Николай Гобдыч. Музыкальный образ Божественной Литургии

01.03.2004 archive, Вестник №30, Юбилеи

МУЗЫКАЛЬНЫЙ ОБРАЗ БОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТУРГИИ
(о «Литургии Мира» архиепископа Ионафана Елецких)

Николай Гобдыч
заслуженный деятель искусств Украины,
художественный руководитель камерного хора «Киев»

Известно, что сочинять богослужебную музыку под силу далеко не каждому композитору. Бывает так, что хорошая музыка, написанная на канонические церковные тексты светскими композиторами, всё же не принимается сознанием церковного народа для храмового священнодействия, хотя она часто может исполняться на оперной или филармонической сцене.
И это не случайно, ибо существуют необходимые условия для успеха духовного сочинения. Пишущий богослужебную музыку прежде всего не должен быть чужд православной культуре и вероучению, знать суть и формы (виды) богослужения, быть ознакомленным с теорией и практикой храмового действа, которое, по отцу Павлу Флоренскому, есть синтез многих искусств: искусства молитвы («умное делание»), искусства чтения, поэзии и пения, искусства живописи и зодчества, искусства священной хореографии (поклоны, процессии, церковный этикет), искусства света (время и способ возжигания свечей, лампад, паникадил), искусства огня и дыма (кадило, ладан) и т.д.
Все формы православного сакрального искусства живут в особом пространстве-времени — в рамках Церковного Типикона, или Богослужебного Устава. В этой книге симфонии псалмов и священнодействий древними подвижниками веры расписано «где, когда и как» может совершаться конкретный обряд или исполняться определенный гимн в течение дня и недели, в период Великого поста, Пасхи или Пятидесятницы, в годовом круге других церковных праздников. Каждое песнопение, по уставу, полагается петь на тот или иной глас (лад), которых всего восемь. Из поколения в поколение звучит эта небесная богослужебная партитура, прославляя Бога «гласы преподобными», призывая непостижимый мир вышнего мира на человеческий род и все творение.
Свободные музыкальные композиции, которые удостоились войти «в плоть и кровь» богослужения, не пылятся годами и десятилетиями на книжных полках, а становятся необходимым его (богослужения) компонентом и даже музыкальным символом религиозного события и целого периода церковного года.
Например, невозможно представить православный праздник Рождества Христова без исполнения замечательного хорового концерта Д. Бортнянского «Слава во вышних Богу» или великолепного кондака «Дева днесь Пресущественнаго раждает» болгарского распева в его же гармонизации. В Великом посту, когда душа человека открывается Богу, регенты хоров, по традиции хоров синодального периода, часто отдают дань признания сочинению А. Веделя «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче». В скорбные дни Страстной седмицы своды храмов рыдают над плащаницей Христа, изображающей сцену положения Его бездыханного Тела во гроб, под гармонию музыки П. Турчанинова « Тебе, одеющагося светом, яко ризою». Древний напев гимна переносит молящихся к подножию голгофского Креста. Слово и музыка, сливаясь, передают плач Богоматери, окруженной тайными учениками Господа. Духовная музыка, органически исходящая из церковного слова (тропарей, кондаков, икосов, подобнов, седальнов и т.д.), соединенная с храмовым действием (обрядом), уже не есть лишь музыкальный эстетический элемент богослужения, но она есть само богослужение. Музыкальные звуки священных слов, мягкий свет восковых свечей, тонкий аромат ладана, звуки кадильных позвонков, отблеск одежды клириков, полутьма храмового пространства рождают в душе молящегося поток воспоминаний о евангельской драме верности и измены, страха и скорби, веры, радости, надежды и любви. Величественная литургическая симфония псалмов — это гимн Святой Троице, насаждающий в сердца семена евангельских идей милосердия, сострадания, терпения, добра и жертвенной любви к Богу, к человеку и к окружающему миру
Многие священнослужители трудились на ниве церковного пения, внося свою «ноту» в священную партитуру псалмов. Среди них имена священников Турчанинова и Зиновьева, иеромонахов Виктора и Геронтия, архиепископа Новгородского Арсения и др. В наше время — это архимандрит Матфей (Мормыль) и архиепископ Ионафан (Елецких). «Литургия Мира» — первое в Украине за последние десятилетия богослужебное духовное сочинение на тексты песнопений Божественной литургии святого Иоанна Златоуста. Это своего рода музыкальный образ мистического истолкования Божественной литургии, певческий мост между двумя великими древнехристианскими культурами Востока и Запада эпохи неразделенной Церкви.
