Владимир Чернышев. Роль и значение интеллигенции в жизни Православной Церкви

01.11.2004 archive, Вестник №38, Православный взгляд

Роль и значение интеллигенции в жизни Православной Церкви

В.Чернышов,
кандидат богословия

«Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем. И найдете покой душам вашим».
Мф.11, 28
В песне Александра Галича есть слова о том, что надо бояться людей, которые категорически утверждают: “Я знаю, как надо”. В ХХ веке мы не раз убеждались, до чего может довести приказное объединение под флагами истин, которые обсуждению не подлежат, и до чего бывает страшен человек, объявивший себя мерилом истин и толкователем всего на свете.
И советский коммунизм, и немецкий нацизм, и маонисты в Китае, и Северная Корея со своими Кимами, Пол Поты Кампучии, и мусульманские вакхабиты с зелеными повязками на лбу и автоматами в руках, и африканские диктаторы банановых республик – все это уроки, которые человечество до сих пор никак не усвоило.
На памятнике Карлу Марксу в Москве отчеканена одна из директивных советских глупостей, изреченных Лениным: “Учение Маркса всесильно, потому что оно верно» (слова здесь можно переставлять как угодно – «… верно, потому что всесильно», но в любой комбинации ее суть не меняется). И дело здесь не в формальном отсутствии логики, а в том, что все беззакония, происходившие в бывшем Советском Союзе, оправдывали учением Карла Маркса и тем, что оно безупречно во всех случаях жизни. И, конечно же, при этом было весьма опасно обсуждать, сколь бестолковы ученики оказались у покойных вождей …
Жизнь в условиях тоталитарной, не допускающей вопросов и сомнений, системы уродует человеческую психику. Сегодня психологи пишут о том, как трудно «раскодировать» (научный термин) сознание, изуродованное жизнью в условиях единомыслия. На Западе есть серьезные исследования по т.н. «рецидивам советского сознания» о том, как молодые государства на постсоветском пространстве «закрылись по своим клеткам и позапирали двери». Жизнь под командованием людей, постоянно давивших на массовое сознание и повторявших: “Я знаю, как надо”, травмирует надолго, как любое пребывание в условиях насилия, так же, в конечном счете, как жизнь в тюрьме.
Великая трагедия, пережитая и переживаемая Украиной, как, впрочем, и другими бывшими «советскими республиками», вызвала в славянской душе глубокий духовный перелом. Его смысл и объем трудно было бы сейчас определить с надлежащей ясностью, — но реальность этого перелома не подлежит сомнению; вместе с тем бесспорно, что самой плодотворной стороной его является возвращение к Церкви тех, кто еще так недавно не только стоял вдали, но даже относился скептически и враждебно к Церкви. Это религиозное возрождение русской души не должно быть, конечно, преувеличено, ибо оно захватывает пока лишь некоторую часть украинского общества, а все же это есть глубоко знаменательный факт нашей жизни последних десяти лет. Основной смысл того, что сейчас происходит в этом отношении, может быть охарактеризован как накопление религиозной энергии, как глубокая и страстная жажда отвести религии центральное место в своей душе, в своей жизни, как стремление осветить все мелкие и большие вопросы нашей жизни светом религиозных переживаний и церковного учения. Если сравнить то, чем духовно жила почти вся наша интеллигенция с религиозным в ней ныне подъемом, то получается столь разительный контраст, что ему нельзя не изумляться. Люди не только не стыдятся перед всеми исповедать свою веру, свою связь с Церковью, не только ищут религиозного просвещения и церковного питания, но неожиданно в нашей интеллигенции начинают действовать непорванные связи с Церковью в форме различных православных братств, сестринство милосердия, воскресных школ и т.п., где формируется новая церковная сила, могущая стать фактором существенной исторической действительности.
Подобные движения ставят своей целью перестроить всю жизнь на началах Православия, повернуть к целостной церковной культуре. Поиск путей оцерковления жизни, собственно, и есть та «деловая» установка, которая определяет собой логику подобных движений.
