Архиепископ Августин: «Православная оценка»

01.01.2002 archive, Вестник №4, События

ПАТРИОТИЗМ И НАЦИОНАЛИЗМ: ПРАВОСЛАВНАЯ ОЦЕНКА

Выступление архиепископа Львовского и Галицкого АВГУСТИНА,
Председателя Синодальной Богословской комиссии Украинской Православной Церкви

Серьезным вызовом новейшей истории и человечеству в целом, всем мировым религиям стал вызов со стороны национальной идеи, этничности. Ценой огромных жертв человечеству удалось преодолеть в веке минувшем вызов расизма и национальной исключительности: те, кто были очевидцами этого ада на земле, невольно задавались вопросом: где был Бог, когда пылали печи концлагерей, когда целые народы подлежали геноциду как политически неблагонадежные или этнически неполноценные? Однако и сегодня продолжаются национальные, нередко связанные с религиозным фактором войны, этнические чистки, происходит геноцид. Очевидно, что распад многонациональных государств и появление новых, национальных, и в XXI столетии будет представлять вызов всему человечеству, основным правам человека, общественной безопасности и стабильности, целостности мироздания.
В реальной жизни религиозный и национальный факторы тесно переплетены. Фактор национализма ставит очень острые вопросы перед всеми мировыми религиями. Даже те из них, которые по сути своей проповедуют справедливость, дело мира и примирения, нередко оказывают свою поддержку той или иной радикальной партии, выступают на стороне какой-то одной нации или народа, берут на себя миссию формирования нации или государственного строительства. Церкви нередко оказываются в положении необходимости отвечать на двойной вызов: с одной стороны, это требования Евангелия, с другой — национальные узы и обязательства, историческая укорененность.
Украина не избежала вызова со стороны национального фактора, который оказался тесно переплетенным с религиозным. В итоге, с одной стороны, до настоящего времени не удовлетворены основные национальные интересы ни одной из населяющих Украину наций и народностей, в том числе и титульной украинской. С другой же, достаточно демократическое законодательство Украины о свободе совести и религиозных организаций оказалось недееспособным противостоять антидемократическим методам решения государством церковных вопросов в своих узко политических, окрашенных национализмом, интересах. В первые годы независимости национализм функционировал в качестве новой «государственно-национальной» религии. Его мифы стали национальной историей, и история Украины в очередной раз подверглась переписыванию, оставаясь при этом не менее идеологизированной и тенденциозной, обремененной мифами, чем в предыдущие столетия. Национализм сакрализировал символы нации и государственности, его герои и поэты стали почитаться ни уровне святых, государственные структуры были провозглашены наивысшей ценностью, преданность абстрактному независимому национальному государству стала называться патриотизмом, а высокий уровень национального самосознания был объявлен одной из высших добродетелей.
На начальном этапе строительства украинского независимого государства в качестве одной из необходимых его идеологических опор была провозглашена «единая, национальная, независимая Церковь», которую еще только предстояло создать. Самоуправляемая каноническая Украинская Православная Церковь однозначно трактовалась как Церковь неукраинская, русская, зависимая в вопросах и церковных, и политических от Москвы. Тогдашний президент Украины открыто заявил, что «в независимом государстве и Церковь должна быть независимой от внешних религиозно-политических центров» (Урядовий кур’ер, 24.09.1992). Верховная Рада Украины приняла постановление, неотмененное по сей день, о неправомочности избрания Предстоятелем Украинской Православной Церкви Блаженнейшего Митрополита Киевского и всея Украины Владимира, «узаконив» таким образом в качестве «национальной державной церкви» самопровозглашенный Киевский патриархат. Национализм и политический произвол в церковной сфере привели к глубокому, болезненному и продолжительному расколу в Православии в Украине.
Обвинения, звучащие в адрес Украинской Православной Церкви, что это Церковь не украинская, а русская, или же что она выполняет роль «пятой колонны» — не выдерживают критики, поскольку их основная цель — политическая дискредитация Церкви, чтобы ее можно было легко «национализировать» руками государства и использовать как строительный материал для «национальной, независимой от внешних религиозно-политических центров». Обвинения в канонической связи с внешним центром звучат исключительно в адрес УПЦ, тогда как самопровозглашенным автокефалистам позволительно иметь номинального предстоятеля в США, римо-католикам и греко-католикам — своего главу в Риме, не говоря уже о экстерриториальном характере иудаизма, ислама, многих протестантских деноминаций в Украине.
