Директор заповедника «София Киевская» Н.М.Куковальская: «Позиция Предстоятеля УПЦ вызывает у меня глубокое уважение»
ДИРЕКТОР ЗАПОВЕДНИКА «СОФИЯ КИЕВСКАЯ» Н.М. КУКОВАЛЬСКАЯ:
«Позиция Предстоятеля УПЦ вызывает у меня глубокое уважение»
Неля Михайловна, как Вы оцениваете новые заявления УГКЦ и УПЦ-КП с претензиями на Софию Киевскую? Не кажется ли Вам, что у униатов и анафематствованных раскольников нет морального права претендовать на главную православную святыню страны?
Год-полтора тому назад я встречалась с Блаженнейшим Митрополитом Киевским и всея Украины Владимиром, и он сказал, что еще не время говорить о постоянном присутствии в Софии Киевской какой-либо из религиозных конфессий. Эти слова вызвали у меня глубокое уважение к Предстоятелю УПЦ. Я поняла, что Его Блаженство реально оценивает ситуацию, сложившуюся вокруг древней святыни. И стою на той же позиции. По двум причинам.
Во-первых, являясь госучреждением, Заповедник не может официально заявлять о каких-либо конфессиональных симпатиях или антипатиях со своей стороны, а тем временем конфликт между конфессиями Украины еще не исчерпан.
Во-вторых, София Киевская — не только великая святыня, но и уникальный историко-культурный памятник, чья исключительная ценность признана на мировом уровне. В своем обращении к Президенту Украины по поводу Софийского собора Украинская Греко-Католическая Церковь отмечает, что почувствовала себя обделенной на фоне того, что государство предоставило УПЦ для богослужений Успенский собор Киево-Печерской Лавры, УПЦ-КП — Михайловский Златоверхий собор, а УАПЦ — Андреевскую церковь. Когда от нас затребовали соответствующий отзыв, мы написали, что Успенский и Михайловский соборы — это все-таки новостройки на месте разрушенных древних прототипов, а Софийскому храму уже почти тысяча лет, и он требует особых условий сохранения. Во время богослужений, даже при самом тщательном контроле, невозможно избежать нарушения температурно-влажностного режима, повреждения надписей — граффити и фресок. Даже ограниченное использование свечей приводит к загрязнению мозаик и фресок копотью. Пение, не говоря о колокольном звоне, создает вибрационные нагрузки, которые влияют на отслоение мозаик и фресок от тела сооружения, впервые закрепленные специальными нагелями еще до революции.
Мировой опыт показывает, что такие памятники, как София Киевская, должны быть музеями. Причем на Западе к пониманию этого пришли без революций, гонений против религии и тоталитаризма. Сейчас наш Заповедник собирает базу данных о зарубежных храмах-музеях. Например, Сионская горница в Иерусалиме, в которой совершилась Тайная Вечеря, является памятником І века, используется исключительно как музей. Таких примеров очень много и в Италии, Испании, в Греции, где Православие является государственным вероисповеданием. При этом формы охраны подобных сооружений встречаются разные. В одних случаях все расходы по исследованию и реставрации памятников берет на себя государство, в других — церковь, но тогда она с большой строгостью подбирает и нанимает высококвалифицированных специалистов, предоставляет им необходимые средства и возможности для обеспечения адекватной опеки над историческим шедевром. Если же говорить об Украине и конкретно о Софии Киевской, то у нас есть опасение, что если государство передаст храм одной из конфессий, то свобода деятельности исследователей и реставраторов будет здесь ограничена. А это может привести к необратимым разрушительным процессам в соборе, который лишится заботы профессионалов.
У нас есть печальный опыт сотрудничества с УАПЦ в Андреевской церкви, являющейся уникальным памятником ХVІІІ века и музеем Заповедника. Восемь лет шла реставрация храма, на которую были потрачены колоссальные средства. Реставрационная работа только одной иконы из уникального иконостаса потребовала 45 тысяч гривен!
В соответствии с Постановлением Кабинета Министров Украины № 1009 от 9 августа 2001 года Заповедник обязали подписать договор на богослужения, регламентируемые в документе правительства. Со временем оказалось, что подписанный УАПЦ договор ее представители не выполняют. Например, мы просим: не зажигайте так много свечей, ведь в этом нет необходимости, а восьмилетний труд реставраторов и государственные средства могут оказаться потраченными напрасно. В ответ срываются на крик, проклятия и угрозы. Выяснилось также, что по договору они должны были компенсировать нам часть денег за электро- и теплоэнергию. Деньги небольшие, но все же… Мы послали счета. Пришел ответ, что… никакого договора с нами не заключали! Выясняется какая-то совершенно непонятная ситуация: договор подписан с владыкой Мефодием, а патриархия УАПЦ отрекается от его подписи! А тем временем на богослужения в Андреевский храм почти никто не ходит. Даже на нынешнюю Пасху там было человек пять-десять, и то те, которых привезли.
Быть может, представители канонической Украинской Православно Церкви повели бы себя иначе?
