03.10.2007. КИЕВ. Поминание Церковью жития Евстафия Плакиды

03.10.2007 Церковь и общество

В Православной церкви, 3 октября, а по старому стилю 20 сентября, поминают житие Евстахии Плакиды — переводное византийское житие-мартирий. В составе его угадываются сюжетные приемы византийского романа приключений: на героя обрушиваются разные несчастия, он насильственно разлучен с женой, теряет детей (и считает их погибшими), а затем, благодаря стечению различных обстоятельств, вся семья вновь воссоединяется. Собственно агиографические мотивы — чудесное видение, побудившее Плакиду креститься (после крещения он получает имя Евстафия) и мученическая смерть за веру Евстафия, его жены и детей — лишь обрамляют повествование.
В дни, когда Траян владел скипетром Римской державы и вся вселенная охвачена была безумием идолопоклонства, великий Евстафий славился как начальник над воинами. Тогда он звался Плакида. Эту власть купило ему не золото и не доставило благоволение тех, кто может его жаловать, а заслужили походы против врагов и многочисленные победы. На языке римлян он назывался стратилатом. Евстафий был знатного рода, весьма богат и славен добродетелью и добрыми нравами. Его отличало не только мужество, а доблестное одоление страстей, ибо, осиливая внешних врагов, он никогда не позволял собственным страстям побеждать себя. Потому он вел умеренную жизнь и заботился о справедливости. И рука его была щедрой для просящих.
Велика была воинская доблесть Евстафия, враги устрашались одного имени его, и, чтобы обратиться в бегство, довольно было только услышать о его приближении.
Охваченный тьмой заблуждения и безумием идолопоклонства, блистал добрыми делами и был, по слову божественного Давида, плодоносной маслиной. Войти в дом Божий мешала ему только вера его — во время то Евстафий был новым Корнилием. Была у него супруга, соучастница жизни, которая старалась соучаствовать в добродетели.
Однажды во время охоты слуга, посланный на поиски зверя, донес, что недалеко пасется стадо оленей. Стратиг в надлежащем порядке расставил охотников и распорядился, как вести травлю. Когда спутники стояли в ожидании, из чащи показался олень, из-за своей мощности и быстроты бега опередивший все стадо привлек к себе глаза Евстафия и, подобно какому-нибудь прославленному вражескому воину, как бы вызывал на бой.
На голове увиденного оленя, между обоими рогами был ярко сверкающий, как пламя, горящий крест, а между этим изображением страсти Господней в воздухе, будто на иконе, начертан был сам претерпевший во плоти за нас. И прозвучал глас: “Плакида, что ты гонишь меня?”, тогда еще Евстафия так звали. “Я — Иисус Христос, радуюсь на твои добродетели и определил, что несправедливо такому богатству скрываться в глубокой тьме идолослужения и пропадать втуне. Единственно любовь к человекам и желание спасти их подвигло Меня, Бога, обитающего Небеса, кому поклоняются невещественные силы, сойти на землю, приняв образ, в котором ты Меня зришь”. Пораженный столь пречудным видением и гласом, Плакида тут же упал на землю — у него не достало сил зреть и слышать подобное, а паче того из благоговения, ибо ему открылся рекший. Оправившись от великого удивления и немного придя в себя, он спросил в сильном душевном страхе: “Кто ты, владыка?”. И снова услышал тот же глас, исходящий от святого образа Господня: “Я — Иисус Христос, создавший из небытия весь мир, своими руками сотворивший человека и простерший свое человеколюбие и далее, спасши его, сломленного грехом”. И по порядку перечислил свое вочеловечение, распятие, смерть, погребение, все, что даровало освобождение роду людскому, порабощенному и воистине простертому во прахе, а также вознесение и причастность тайнам. Услышав слова, Плакида, просветился Божественных тайн и уверовал, чему внимал и что узрел, и показал делами своими, что сеятель небесный бросил зерна не на каменистое место и не в терние, но в тучную землю.
Все время Евстафий приносил плоды, достойные веры его. И однажды услышал дивный глас, приказывающий ему поспешить в город к христианскому иерею, чтобы от него очиститься животворящим крещением вместе с женой своей и детьми, а после крещения возвратиться в место это.
И вот посреди ночи с двумя детьми и самыми верными слугами пришли в церковь.
С глазу на глаз расскал иерею о видении и ночных снах, просветивших их. Иерей, наделенный ведением и уразумевший слова их, благодатный, истинно Иоанн — таково было и имя его, весьма возликовал и тотчас, по обычаю, наставив их, окрестил во имя Отца и Сына и Святого Духа. Стратилата Плакиду он нарек Евстафием, а жену его Татиану — Феопистой, желая, чтобы с переменой жизни изменились и имена их, а также и детей он назвал по-новому: старшего — Агапием, а младшего — Феопистом. Иерей приобщил их святых тайн, я разумею тело Господнее и кровь, затем, помолившись о них, радостно отпускает радующихся. “Идите,— говоря,— Христос с вами. Но в раю да не забудете вы сегодняшнего часа; пусть сохранится у вас память и обо мне”. Так сказал иерей, словно предзнал, каков будет конец их жизни, и требовал от тех, кто более его, большего.
После множества постигших Евстафия ударов и одержанных побед он, стойкий и великий душой, перетерпел голод и уповал на руки свои, сделав их единственной поддержкой своего существования, работал за плату, и трудом зарабатывал себе пропитание. Уповал на щедрую руку Всевышнего, которая, раскрываясь, оделяла всякую тварь благословением своих даров, и просил Бога призреть на него. Живя так, он неустанно молился с сокрушенным сердцем и смиренным духом, говоря: “Совсем не оставь меня, человеколюбец, призри на уста мои и на сердце мое, дай в терпении и благодарности прожить остаток дней и так обрести покой ото множества утеснений, ибо Ты благословен во веки”.

03.10.2007. МОСКВА. Архиепископ Августин и епископ Антоний примут участие в работе Богословской комиссии

03.10.2007. МОСКВА. V Богословская международная конференция РПЦ будет посвящена сакраментологии