Україна Православна

...

Официальный сайт Украинской Православной Церкви

Блаженнейший Митрополит Владимир.

«КРИТЯНЕ ВСЕГДА ЛЖЕЦЫ» (Тит. 1, 12)
(О театре эпохи апостола Павла)

Блаженнейший Владимир,
Митрополит Киевский и всея Украины

Проповедуя Евангелие, Павел посетил остров Крит. Здесь он оставил своего друга и спутника Тита, который должен был продолжить начатые труды и уже существовавшие общины укрепить организационно. Павел дает ему для этого в Послании письменные указания и одновременно предостерегает его, указывая на характер критян. Он пишет: «Критяне всегда лжецы, злые звери, утробы ленивые» (Тит. 1, 12). Это не очень лестное суждение о критянах, ставшее поговоркой, апостол заимствует у поэта Эпименида.
Поскольку Эпименид, написавший эту фразу, был сам критянин, неизбежно возникает вопрос: сказал ли этот человек правду? Если да, тогда все высказывания критян лживы, а значит — и его собственное высказывание! Итак, он солгал, но одновременно с этим сказал правду — критяне лжецы. Но ведь он не мог сказать правду, потому что он критянин, а критяне всегда лгут… Подобными ложными умозаключениями, так называемыми софизмами, греческие философы пытались поставить под сомнение правильность человеческого мышления, да и вообще отвергали абсолютную истину. Из этого вырастала большая опасность: если нет абсолютной истины, то нет и моральных норм, и тогда единственным этическим принципом является безграничный, безудержный эгоизм.
Павел всегда выступал против глупых софистических спекуляций и осуждал философские измышления, только однажды в своих Посланиях он употребляет слово «философия» и называет ее «пустым обольщением» (Кол. 2, 8). По апостолу Павлу, мудрости этого мира противостоит мудрость Божия: Бог посрамил мудрость этого мира. Самые большие глупцы те, которые думают о себе, что они мудрецы. Так как мудрецы мира сего не приняли Бога, они потеряли подлинно реальную основу и подменили славу непреходящего Бога отражением образа преходящего человека, птиц, четвероногих и пресмыкающихся (Рим. 1, 18 и далее; 1 Кор. 1, 18 и далее).
Естественно, учение апостола не могло быть принято философами. Так, жители Афин, города университетов и философских школ, услышав проповедь этого новоявленного учителя, говорили: «Что хочет сказать этот суеслов?» Ведь, по их мнению, всякий, кто осмелился спорить с философами, не более чем суеслов. Впрочем, некоторые из них все-таки заинтересовались новым учением, но, удовлетворив свое любопытство, отвернулись от апостола: «Об этом послушаем тебя в другое время». В своей знаменитой речи в Ареопаге, да и вообще в своих Посланиях, Павел показал, что ему знакомы основные философские понятия. Кстати, в этой речи он процитировал произведение греческого поэта Аратоса из Солои. Собственно, это был учебник по астрономии в стихах. Начинался он с гимна Зевсу, из которого Павел заимствовал один стих, чтобы, исходя из него, дать истинное представление о Боге: «мы Его род» (Деян. 17, 28 и далее).
Приводимые Павлом цитаты из произведений греческих поэтов еще не доказывают, что он читал их в оригинале. И если он приводит фразу из комедии Менандра: «Худые сообщества развращают добрые нравы» (1 Кор. 15, 33), то это вовсе не значит, что Павел был театральным завсегдатаем.
Многие пьесы входили в постоянный репертуар театров и шли беспрестанно, отдельные фразы, сцены и даже целые хоры были всем известны, хотя их и не учили специально наизусть. Так, толпа на тризне по Юлию Цезарю присоединяется к хору, воспевающему трагическую смерть великого полководца и заимствованному из одной столетней давности драмы римского трагика Пакувия.
Слова «театр», «хор», «оркестр», «сцена», «драма», «трагедия», «комедия» греческого происхождения. В Греции театр возник как часть богослужения. Актеры, участвующие в мистериях, выступали в масках (и поныне маска — символ театра). Во-первых, это было обусловлено культом, а во-вторых, при огромных размерах театров, расположенных под открытым небом и вмещавших тысячи человек, давало возможность различать персонажей.
Когда Павел прибыл в Рим, город имел три театра с общим числом мест 60 тысяч. Религиозное значение представлений было утрачено. Они носили сугубо развлекательный характер. При этом в театрах часто вспыхивали скандалы: зрители принимали сторону своих любимых героев, дело доходило до рукопашных схваток, нередко со смертельным исходом. Ввиду этого была учреждена театральная охрана из солдат.
Для того чтобы сохранить стройную фигуру, актерам приходилось соблюдать строгую диету с особым применением рвотных и слабительных средств, которыми пользовался и Нерон, публично выступавший в театре. Высокооплачиваемая и поэтому хорошо вышколенная клака обеспечивала аплодисменты.
Что касается самих пьес, то это были переработки произведений «старых» греческих классиков. По отрывкам таких переработок мы можем составить приблизительное представление, например, о комедиях Менандра, которого цитирует Павел.
В постановках все больше применяются декорации, совершенствуется актерское мастерство. Оркестровое сопровождение и балет занимают в спектаклях важное место. Особым успехом пользовались трогательные мелодрамы и кровавые трагедии, в которых пытки и казни не только играли, но и совершали на самом деле, заменяя в соответствующих сценах актера приговоренным к смерти преступником.
Об императоре Нероне, считавшем себя непревзойденным во всем, в том числе и в сценическом мастерстве, рассказывали, что он велел убить актера Париса, потому что видел в нем соперника. Не случайно едва ли не последними его словами перед самоубийством были следующие: «Какой актер умирает в моем лице!». А император Август потребовал себе перед смертью зеркало, велел причесать ему волосы, поднять отвисшие щеки и все время спрашивал своих друзей, пребывавших с ним, хорошо ли он сыграл комедию своей жизни. При этом он прибавил обычную сценическую формулу, произносимую в конце представления:
«Рукоплещите,
Коль скоро вам понравилась игра,
И с благодарностью давайте разойдемся!»
Павел тоже рассматривает свою жизнь в этом мире как пьесу: «Я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем (т. е. зрелищем) для мира, для Ангелов и человеков» (1 Кор. 4, 9). Адресатам его Посланий, безусловно, было ясно, какой мучительный опыт скрывался за этими словами.