Митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион: «Правда трудового Донбасса близка всей Украине»

01.06.2006 archive, Вестник №57, Юбилеи

Митрополит Донецкий и Мариупольский Иларион: «Правда трудового Донбасса близка всей Украине»

— Владыка, недавно Вы отметили свой юбилей. Что думается о прожитом жизненном этапе?
— Этот год для меня действительно особый. Кроме 55-летия со дня рождения, исполняется 15 лет со дня основания Донецкой епархии и 10 лет моего пребывания на этой кафедре, еще исполняется 15 лет моего архипастырского служения. Видите, сразу сколько юбилеев! И за все труды, дарованные Господом, надо отвечать и перед Святой Церковью, и перед народом Божиим, и перед собственной совестью.

— Вы из западного региона, который известен особым менталитетом. Наверное, трудно было предполагать, что станете архипастырем крупнейшего восточного индустриального региона?
— Я родился 3 мая 1951 года в городе Львове, там прожил тридцать лет, учился в школе, закончил институт, работал на предприятиях, преподавал. Наш род всегда был православным. Мой дед по материнской линии — православный диакон селения Грудославице (недалеко от Холма и Томашова-Любельского) — был убит поляками. Его забрали в пасхальную ночь, и больше никто деда не видел. Ныне его прославила Польская Православная Церковь в сонме мучеников Холмских и Подляшских. Недавно с архиепископом Люблинским и Холмским Авелем мы посетили Грудославице. Сейчас в бывшем Крестовоздвиженском православном храме устроен костел. Из Холмщины наша семья была депортирована вследствие операции «Висла».
В нашей семье с детства все приобщались к храму. Мы торжественно праздновали Пасху, Рождество, другие великие праздники, посещали по воскресным дням церковь, и я изначально хотел стать священником. Вера моя всегда была тверда. В 1968 году, сразу после окончания школы, совершил первую попытку поступления в духовную семинарию, но мне, не достигшему 18 лет, отказали.
Поступил, когда уже выехал на Донбасс. Здесь же начал священнический путь, отсюда поступил в Духовную семинарию, сюда возвратился, получив сан. В общей сложности — 26 лет на Донбассе.
Мое служение в сане диакона и священника проходило в Луганском кафедральном соборе. Тогда Луганская и Донецкая области входили в состав одной епархии. В 1987 году меня перевели в город Ровеньки, где я занимался строительством Свято-Николаевского храма. В 1988-м году стал Старобельским благочинным. В 1991 году рукоположен во епископа и назначен на кафедру в Ивано-Франковск. После этого нес церковное послушание на кафедре в Херсоне, а в 1996 году вновь вернулся в Донецк.

— А как Вы восприняли возрождение унии и расколы конца 1980-х – начала 1990-х?
— В годы своей юности я никогда не слышал о деятельности униатов и никогда их не видел. Мы в то время знали только одну Православную Церковь. Возрождение унии я пережил в сане епископа Ивано-Франковска и воочию имел возможность увидеть, как она внедрялась иезуитскими методами — «огнем и мечом». Униаты и их предводители не смотрели ни на что и ни на кого, захватывали храмы, меняли «московские» престолы, а на ночь закрывали в церквях собак, чтобы туда не смогли попасть православные. Псы были голодными и бросались на людей. Это даже нельзя назвать умопомрачением. Униаты декларируют, что их цель — единение двух Церквей — Востока и Запада. На деле же это погромы, обманы и продвижение католицизма. Чем больше уния будет укрепляться, тем более будет усугубляться тысячелетний раскол.
Когда я учился в семинарии, никто и не подозревал о будущих разделениях в нашей Церкви, это проявилось намного позже. Мы увидели происки автокефалистов, Филарета, другие волнения. Многие мои бывшие священники Ивано-Франковской епархии уходили в «автокефалию» по политическим мотивам, ибо думали, что таким образом удастся остановить насилие, экспансию католиков в виде униатского движения. Но это себя никак не оправдало…

— Владыка, Вы один из архиереев, рукоположенных Филаретом. Каково было молодому епископу выступить против него?
— Древний философ говорил: «Платон мне друг, но истина дороже». Я Филарету верил до последнего момента, думая, что все его инициативы верны. Но я был участником Архиерейского Собора, где он дал клятву пред крестом и Евангелием, что уходит ради мира церковного в отставку и созовет в Киеве собор для избрания нового Предстоятеля. Но, как мы знаем, этого не случилось. Я свидетель его клятвопреступления. Он не мог оставаться священнослужителем. Обвинения Филарету были предъявлены не в том, что он якобы хотел автокефалии, на чем основан сегодня фарс филаретовцев, а в том, что он дискредитирует Церковь деспотическими методами руководства, публичными скандалами со своими детьми, аморальным для монаха образом жизни и т.д. Его авторитет в Церкви упал, на приходах и в монастырях отказывались поминать его имя, верующие выходили с протестами на демонстрации, а он цеплялся за власть всеми способами. На Харьковском Соборе нам, архиереям, было очень трудно, но ситуация была критической, необходимо было свидетельствовать и действовать. Надо было оставить сиюминутное и думать о вечном: о Церкви, о Боге. Мы не знали, что и как будем делать, но, обратившись к канонам Церкви, церковному праву, приняли верные решения. Филарет был смещен с должности, запрещен в священнослужении. Предстоятелем был избран Блаженнейший Митрополит Владимир, который восстановил единство Церкви, прекратил внутрицерковную смуту. Характерная деталь: Филарет настолько дискредитировал себя в глазах верующих, что ни один монастырь, ни один киевский приход его не поддержал, даже из Владимирского собора ушли его священники и хор. Ему пришлось нанимать боевиков УНСО, чтобы удержать за собой собор и митрополичью резиденцию, а затем бежать с церковной кассой к автокефалам.