Существенно одно: из глубины души встает и могуче овладевает сознанием идея церковной культуры – не простого соответствия форм жизни началам христианства, но внутреннего и органического их единства. Это отнюдь не является хилиастическим замыслом – но все же идея переустройства всей нашей жизни в духе Православия вырастает из самых глубин религиозного сознания.
Безусловно, что молодежь, со свойственной ей прямолинейностью и максимализмом, все это облекает порой в резкие и не всегда приемлемые формы — этого нельзя отрицать, — но нельзя и смешивать зерно с шелухой, сущность и временные формы. Если мы заглянем в нашу историю, то увидим плеяду блестящих религиозных мыслителей и философов прошлого века: Розанов, Бердяев, Соловьев, Федотов, Достоевский.
С тем же мы можем апеллировать и к научному миру, где, с точки зрения современной науки, на каком бы уровне цивилизации мы не находились, наши знания останутся лишь конечным островком в океане неизведанного и непостижимого. А сам факт наличия большого числа крупнейших ученых верующих в Бога является очевидным доказательством того, что наука по меньшей мере не может отвергать бытие Бога. Приведем перечень наиболее известных ученых-естествоиспытателей, которые прямо свидетельствуют о себе как о глубоко верующих людях: Исаак Ньютон (английский физик, математик, астроном, основатель классической теории физики); Вильгельм Гершель (астроном, открыватель планеты Уран); Вольт (итальянский электрофизик); А.Л.Коши (французский математик); Ф.Мартиус (немецкий ботаник); Г.Мэдлер (немецкий астроном, создатель первой карты Луны); А.Ампер (французский физик, открыл основной закон электродинамики); Карл Гаусс (немецкий математик, астроном, физик); И.Берцелиус (шведский химик), Ш.Лиэль (английский геолог, основатель современной геологии); Либинг (немецкий химик); Сабатье (французский химик, Лауреат Нобелевской премии); Г.Шерсмед (датский физик); Джоуль (британский физик, открыватель закона Джоуля); Кельвин (британский физик); Флеминг (британский физик и радиотехник); Эдисон (американский изобретатель); Шпеманн (немецкий зоолог); Майер (немецкий врач, физик); Маркони (итальянский физик); фон Хюне (немецкий геолог и палеонтолог); Макс Планк (немецкий физик, основатель квантовой теории, Лауреат Нобелевской премии); Эдгар Даке (немецкий палеонтолог и естествоиспытатель); Фр. Дессауэр (немецкий биофизик); Эддингтон (британский физик и астроном).
Из наших, отечественных ученых, следует привести в пример: М.Ломоносова (1765 г.) – ученого-энциклопедиста; А.Попова (1906 г.) – изобретателя радио; Д.Менделеева (1907 г.) – создателя периодической системы химических элементов; И.Павлова (1936 г.) – отца физиологии; П.Флоренского (1934 г.) – священника, ученого-энциклопедиста; В.Вернандского (1945 г.) – основоположника геохимии, радиологии, учения о биосфере и ряд других.
Однако сегодня проблема состоит в том, что часть современной религиозной интеллигенции (ее можно определить как либеральную интеллигенцию по преимуществу) приходит в Церковь со своим собственным «символом веры», с набором готовых стереотипов и даже предписаний, к которым она и пытается приспособить церковную жизнь. Ее намерения устремлены к тому, чтобы перестроить Церковь в соответствии со своим собственным душевным складом, превратить ее в некий социально-просветительский институт и занять в нем учительские позиции.
Что же не нравится либеральной интеллигенции в Церкви? Отметая все ее претензии к грубости старушек и отсутствию скамеек в православных храмах, что, может, объясняться соображениями реального практического неудобства, отметим, что эту часть интеллигенции прежде всего коробят церковный «догматизм» и каноничность, опознаваемые ею как твердолобая косность мышления, и чуть ли не запрет на всякую свободную мысль. Вызывает в ней протест и наличие церковной иерархии, которая ассоциируется в интеллигентском сознании исключительно в политической аналогии с советской тиранией, с ее сословным и бюрократическим аппаратом.