Впервые «Литургия Мира» увидела свет в 2003 году в Украине. Были изданы две версии: для хора и солистов (основной) и хоровой. Обе версии на церковнославянском языке, соответственно с русской и украинской литерацией.
Литургия была исполнена и записана на компакт-диск неоднократным лауреатом международных конкурсов камерным хором «Киев» под патронатом главного управления культуры г. Киева и поддержке этого проекта благотворительной организацией Германии «Renovabis». Настоящее, последнее по времени издание, воспроизводит версию с солистами и дополнено вариантами авторской гармонизации вторых номеров «Иже херувимы» и «Отче наш». Хоровые партии выписаны для каждого голоса отдельно.
Этот проект был реализован в Херсоне. Наш дальнейший комментарий относится к первым хоровым и сольным номерам последнего издания.
Основой музыки «Литургии Мира»стали григорианские напевы, которые своим происхождением во многом обязаны православным грекам, жившим на территории так называемой Великой Эллады (вся современная южная материковая Италия, о. Сицилия) и находившимся в те времена под юрисдикцией Константинопольского Патриарха. По данным авторитетного греческого исследователя византийской музыки Д. Ангелопулоса, древнеиталийское пение, практиковавшееся византийцами на древнегреческом и латинском языках, имеет общую с последней модальную, ритмическую и орнаментальную основу. Древнеиталийское пение православных греков стало предтечей и колыбелью раннего латинского григорианского хорала (V — VП вв.).
«Литургия Мира» — начало «новой» (точнее, хорошо забытой старой) церковно-музыкальной эстетики восточнославянского богослужения. Это возвышенный мир созерцания и сдержанности чувств. Для этого сочинения характерно стилевое единство всего музыкального корпуса. Намеренно изложенные автором преимущественно в одной тональности (фа-мажор) с опорой на субдоминантовую группу аккордов, часто на выдержанном басовом тоническом звуке («Отче наш»), мелодии «Литургии Мира» отражают идею Божественного Молчания, неземного покоя, примирения с Богом. Бесплотные, колышущиеся звуки древнего хорала создают ощущение свободы и пространства. Не случайно и двойное название сочинения «Литургия Мира», «Ангельская».
Общая, так называемая осьмогласная или восмиладовая основа церковного пения Древней Церкви, как на Западе, так и на Востоке, позволила автору «Литургии Мира» распеть славянские тексты Литургии св. Иоанна Златоуста на мелодии григорианского хорала, используя его модальные мелодические матрицы, подобно тому, как это традиционно делали славянские мастера-доместики знаменных распевов.
Все хоровые номера согласованы между собой. Характер их исполнения определен местом их исполнения в богослужебном чине Святой Евхаристии. Песнопения «Литургии Мира» можно разделить на три основных группы характерных мелодических однородных напевов. Первая: «Великая ектения», «Единородный Сыне», «Во Царствии Твоем», «Верую», «Отче наш» № 2, песнопения после причащения «Видехом Свет истинный» и «Да исполнятся уста наша». В этой группе гимнов слышен лейтмотив «золотой» григорианской нисходящей секвенции. Вторая группа (основная): «Иже херувимы», начало («Милость мира») и заключение евхаристического канона «Тебе поем», причастный стих «Хвалите Господа с небес». Мелодия, положенная в основу этой группы песнопений, имеет историческое именование «De Angelis». Третья группа — самостоятельные традиционные напевы: евангельское чтение, тропарь «Христос воскресе» (исполняется в период Пасхи) и молитва «Отче наш», для которых соответственно избраны древние традиционные мелодические речитативы и напевы; гимн в честь Божией Матери «Достойно есть» (удачная славянская транскрипция средневекового гимна «Salve, Regina»), гимн «Тело Христово приимите», положенный на мелодию канта «Regina Caeli»; и гимн «Един Свят», распетый на древний мотив «Kirie, eleison».
Музыкальной и смысловой нитью, связывающей все части Литургии в одно целое, является мотив малой ектении «Господи, помилуй», органично вписавшийся и в другие ектении Литургии, а также напев григорианской секвенции, повторяющиеся в разных частях «Литургии Мира». Большую роль имеют и многочисленные «Аминь» в окончаниях возгласов священника и дьякона: они объединяют разные части богослужения в непрерывный музыкальный поток, наперед подсказывая слушателю характер исполнения, а иногда и мелодический модус основной интонации следующего номера. Благодаря этому композиционному приему, сочинение предстает однородным в стилевом отношении, скрепленным множеством небольших музыкальных попевок.