В каждой конфессии встречаются разные люди. И хотя часто сталкиваешься с искушением судить о конфессии по поведению тех ее представителей, которых ты встретил, надо помнить, что такой подход субъективен и чреват ошибками. Поэтому не буду отказываться от своих прежних слов о стремлении Заповедника строить со всеми конфессиями одинаково добрые отношения. Но справедливости ради отмечу, что с протоиереем УПЦ Феодором Шереметой, который служит в другом нашем музее — древней Кирилловской церкви, — у нас сложились, в отличие от УАПЦ, добрые отношения, в которых господствует взаимопонимание. И все же Кирилловский храм — не София. В первом ситуация позволяет совершать богослужения, во втором, как нам кажется, уже нет. Вы сами очень верно сказали при встрече, что если ветшает хоругвия, то ее можно положить на вечное хранение в ризницу, но если ветшает целый храм и его нельзя перестраивать, то его в ризницу не положишь: необходимо менять режим его использования.
Но ведь богослужения в Софии Киевской все-таки время от времени происходят!
Когда к нам приходят об этом указания из высших государственных органов, мы не может противоречить. Нам остается только заключить с организаторами или конфессией договор об условиях проведения конкретной службы, в котором мы излагаем все требования по режиму охраны памятника. За последние годы службы в соборе происходили четыре раза: по случаю закрытия ЧАЭС, дважды — в Дни независимости и 21 января прошлого года, в день, когда отмечается объединение в 1919 году Западно-Украинской Народной Республики с УНР («День злуки»). Все эти службы проходили по инициативе Администрации Президента Украины. Присутствовали разные конфессии, но УПЦ в этих торжествах участия не приняла.
В этом году богослужений в соборе еще не было. Быть может, были учтены возникшие у нас претензии к УПЦ-КП.
Но в условиях сохранения за Софией Киевской статуса музея все ее посетители обязаны покупать входные билеты, а для многих верующих паломников они слишком дороги. Как быть с этой проблемой?
По этому поводу мы тоже изучали зарубежный опыт и увидели, что в той же Греции во всех храмах-памятниках такого ранга, как София Киевская, посетители приобретают входные билеты. Причем цены достаточно высоки, намного больше наших. Вырученные деньги идут на необходимые для памятника исследования, реставрацию и содержание. И это нормально: Заповедник должен зарабатывать средства на зарплату своих сотрудников, на исследовательскую и реставрационную деятельность. Ведь государство удовлетворяет лишь часть связанных с охраной памятника нужд. Да и нереально было бы для государства осилить все эти затраты.
В прошлом сокращение кадров Заповедника дошло до того, что в текущих технических работах даже самое элементарное становилось проблемой. Но уже в нынешнем году мы на заработанные Заповедником деньги смогли создать научный отдел, перед которым стоит множество задач, притом вполне трудоемких. Например, мы ищем научную аппаратуру, которая помогла бы нам на достойном опыте зарубежных коллег уровне изучить все «хвори» собора и окружающего его архитектурного комплекса и разработать адекватную программу реставрационных работ.
Прежде всего необходимо собрать данные о состоянии конструкции собора, не вскрывая штукатурку и кладку, не тревожа трещин. Не говоря о том, что подобные вскрытия могут иметь пагубные последствия, у собора еще остаются неразгаданные тайны. Например, мы не знаем о состоянии несущих конструкций, их оснований и взаимодействии в комплексе всего сооружения. Изъясняясь научно, нужно посредством технологии бесконтактного контроля создать объемную модель собора, которая потом будет обработана в компьютере. По итогам обработки можно будет составлять план конкретных мер к «лечению» святыни. То есть методами неразрушающего контроля мы хотим знать истинную картину технического состояния древнейшего памятника. А проведя фотогранметрические обмеры — создать объемную расчетную модель собора в компьютере, на которой мы смогли бы моделировать все процессы внешних и внутренних воздействий на сооружение, видя при этом самые опасные напряжения в конструкциях и с большой вероятностью их предупредить. Одним словом, мы хотим поставить «диагноз заболевания» старого сооружения и, если нужно, впоследствии полечить его.
К созданию такой объемной модели Заповедник совместно с учеными уже приступил, используя при этом даже космические спутники. Все это нужно, чтобы, как говорил Гиппократ, не навредить. Причем, испытав методику создания и практического применения такой модели для Софии, мы предполагаем применить ее же и в исследовании других отечественных памятников. И вот тогда, если мы сможем заявить о себе как об учреждении, которое добилось конкретных научных результатов, то и государство нам больше станет помогать.
А пока — должны уметь зарабатывать сами. Но когда перед нами оказывается группа простых паломников, мы стараемся идти им навстречу и сделать для них какие-то уступки. Другое дело, если паломники идут с такими мобильными телефонами и кинокамерами, что о бедности говорить не приходится, тогда мы не считаем, что они не должны внести свой вклад в охрану святыни. Замечу, что есть и просто аферисты, которые под видом вождения паломников просто занимаются своим бизнесом.
А как Вы относитесь к недавнему Указу Президента Украины о возвращении религиозным организациям не только культовых сооружений, но и других принадлежавших им зданий?
Возвращение храмов — благородное дело. Тем более, что есть храмы, используемые не по назначению. Но подходить к решению этого вопроса надо дифференцированно, т.е. выяснять, можно ли сейчас использовать в богослужебных целях Софию Киевскую и подобные ей храмы? В том ли они состоянии? От общего числа наших храмов такие шедевры составят какой-то сотый процент, но они требуют особого к себе отношения. Это капля в огромном море, на которой не надо делать политику. Надо беречь эти святыни, потому что они, как и летописи, являются первоисточниками, свидетельствующими о нашей подлинной истории и защищающими нас от искажения представлений о прошлом.
Беседу вел Владислав Дятлов