Критическому осмыслению подвергается нередко и сам церковный устав, чинопоследование и вся церковная дисциплина: необходимость посещать богослужения, участвовать в церковных Таинствах, молиться на церковнославянском языке…
Всему этому многие наши интеллигенты предпочитают наведываться в храм «под настроение» и, безусловно, таким людям куда ближе идея соловьевской «внутренней молельни», нежели идея церковной соборности.
Таким людям давно ушедшим атавизмом кажется и сам церковный обряд; да и саму Литургию они воспринимают как чистую условность, пышную искусственную театральность, «навязывающую» им свои поведенческие стереотипы.
Церковному обряду и Таинствам либеральная интеллигенция предпочла бы в Церкви нечто вроде душеполезной общеобразовательной лекции «о духовности» или вольной дружественной беседы, затрагивающей социальную и политическую тематику. Здесь проявляется инстинкт утопического общественного переустройства и создание новой религии (желательно «всех-объединяющей», универсальной).
Нас долго убеждали, что невежды и неумные люди могут лишь верить в Бога. Ведь даже сам «образованный» лакей Смердяков у Ф.М.Достоевского знал, что в Св.Писании «про неправду все писано» – Смердяков знал это вместе с Вольтером, Марксом и Лениным. Революция – это всегда толпа Смердяковых и Шариковых, поправших Бога и Его Церковь.
Но вопрос о метафизическом существе религии решается не первобытным и невежественным ленинско-смердяковким «здравым смыслом»: «про неправду все писано», а сложнейшей и тончайшей системой человеческого мышления, восходящей от кантовской «Критики чистого разума» до современной гносеологии (науки о познании).
Сегодня многие интеллигенты ищут внешних реформ для устроения гармоничного общества. Но лишь тот народ сможет встать с колен, который научится склонять колени перед Богом! Н.В.Гоголь, русский писатель, вспоминает о своей поездке в Оптину пустынь. Еще не доезжая сотни верст до монастыря он увидел гурьбу детей, идущих из леса. Девочка, на его просьбу продать ягод, отдала всю землянику вместе с лукошком. Когда писатель захотел расплатиться с ней, она удивленно ответила: «Ну что Вы, разве можно со странствующих людей брать деньги?» Николай Васильевич тогда от умиления расплакался.
Вот откуда подлинная культура! И вот ее источники – монастыри. Отсюда же и достойная человеческая жизнь. Церковь сегодня истерзана и обескровлена в изнурительной трагической борьбе с большевизмом, который 70 лет держал ее в плену.
И, тем не менее, именно она, Церковь, и похоронила эту человеконенавистническую идеологию. То, что не смогли сделать доблестные белые рыцари Деникина, Колчака, Врангеля и другие достойные сыновья своей Родины, желавшие защитить русский народ от варварства и позора, – то сделала Церковь.
Она, воистину, стала той Вандеей, объединившей и сплотившей всех «униженных и оскорбленных», поруганных и убогих, «невежественных» и «непросвещенных» – тех самых «отсталых», которые молитвами к Божьей Матери, Спасителю, а чаще своим мученическим венцом развалили эту чудовищную фантасмагорическую систему – коммунизм.
Хамы в буденовках или Шариковы в парламенте, к сожалению, остались те же, со своим ментальным сознанием. Как пел убитый бард – совесть России, Игорь Тальков: «Перестроить можно рожу, ну а душу – никогда!»
Коммунисты говорят: «Кто не с нами, тот против нас».
Христос говорит: «Кто со Мною не собирает, тот расточает» (Мф.12:30).
В чем же разница? Разница в том, что Христос НЕ ПРИНУЖДАЛ «расточающих» следовать за Ним силой, а коммунисты принуждали следовать за их «идеалами». Помните, хорошо известный лозунг на воротах ГУЛАГА: «Загоним железным кулаком человечество в счастье»? В этом-то и есть смысл без—благо-датного добра, ибо там, где есть подобное насилие (даже для благих целей), там НЕТ УЖЕ СВОБОДЫ, а, стало быть, не может быть и никакой гармонии.