Особо упомянем о напевах псалмов «Благослови, душе моя, Господа» и «Хвали, душе моя, Господа». Эти два гимна расположены во вступительной части и называются еще «Изобразительными псалмами». Их мелодическим прототипом является гимн «Ubi caritas». Октавный бас и свободно движущийся верхний женский голос создают ощущение глубины и благоговейного трепета перед Именем Божиим. Изобразительные псалмы, как и гимн «Единородный Сыне», заповеди блаженства из Нагорной проповеди Христа («Во Царствии Твоем»), призваны пробудить, «изобразить» и запечатлеть в душе человека чувство глубочайшей благодарности Богу за творение мира и благодеяния человеческому роду.
Вселенская тема «пространства» ощущается в гимне «Святый Боже», в котором попеременно взывают к Богу ангелы: («Святый Боже,…) и люди: («…помилуй нас»). Отголоски этого мотива можно услышать и в «Благословен Грядый во Имя Господне» (на явление Святых Даров для причастия), и в хоровой миниатюре «Отца и Сына…», и в заключительных аккордах Литургии Мира «Слава Отцу и Сыну…». Гимн «Святый Боже» — одно из самых одухотворенных и волнующих мест «Литургии Мира».
Гимн «Иже херувимы» также не лишен «ангельского» и триадологического звучания. Он исполняется за Божественной литургией во время торжественного принесения процессией священнослужителей евхаристических Даров (хлеба и вина) в алтарь для последующего освящения.
Основной смысл гимна — призыв к верным отложить земные заботы, дабы достойно присоединиться к триумфальной процессии таинственных ангелов, постоянно поющих Святой Троице трисвятое славословие и невидимо сопровождающих Христа — «Царя всех». Херувимская песнь, в изъяснительном переводе архиепископа Ионафана, изложена так: «Таинственным подражая херувимам и животворящей Троице воспевая трисвятую песнь, всякое ныне отложим житейское попечение, дабы подъять Царя над всеми, Коего чины ангелов-копьеносцев несут, невидимо (Его) сопровождая. Аллилуя!» (В церковнославянском переводе слово «дориносимый» состоит из двух частей: греческого «дора» — «копье» и славянского «несу». «Чин», по-гречески «таксис», означает четкий строй воинов по родам войск (в херувимской это ангелы, архангелы, серафимы, власти, престолы… Всего девять ангельских чинов. «Дориносима чинми» буквально означает «Носимого на копьях победы» или «Сопровождаемого эскортом ангельских воинств».)
В древности в обряде принесения Святых Даров на алтарный престол духовному взору православных византийцев открывалась величественная картина, возвращавшая их историческую память к античному обычаю торжественной встречи императора-победителя: совершая триумфальный вход в столицу, Цезарь римского народа стоит на щите, возложенном на копья воинов, и принимает восторженную славу от своего народа.
Здесь же, в храмовом литургическом действе, веровали православные греки-ромеи, Сам Христос-Жизнодавец, Божественный Победитель смерти, Царь над всеми, совершает среди Своего избранного народа Свой триумфальный вход. Но вместо земных воинов Он невидимо «дориносится», т. е. сопровождается, копьеносцами ангельских воинств. Парящая «бесплотность» музыки херувимской песни «Литургии Мира», подчиняясь мерному совершению великого входа священнослужителями, усиливает переживание соприсутствия и соучастия в богослужении небесных Сил — ангелов. Мягко исполняемые «вокальные» триоли в верхнем «ангельском» голосе напоминают о непрестанном «трисвятом» песнословии Небесных Сил Святой Единосущной Троице: Отцу, Сыну и Святому Духу. Октавный унисон в более подвижном финале гимна «Яко да Царя всех подымем» символизирует объединенный хор голосов «ангелов и человеков», готовых приступить к самой важной части Литургии — эпиклесису, призыванию всесильной благодати Святого Духа для освящения Святых Даров и духовного вознесения-принесения Их уже на Пренебесный Жертвенник как духовную Бескровную Жертву «о всех и за вся» руками приносящего благодарение Богу предстоятеля, главы евхаристического собрания — Трапезы Господней или Божественной литургии (буквально «Божьего дела»).
После херувимской песни самым большим музыкальным фрагментом «Литургии Мира» является сочинение «Верую», в котором излагаются основы церковного православного учения о Троичном Боге, спасительной миссии второго Лица Святой Троицы, предвечного Сына Божьего, воплотившегося от Девы Марии; о вселенском характере Церкви и о вере в пришествие вечного Царства Христова. Это торжественное исповедание веры предваряет собой следующую часть Литургии — евхаристический канон или анафору (греч. «возношение»). По своей форме канон Евхаристии — одна обширная молитва об освящении Святых Даров в Тело и Кровь Христовы и о достойном причащении «во оставление грехов и жизнь вечную».
