Протоиерей Николай Забуга. Духовные оценки голодомора

01.03.2004 archive, Вестник №30, События

ДУХОВНЫЕ ОЦЕНКИ ГОЛОДОМОРА

прот. Николай Забуга,
ректор Киевской духовной академии и семинарии

В Евангелии от Матфея (24:6–8) сказано: «Также услышите о войнах и военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь; ибо надлежит всему тому быть; но это еще не конец: Ибо восстанет народ на народ, и царство на царство, и будут глады, моры и землетрясения по местам; Все же это начало болезней». Сегодня спустя почти два тысячелетия мы уже знаем, что слова этого пророчества относятся не только к последним дням всего человечества, но и то, что они начали исполняться сразу же и вершить исторические судьбы отдельных народов.
История свидетельствует, что наряду с войнами и эпидемиями голод очень часто сопутствовал жизни многих государств и империй, иногда приводя к вымиранию целых рас и народностей.
В древности многократно голодали Египет, Греция, Рим, в средние века — страны Западней Европы и Азии. Начиная с ХП столетия, сначала Киевскую Русь, а затем и Россию регулярно сопровождал голод. Исторические документы насчитывают, что за период с 1024 по 1922 гг. Россия пережила более 35 тяжелейших голодоморов, которые случались в результате неурожаев, стихийных бедствий, войн. Но прежняя история почти не знает случаев, когда голод можно было бы организовать искусственно. Голод 1932–33 гг. в Советском Союзе был именно искусственно организованный, и более всего в этот период пострадала Украина.
И как ни прискорбно говорить об этом событии сегодня, память и уважение к людям, ставшим невольными заложниками и жертвами неразумной и жестокой политики своего государства, заставляют нас вновь и вновь обращать свои взоры назад, вспоминать и делать выводы.
Как известно, советские учебники истории почти не освещали голодомор 1932–33 гг., упоминая о нем лишь вскользь, довольно скупо, умалчивая о грандиозных масштабах, истинных причинах и последствиях этой трагедии. Даже в большинстве стран Западной Европы тогда не верили, что в то время, когда Советское государство экспортирует зерно и отказывается от иноземной помощи, на Украине от голода гибнут люди. Такие светила западноевропейской культуры, как Джордж Бернард Шоу и бывший премьер Франции Эдуард Эррио возвращались из поездки по тогдашнему Союзу и восторженно рассказывали всем о достижениях советской власти. А московский корреспондент газеты «Нью-Йорк Таймс» Уолтер Дюранти неоднократно в своих статьях отрицал существование голодомора. Хотя позже в частных беседах признавал, что возможно в результате голодомора погибло около 10 млн. чел. За свою клевету в пользу молодого советского государства в 1932 г. Дюранти был награжден престижной Пулитцеровской премией.
Насильственное приглашение в «светлое будущее», начавшееся в 1917 году с пролития крови царственных мучеников, с закрытия и разорения церквей, разгрома церковных общин, расстрела священства и репрессий нашло свое естественное продолжение в трагедии 1932–33 гг. Все те, кого не удалось при помощи кнута и пряника загнать до этого времени в социалистический рай, в полной мере испытали на себе все последствия советской индустриализации и коллективизации во время голодомора.
Как ни горька правда, но нужно признать, что в период голодомора 1932–33 гг. была предпринята попытка уничтожения не просто отдельных непокорных, но попытка стереть с лица земли целую культуру, менталитет, особый образ жизни народа, который никак не соглашался расставаться со своими религиозными и частнособственническими «предрассудками».
Голод стал для Украины тем, чем был холокост для евреев и тотальное истребление в 1915 г. для армян. Он не просто травмировал нацию, но оставил на ее теле глубокие социальные, психологические и демографические шрамы, которые болят до сих пор. Сегодня ни для кого не является секретом тот факт, что этой трагедии можно было бы избежать. Ведь общий урожай зерна 1932 года был выше урожая 1931 года, и лишь на 12% меньше среднего показателя 1926–30 гг. Но систематическая конфискация зерновых государством, немыслимое повышение планов заготовки зерна, насильственная коллективизация привели к тому, что в конце 1933 года в Украине нередко можно было услышать о случаях каннибализма. Ломбразо когда-то писал, что «рожденный недостатком пищи каннибализм представляет собой крайнюю степень человеческой дикости. Он сопровождается убийством, которое приобретает тот или иной вид, отталкивает и уничтожает всякую разницу между человеком и животным». Голод заставлял человека приступать одну из величайших заповедей, гарантировавших неприкосновенность и святость жизни, — заповедь «не убий». Он же делал обыденной и саму смерть.
Имея длительную и крепкую традицию частного земледелия, стойкие религиозно-моральные ценности, именно украинцы давали самый сильный отпор новой политике Советского государства. Частнособственнические и национальные инстинкты украинских крестьян оказались сильнее, чем в России. А поскольку крестьянский вопрос был основой, квинтэссенцией национального вопроса, то, чтобы уничтожить социальную базу украинского национального самосознания, нужно было уничтожить индивидуальное крестьянское хозяйство. Попросту: отобрать, раскулачить, разорить, выслать и заморить голодом.
До сегодняшнего дня историки и демографы спорят о человеческих жертвах в результате голода 1932–33 гг. По последним подсчетам, которые опираются на демографические экстраполяции, число его жертв на Украине колеблется в пределах от 3 до 6 млн. человек. Как тут ни вспомнить евангельские слова: «Ибо в те дни будет такая скорбь, какой не было от начала творения…» (Мк. 13:19). Наш народ действительно пережил страшную скорбь и испытания. Ведь жизнь человека — это величайший и сокровеннейший дар Божий; она выше любых земных ценностей. Для себя и для других поколений нужно сохранить память о каждой из них, невинно пострадавшей или насильственно отобранной.
Но сохранить не для того, чтобы сеять злобу и взывать к отмщению. «Плачьте с плачущими», — научает нас Слово Божие, «но не будьте побеждены злом» (Рим. 12:15,21). Истинное чувство национального самосознания и самоуважения должно опираться на любовь, а не вырождаться в горделивое превосходство над другими народами или ненависти к ним.
Оглядываясь назад и перелистывая самые печальные страницы нашей истории, нужно сказать, что украинский народ, несмотря на выпавшие ему испытания, сумел сберечь в себе искру Божию, разрастающуюся сегодня в бушующее пламя, в котором испытываются старые забытые ценности. Минувшая трагедия голодомора имеет некий предостерегающий смысл. Она свидетельствует о том, что человек без Бога может создать только страдание себе и другим. Голодомор дает потрясающий урок всем проповедникам безбожия и человекобожия. Любовь же к страдающему человеку ведет к откровению не только смысла страдания, но и смысла жизни вообще. Ибо в чем ином может прежде всего заключаться смысл жизни человека, как не в человечности? В то время как рассудок тщетно усиливается понять жизнь, любовь вводит человека в жизнь, полную смысла, в свете которого становится ясным и сам смысл страданий.

Николай Гобдыч. Музыкальный образ Божественной Литургии

Священник Петр Холодный (РПЦЗ): «Вопрос о пиратском издании анафематствованным Денисенко «Закона Божиего» в Украине будет поднят на Синоде или на Соборе РПЦЗ»