Обвинения в исключительно русском характере Церкви несостоятельны уже потому, что, согласно предыдущей переписи населения (1989 г.) (результаты переписи в декабре 2001 г. еще неизвестны), этнические русские составляли в Украине 22,1 %. Другое дело, что украино-русские отношения в Украине имеют свою специфику: очень много этнических украинцев идентифицируют себя с русской культурой, что не конфронтирует с их этническим происхождением. И с этим не считаться в Украине невозможно. Разве не показателен пример того, что 41,0 % киевлян уже после провозглашения украинского языка государственным высказались против его обязательного введения в системе образования. Даже в моей, Львовской, епархии среди поляков римо-католиков, которых менее всего можно заподозрить как «агентов влияния Москвы», 7,1 % назвали русский своим родным языком (перепись 1989 г.). Однако и русские, и поляки, и украинцы являются гражданами Украины, законодательство которой исключает возможность дискриминации их по национальному или вероисповедному признаку.
Болезненным вопросом для национал-патриотов является и язык богослужения: церковнославянский язык интерпретируется ими как русский. Вопрос языка богослужений стоит действительно остро в тех регионах Украины, где традиционно высок уровень украинского национального самосознания. Однако положительное решение вопроса сдерживается отсутствием профессионального перевода на украинский язык корпуса богослужебных книг; и в ближайшем будущем он появиться не может, поскольку на сегодня нет ни профессионального перевода на украинский книг Священного Писания, ни даже единого варианта текста Господней молитвы.
Идея церковной автокефалии оказалась глубоко дискредитированной в глазах православных Украины действиями политиков и националистов, и синодальным решением от декабря 1996 года она была снята с повестки дня церковной жизни Украинской Православной Церкви. Политики внесли в Церковь раскол, который в течение долгих лет пытаются преодолеть исключительно политическими методами — внутри- и внешнеполитическими, — лишь усугубляя этим негативные последствия разделения. Парадокс: сама Церковь имеет все необходимые средства для уврачевания разделения собственными силами, согласно своим канонам и правилам, однако она не имеет возможности их применить. Правомерно ли укорять Церкви, как это нередко делается национал-патриотическими силами, что она не оправдывает общественных ожиданий, когда она остается ими же парализованной?
Почему в нынешний исторический период власти прибегли к использованию в политике национального фактора — не предмет сегодняшнего обсуждения. Для нынешних христиан важно иное: почему они сами оказались неспособными внести христианское измерение в национальную идею, оценить ее в свете Евангелия, не допустить превращения ее в фактор раскола и конфронтации между единоверцами? Ведь сегодня о Православной Церкви в Украине говорят преимущественно в категориях разделения, раскола, напряженного противостояния между канонической Церковью и самопровозглашенными «национальными» Церквами, отпавшими от нее в политику и национализм чадами.
Обязанность сегодняшних православных христиан, так же как и всех предыдущих поколений, — передать веру потомкам неповрежденной. И потому защиту чистоты веры и борьбу против ересей — в данном случае это ересь филетизма — недопустимо считать прерогативой святоотеческого времени. Когда Церковь Константинополя столкнулась в конце XIX столетия с подобной проблемой, то соборным определением 1872 года она дала современное определение ереси филетизма. Это определение нельзя сводить лишь к осуждению самого факта появления новых национальных Церквей, поскольку в нем затрагивается, прежде всего, вопрос оценки национализма как явления в свете Священного Писания и традиции святых отцов Церкви. В решении Собора ересь филетизма определена как «создание отдельных национальных Церквей, в состав которых входят представители определенной нации, исключаются все иные, и в которых служат пасторы только определенной национальности». Собор осудил любые проявления «национальной дискриминации, религиозную вражду, ненависть и ссоры внутри Церкви Христовой как такие, что противоречат науке Евангельской и святым правилам блаженных Отцов наших».