По церковным правилам, участником этой части Божественной литургии могут быть только единоверцы. Всех остальных дьякон заранее оповещает об этом и просит покинуть храм. «Святое — только святым», то есть покаявшимся и крещенным, — повторит эту мысль священник перед причащением.
Древнее учение о сослужении ангелов и людей в евхаристическом жертвоприношении получило свое музыкальное отображение в умиротворенных «ангельских» звуках начальных призывов священника и ответов народа: «Милость мира, жертву хваления», «Имамы к Господу». Сама молитва анафоры начинается с песнопения «Достойно и праведно есть». В гимне сжато изложена суть первой части анафоры (prefacio), вполголоса читаемой священником в алтаре, в которой воздается слава Богу-Троице, Его спасительному плану (промыслу) о спасении человека через Жертву Христа; выражается благодарность за то, что Бог по Своей любви допускает грешного человека к совершению Литургии, хотя Ему и предстоят миллионы ангелов, поющих Ему гимн.
Хор начинает исполнять этот ангельский гимн хвалы Святой Троице: «Свят, Свят, Свят». Мелодия то воспаряет ввысь, то стремительно опускается унисоном голосов вниз. Основной выдержанный подчас на одной ноте басовый тон и верхние движущиеся голоса создают впечатление многоголосого щебетанья птиц. Все это призвано отобразить смысл литургического возгласа священника, описывающего восторг мириадов ангелов, которые, подобно пернатым, стремительно носятся вокруг Престола Божия, «поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще» песнь победы: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф!» (т.е. Господь воинств небесных), «Осанна (слава) в вышних!», «Благословен Грядый (Идущий) во Имя Господне!» (так Православная Церковь именует пришедшего в мир воплотившегося Божественного Предвечного Логоса, второе Лицо Святой Троицы — Богочеловека Христа).
Торжественные и умеренно тихие аккорды двойного «Аминь» на слова установления Таинства Евхаристии («Приимите, ядите… »; «Пийте от нея (чаши) вси…») напоминают о двух природах Единой Ипостаси (Лица) Христа — божественной и человеческой — и готовят молящихся к самому таинственному моменту православной Литургии: преложению («пресуществвлению») принесённых в алтарь хлеба и вина в святейшие Тело и Кровь Господа Иисуса Христа. При этом Церковь верует, что Сам Спаситель мира невидимо предстоит престолу, принося Себя в совершенную Бескровную Жертву: Он Сам священнодействует, будучи Первосвященником Нового Завета и Ходатаем перед Богом-Отцом за человеческий род. «Ты и Приносимый (в Жертву) и Приносящий (Жертву), и Принимающий (Свою Жертву), и Принимаемый (нами, как Жертва, в причастии) — читает священник в одной из молитв святой Евхаристии.
Начинается эпиклесис: священник, сознавая свою немощь («мили ся дея»), умоляет Бога-Отца ниспослать Святого Духа, дабы Его Божественной силой хлеб и вино были претворены в Тело и Кровь Христовы. В этот момент чувство наивысшей глубочайшей благодарности Богу народ изливает в гимне «Тебе поем…». Вновь возникает «ангельская» тема, имеющая богословским подтекстом событие принесения Себя Христом в добровольную жертву «за жизнь всего мира». Ее мелодическую основу составляет древний гимн «Agnus Dei» — «Агнец Божий, подъявший мира грех! Помилуй нас!». В гимне «Тебе поем» слышна удивительно тонкая связь идей жертвенного служения Христа (мелодия), евхаристического благодарения народа Божьего (слова) и ангельского сослужения (колышущийся, словно крылья, характер песнопения). Пространственно-небесное соло меццо-сопрано трижды прорезает глубокую тишину храма. «Пустые» чистые квинты и октавы в хоре подчеркивают надмирность евхаристической Жертвы: она совершенна (полная), едина во времени и в пространстве, святая. Освящение Святых Даров свершилось: на алтарном престоле возлежат Святейшие Тайны — Тело и Кровь Христовы… Бог снова явился во плоти, но под видом Хлеба и Вина — священной Трапезы для верных. «Сие творите в Моё воспоминание». Этот завет Христа ученикам о постоянном служении Евхаристии актуализируется в священную минуту евхаристического благодарения и освящения Святых Даров. Соло меццо-сопрано заканчивается хоровым: «И молимтися, Боже наш!». Три последних пиано «Тебе поем» растворяются и сливаются с глубоким молитвенным молчанием общины…
Но жертвенное литургическое приношение-возношение продолжается. Вместе со Святыми Дарами: священник «словесно-разумно» просит Бога принять даже самую память о святых. Особенно же («изрядно») он молит Бога принять евхаристическую жертву в память «о Пресвятой, Пречистой, Преблагословенной, славной Владычице нашей Богородице и Приснодеве Марии», дабы Ее молитвами помиловать «всех и вся».