У художника Ильи Глазунова есть гениальное решение этой проблемы на полотне. Картина называется «Христос и Антихрист». Изображены два совершенно одинаковых одухотворенных лица. Отличаются они только тем, что над одним есть нимб вокруг головы, а над другим его нет.
Вот это небольшое отличие, что «на руках у них нет ран от гвоздей» и определяет вектор бытия: «положить жизнь СВОЮ за других», или «положить ЧУЖИЕ ЖИЗНИ за свой идеал».
Достоин ли будет тот идеал «слезы ребенка» – судить уже потомкам…
В Украине сегодня достаточно сложная религиозная ситуация в православном мире обусловлена расколом и созданием альтернативного т.н. «Киевского Патриархата», структуры УАПЦ и ряд других «церквей», где введен в богослужебный строй украинский язык. Но альтернативное безблагодатное храмовое пространство и новый богослужебный язык призваны разорить церковный космос, гармонию и создать ту систему координат, в которой либеральное сознание стремится невольно утвердить «новую религию», подобно расплодившимся в государстве сектам, именующим себя «протестантскими», а изменение «языкового кода» неизбежно влечет за собой и изменение ментальности. Это лишний раз подтверждает верность интуиции религиозного философа Бердяева о том, что рациональные утопические интересы «кружковой» интеллигенции неизменно превалируют в ней над духом истины и творчества.
Те упреки, которые иногда направляют по адресу православного «монархизма» в интеллигентских церковных кругах неправомерны. «Всякая власть от Бога» — свидетельствует апостол. Власть существует, конечно, как некий положительный исторический факт, но она не должна и не может быть изолирована от благодатного воздействия на нее законной канонической Церкви. Однако в духе Православия это освящение власти никогда не приводило к идее господства Церкви над властью; Православие всегда искало симфонии в отношениях – воздействия на власть через личность, через ее внутренний мир. Идея освящения власти не может и не должна быть вырвана из всего контекста в замысле церковной культуры, в замысле построения жизни на христианских основах; идея освящения власти поэтому есть лишь один из многих мотивов, зреющих в нашей религиозной интеллигенции. И если само по себе религиозное возрождение интеллигенции аполитично, т.е. совершенно далеко от политических задач, то то, что оно поднимает в душе, этот пересмотр коренных устоев всего мировоззрения, общий поворот к идее освящения мирской жизни Церковью — все это, так или иначе скажется в свое время и на политических построениях. Но это уже будет дело Божие.
Богатство и красота Православия, его мистичность и универсальность, сама идея оцерковления жизни и начало соборности, вся психология православной религиозной этики – все это глубоко влечет к себе души современной интеллигенции.
Христос говорил, обращаясь к этому миру: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф. 11:28). Может ли человек, стоящий сегодня на одинокой дороге отчаяния и неуверенности, найти СМЫСЛ и ПОКОЙ в ком-то ином, кроме Того, Кто один стоит в этом мире спокойно и твердо, готовый приветствовать всех, кто обратится к Нему и примет благословение безопасности и мира?
Христос зовет нас к миру гармоничному, обоженному, препрославленному, всецелому и законченному. Он свидетельствует о том, что человек без Бога может принести только страдание себе и другим, и самой историей дает потрясающий живой урок всем проповедникам безбожия и человекобожия.
И пока мы будем двойственны и неопределенны, то всегда лишь мýку будем нести человеческим душам. Как это выразил поэт В.Иванов об ожидании скорбей и их причине, обращаясь к интеллигенции:
За то, что ты стоишь немея
У перепутного креста
Ни зверя скипетр подъять не смея,
Ни иго легкое Христа.

Приветственный адрес Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия ІІ по случаю предоставления Святогорскому Свято-Успенскому монастырю статуса Лавры

01.11.2004. КИЕВ. Предстоятель Украинской Православной Церкви проголосовал на выборах Президента