Лишь при поверхностном знании Православия, когда вера поражена бесчувствием, можно позволять отождествление его с национальным фактором, спекулируя на естественной глубокой укорененности Православия в истории и культуре православных наций, представляя установленную Господом нашим Иисусом Христом Церковь как Церковь народа Божьего, в котором нет более ни эллинов, ни иудеев, в отрыве от трансцендентной природы Церкви и возложенной на нее миссии. Церковь недопустимо отождествлять с национальным фактором, иначе она может быть сведена к явлению культуры, может стать инструментом культурного, национального, государственного и т.п. строительства. Речь идет никак не об умалении значения культуры или значимых для многих национальных чувств, а (при учете их тесной взаимосвязи с религиозным фактором) о четком размежевании этих явлений, определении сфер их функционирования и о недопустимости их смешения.
Самоочевидно, что национальная идея — не та основа, на которой может быть решен вопрос единения и примирения христиан, иначе не было бы нужды в благовествовании Нового Завета и прихода в историю Господа нашего Иисуса Христа. Однако почему же православные христиане Украины не сумели хотя бы свести к минимуму разрушительный потенциал этничности, избежать разделения; ведь во всех этих событиях роль национализма была одной из определяющих? Почему национальные чувства у тех, кто называет себя христианами, сумели вытеснить самую суть учения Христа? Что для христианина первично: верность Христу или национальной принадлежности? На все эти вопросы давно дан однозначный ответ, но он лежит в исключительно церковной плоскости, а сегодняшнее разделение православных в Украине — свидетельство серьезного поражения болезнью национализма экклезиологического сознания части верующих.
Глубокие политические и социальные трансформации украинского общества в конце XX столетия — переход от авторитарной советской модели, через всплеск этнического национализма, к зарождающимся элементам демократии чрезвычайно болезненный и длительный характер этих процессов свидетельствуют о христианском ответе на вопросы исторические, т.е. в их эсхатологической перспективе, как единственно правильном. Как граждане своей страны, христиане поддерживают те общественные изменения, которые вселяют надежду на уважение со стороны властей достоинств человека, данной ему свободы воли, целостности мироздания как явлений промыслительных, и воздерживаются в оказании поддержки противному. Как патриоты своей страны, христиане трудятся во имя построения более справедливого и человечного общества. И в этом случае речь не идет о характере политической системы. В Евангелии всем возможным политическим устройствам — которые были в истории или еще будут — дана единая оценка, ни одной из них не отдано предпочтение; Церковь неизменно молится о тех, кто сегодня стоит у власти: «о предержащих властех «.
Однако Евангелие четко разграничивает принадлежащее Богу и кесарю. Даже тогда, когда Церкви приходилось выполнять в истории роль главного социального и духовного института, возложенная на нее миссия заставляла ее сохранять отстраненность и преодолевать во имя этой отстраненности самые разнообразнейшие вызовы времени. «Христиане живут каждый в своей стране, но напоминают чужеземцев, …они проводят всю свою жизнь на земле, будучи гражданами неба» (Послание к Диогнету, V, 5-9) — данный тезис должен оставаться для верующих неизменным во все времена. Этим размежеванием испокон веков живет христианское сознание; Церковь всегда, так или иначе, пользуется этим миром, как будто не пользуясь им (1 Кор. 7, 31), и в этом ее всегда укоряли и будут укорять. История Церкви свидетельствует, что диалог между Церковью и обществом, как правило, имел конфликтный характер. Разумеется, в обществе аккумулировано немало положительных ценностей, которые Церковь не только признает, но и усваивает. Однако присутствует в нем и дух «мира сего», несовместимый с Евангелием. Поединок с «Князем мира сего» завершится лишь с концом истории, и неизменные внешние вызовы неизбежно будут сопровождаться внутренними, в лоне самой Церкви. Одним из таких вызовов стал вызов национализма — одновременно и внешний, и внутренний, поэтому сегодня так актуален вопрос о сущности христианского патриотизма.

Пресс-служба УПЦ

Владислав Дятлов. Что общего у тамплиеров и пчеловодов?

Сьезд православной молодежиСлово Блаженнейшего Митрополита Киевского и всея Украины Владимира