В «Литургии Мира» лирико-драматический тенор-солист начинает исполнять древнюю песнь в честь Пресвятой Богородицы «Достойно есть». После напряженного хорового пианиссимо «Тебе поем» соло звучит неземным откровением чистоты и целомудрия. На ум сразу приходят праздник Благовещения и Пасхи, когда вестник небес со страхом, радостью и трепетом предстоял Пречистой Деве, возвещая о Ее будущем материнстве и о воскресении Ее единственного Сына. «Тя (Тебя), Богородице, величаем!» — заключает хор славословие в честь Девы Марии.
Песнь в честь Пресвятой Богородицы предначинает т.н. ходатайственную часть Божественной литургии. В ней христианская община через священника просит Бога-Отца «вспомнить» не только Богоматерь, но и святых, и их молитвами помиловать «всех и вся». В ходатайственную часть Литургии входит просительная ектения с ответами хора «Господи, помилуй», «Подай, Господи», которая предваряет важную молитву «Отче наш». Она важна потому, что ее автор — Господь Иисус Христос. Он Сам научил учеников этому краткому, но очень емкому обращению к Богу-Отцу. Поэтому эту молитву-просьбу часто богословы именуют Молитвой Господней.
Библиотека церковной музыки знает всего несколько сочинений на слова молитвы Господней «Отче наш», которые бы вполне отвечали благоговейному чувству верующей души, предстоящей Небесному Отцу — Всевышнему Богу. В частности, можно упомянуть известную музыку Римского-Корсакова, графа Шереметьева, Кедрова-отца, и, думается, сюда следует отнести также мелодию «Отче наш» № 1 из «Литургии Мира», которая в обработке архиепископа Ионафана приобрела характер особой теплоты и простоты. Выбор этой древней мелодии «Отче наш» для «Литургии Мира» и «бережная» гармонизация ее — духовный успех композитора.
По окончании молитвы «Отче наш» начинается священный обряд причащения — то, ради чего и совершается Трапеза Господня — Святая Евхаристия. В обряде причащения Бог соединяет с Собой грешного человека, очищая и обожая его естество, приобщая его к вечной жизни. Ангельская тема вновь звучит под сводами храма в гимне «Благословен Грядый» (на изнесение Святых Даров из алтаря верующим) также в двух запричастных стихах: «Хвалите Господа с небес» и «Тело Христово приимите, Источника бессмертнаго вкусите». В них слышны отзвуки гимна «Святый Боже».
Автор смело отступает от канонической мелодии в «Хвалите Господа с небес», заменяя верхнюю ноту «до» на ноту «ре» в основной мелодии (Cantus firmus, первое «Аллилуйя»). Это неожиданное «ре» совершает чудо преображения: мелодия становится невесомой, воздушной, она легко парит, словно птица над огромным океаном. В гимне «Тело Христово» автор использовал тройную долевую пульсацию, дабы выразить учение Церкви о том, что в Таинстве Общения Бога и человека (в Святом Причащении) действуют все Лица Святой Единосущной Троицы: Отец, Сын и Святой Дух. Обряд причащения заканчивается двумя благодарственными гимнами, напевы которых возвращают к началу Литургии Мира. В «Слава Отцу…» последний отблеск мотива «Святый Боже» (на словах «..и ныне, и присно…). Наконец, слышится широкое заключительное «Аминь» («Воистину так») — музыкальная скрепа, венчающая собой партитуру Ангельской Литургии Мира.
Завершая музыкально-богословский экскурс по страницам «Литургии Мира», хотелось бы привести отрывок из предисловия к сборнику духовно-музыкальных сочинений архиепископа Ионафана (Елецких), выпущенном известным московским православным издательством «Живоносный источник» в 1997 году: «Гармонизации и сочинения архиепископа Ионафана отличаются ясностью, удобством и простотой в исполнении, традиционностью и молитвенностью — всем тем, что отличает лучших, по-настоящему церковных авторов: арх. Феофана, свящ. Аллеманова, С.В. Смоленского и др. — тех, чьи песнопения со временем становятся для Церкви обиходными (а это, наверное, высшая похвала и удача духовного композитора).

Блаженнейший Владимир, Митрополит Киевский и всея Украины: «Где отсутствует благодать, там царствуют ложь и гордыня»

Протоиерей Николай Забуга. Духовные оценки голодомора