— Какие события тех лет Вы считаете в своей биографии знаменательными?
— В первые годы моего архиерейского служения в Ивано-Франковске, помимо происков униатов, сильно процветал раскол. Приходилось ежедневно отстаивать храмы канонической Церкви, защищать их. В Херсонской епархии была относительная стабильность, но в то же время — минимальное количество приходов и священнослужителей. В годы моего руководства в епархии бурно возрождалась церковная жизнь, открывались приходы, отстраивались новые храмы. Я питаю очень добрые чувства к своей херсонской пастве, с которой удалось многое сделать. Но душа моя не переставала болеть за Донецк, и я был рад назначению сюда. Это промышленный регион, где можно было развивать храмостроительство. В Донецк вернулся с мыслью построить кафедральный собор. Я принял 8 приходов в Донецке и 120 в епархии. Сегодня у нас уже 49 храмов в Донецке и 523 в епархии. В 1996 году был один Святогорский монастырь (ныне Лавра), а сегодня — шесть обителей. Теперь перед нами стоит задача завершить постройку нового кафедрального собора.

— Но ведь считается, что Донецкий регион один из самых «вытоптанных атеизмом».
— Да, здесь почти не осталось древних храмов. Люди пережили эту страшную трагедию. Донетчане — особый народ, многонациональный и многоязычный, очень добрый и доверчивый. Я уважаю тружеников Донбасса, которые зарабатывают хлеб тяжелым трудом. Их необходимо понимать, с ними надо считаться, их нельзя обманывать. Обманув однажды, можно потерять доверие навсегда. В шахтерском крае предательство не прощается. А если ты делишь с ними и радости, и невзгоды, то можешь рассчитывать на доверие и крепкое плечо. Благодаря добрым отношениям с руководителями всех уровней, плодотворному сотрудничеству духовенства с заводами, шахтами, трудовыми коллективами, в нашем регионе удалось построить несколько сот храмов. Люди поняли, что Церковь им необходима, потому что «не хлебом единым жив будет человек». Понимание этого далось кропотливым трудом. Я учил, увещевал и наставлял — вразумлял людей, затуманенных атеизмом. В какой-то момент ощутил, что и жители, и первые лица города и области обратились к Богу. Тогда Православную Церковь начала поддерживать элита региона, а по ее примеру стали поступать другие.

— Как Донецк пережил все политические катаклизмы последнего времени?
— Было очень много несправедливых нападок и обвинений. Устроили настоящую травлю: «бандиты», «преступники»! Хотя я считаю, что Донецк, другие индустриальные регионы — не худшая, а лучшая часть Украины, ее будущее. На парламентских выборах Партия регионов взяла 186 мест в Верховной Раде, на 30 меньше, чем все остальные партии вместе взятые. Это говорит о том, что «Бог не в силе, а в правде», и правда трудового Донбасса близка всей Украине.

— Ваша епархия славится широкой просветительской деятельностью. Как удалось наладить социальное и миссионерское служение?
— Во-первых, необходимо было подготовить кадры, найти тех священнослужителей, которые проявили желание заниматься миссионерством и служением ближнему. Сегодня епархия заключила договор с университетом о подготовке преподавателей религиозной этики и основ православной культуры. Создана современная епархиальная воскресная школа, на базе которой действует детский хор. Ежегодно проводим молодежный фестиваль под названием «Пасха Красная». Благодаря меценатам не оставляем детей и летом, способствуя их отдыху на морском побережье. В прошлом году мы раздали детям из малоимущих и неблагополучных семей две тысячи путевок в санатории на Азовском море. Думаю, в этом году будет не меньше. Наши священнослужители опекаются тюремными заведениями, имеем храмы на территориях больниц и больших предприятий. Издаем газеты и журналы, которые ежегодно отмечаются как лучшие в Украинской Православной Церкви по нескольким номинациям. Есть миссионерские, просветительские проекты, которые постараемся осуществить в этом году.

— А какой из них самый-самый, что можно было бы назвать мечтой, которую Вы хотите воплотить?
— Как всякий архиерей нашей Украинской Православной Церкви я хочу, чтобы был преодолен раскол, чтобы люди возвращались к нашей древней православной вере, а не во всевозможные секты, которых развелось превеликое множество. Ведь нельзя предоставлять возможность торжествовать бесам. Нужно их уничтожать молитвой, постом и терпением. А мечта моя — достроить кафедральный собор, чтобы он был величественным, достойным нашего замечательного трудового края.
Беседовал Василий Анисимов

01.06.2006. ОДЕССА. Священник епархии благословил воинов на обучение ратному делу

Єпископ Полтавський і Кременчуцький Филип. Освіта і виховання в Україні: Від примусового атеїзму до розумної світськості