительницу этого рода, прославил, а Слуцк сделал оплотом Православия в ХVIII веке); Ходкевичи ( прежде всего Александр, благодаря которому основан Супрасльский монастырь, ставший исключительно важным центром просвещения; и Григорий, стараниями которого основана типография в Заблудове, где Иваном Федоровым напечатано «Евангелие учительное»), Острожские (Феодор, причисленный к лику святых; Константин Иванович, обретший славу не только как полководец, но и как щедрый жертвователь на храмостроительство…)
Но отдельно хотелось бы остановиться на личности уроженца Турова князя Константина (Василия) Константиновича Острожского, 400-летие со дня упокоения которого мы в нынешнем году отмечаем. Герасим Смотрицкий в предисловии к Библии, подготовленной и изданной по инициативе и при непосредственном руководстве Костантина (Василия), обоснованно сравнил его с князем Владимиром Креститетем: “Владимир бо свой народ крещением просветил, Константин же благоразумия писанием осветил”. Воистину, чтобы навеки остаться в истории народов православных, славянских, да и всех культурных, достаточно было бы одного только этого великого дела – издания Острожской Библии, которая вот уже 427 лет в обиходе. Опять-таки, если бы он только Острожскую академию учредил, если бы только одну типографию в Остроге основал, если бы только антиуниатский собор в Бресте возглавил, то заслужил бы почетное место на скрижалях истории.
Между тем, Константин (Василий) Острожский издал не одну только Библию (известно 28 изданий Острожской Академии за период с 1578 по 1612 гг.); основал не одну типографию; боролся за веру Православную не на одном только Брестском соборе… Помимо всего, он был жертвователем, строителем и попечителем около 600 церквей и 20 монастырей!
Его деятельности свойственно всеправославное, вселенское значение. Мы от него получили наследие, имеющее универсальный, или, как теперь принято говорить, глобальный масштаб, существуя над временем, над границами, которые устанавливаются, и над нами. Слава Господу за то, что сподобил нас быть духовными наследниками всего этого. А наш долг – свято хранить наследие и чтить заветы благоверных предков.
И в связи с этим никак не обойти еще один аспект, касающийся явно болезненных процессов последнего времени: как можно игнорировать то бесспорное обстоятельство, что Беларусь находилась и находится в общем духовно-культурном ареале с православной Россией и православной Украиной?
Ведь вместе с Крещением Русь получила завет любви, братства и единства во Христе. Не случайно же равноапостольных Кирилла и Мефодия, великих учителей наших предков, мы чтим за то, что они стремились «… вся языки Словенския в Православии и единомыслии утвердити, умирити мир и спасти души наша». И не зря же летописец знатный с гордостью свидетельствовал, что «был единым народ славянский …».
Увы, летописцы нынешнего времени так сказать не могут. Очевидно, что потомки 1020 лет назад крестившихся восточных славян ныне весьма подвержены злободневным влияниям – вместо единения культивируют обособление, отчуждение вплоть до враждебных противопоставлений. Так или иначе, абсолютизируются взгляды разделяющие: из Москвы, Киева, Минска, Вильна, Белостока, а плюс к тому еще также из Киева, Львова и Острога, Минска и Гродно… А тем временем вовсю идет наступление на саму идею нашего единства, славянской солидарности и взаимности. Как ни больно это констатировать, но массовое сознание у нас продолжительное время заражали антирусскостью и антиславянскостью. Так что нельзя не считаться и с популяцией «евробелорусов», инфицированных этим. Представление о них, носителеях этого рода вирусов может дать вот такая интерпретация наших устремлений: «…Из сундуков московской истории вытягивается идея, примитивная, как большинство ее носителей, – славянофильство, этот фашизм в лаптях (…) Славяне, которые всегда находились на окраине европейской цивилизации и не получили культурного импульса Рима, являются самой отсталой из крупнейших этнических общностей континента…” Приведенная цитата – мнение некоего Василия Евдокимова, опубликованное в органе творческой интеллигенции Беларуси, еженедельнике «Літаратура і мастацтва” от 17 мая 1996 года. И эпидемия антирусизма-антиславянизма продолжается…
Осознаем ли мы все это должным образом? Вот вопрос, над которым следует как можно серьезнее задуматься, обсуждая роль единства в судьбах народов Беларуси, России и Украины.

День рождения Блаженнейшего Митрополита

Иеромонах Симеон. Культура как главное оружие в столкновении цивилизаций