Блаженнейший Митрополит ВЛАДИМИР. «Харьковский Собор нашел в себе мужество избрать верный канонический путь»

06.08.2004 Предстоятель

Блаженнейший Митрополит ВЛАДИМИР. «Харьковский Собор нашел в себе мужество избрать верный канонический путь»

Вопрос о разных церквах, не только далеких от канонических, но и зачастую проповедующих полностью противоположное православию, хотя они и называют себя таковыми.

Пасха в Украине. Уже несколько лет этот праздник является государственным. Каково Ваше мнение: действительно ли он вошел в души людей, почувствовали ли Вы это? Если да, то в чем проявление?
Пасха всегда была и остается главным и величайшим среди всех праздников. Обретя свободу после атеистического периода, Украинская Православная Церковь может открыто сегодня свидетельствовать об истине Воскресения Христова современному миру. Хотя в то время открытая проповедь Евангелия была запрещена, тем не менее, думаю, и раньше не было ни одной семьи, которая бы тем или иным образом не желала соприкоснуться с этим праздником.
Да, это благо, что нынче праздник Пасхи Христовой стал государственным. И наши соотечественники в эту пасхальную ночь считают необходимым побывать в храме Божием, принести в свой дом, в свою семью освященные пасхальные снеди, поприветствовать друг друга вечно живым приветствием: «Христос Воскресе! — Воистину Воскресе!»
Люди черпают в этом празднике духовную радость, надежду и уверенность в нашей непростой жизни. А переполненные храмы, большое количество молодежи свидетельствуют о том, что Пасха уже заняла достойное место в душах и сердцах людей.

Всенощная во Владимирском соборе. Но этот собор официально является «вотчиной» Филарета, которого Православная Церковь в 1996 предала анафеме. Хотя люди, которые приходят на всенощную, искренне верят в святость и храма, и священнослужителей. С позиций канонической церкви — присутствие во Владимирском на Пасху — не является ли это «театральным действом» и только?
Безусловно, с позиций церковного канонического суждения, то, что происходит во Владимирском соборе, — это театр, представление… Людям не дают законного причащения, таинство службы недействительно. Многие прихожане таких тонкостей не понимают. Собор стоит в бойком месте — рядом метро, университет, вокзал недалеко. Люди идут, потому что там поют вроде так же, как в каждой церкви. И иконы такие же. И по телевидению транслируют богослужения…

Если служители церкви неканоничны, значит ли это, что и сам храм неканоничен тоже? Но ведь он-то был освящен и существует давным-давно.
Храм есть храм. Хотя и оскверненный… Люди же, которые раз в году идут на Крещение взять святой воды, а в Христово Воскресенье освятить пасхи, потому что все это делают, не вникают в нюансы: что за храм? Хотя во Владимирском соборе остаются мощи святой великомученицы Варвары и священномученика Макария. Они остаются святыми мощами, находящимися в плену. В таком же состоянии и храм.

Пасха для многих наших читателей это не только внешние проявления — освятить снедь, отстоять всенощную… Это еще и глубоко душевные настроения — о чистоте, о светлой морали. Так вот, на ваш взгляд, моральная обстановка в обществе ухудшается, если идет неконтролируемый поток порнографии, насилия, террора по телевидению, на видеокассетах. Можно ли ставить вопрос об отлучении от церкви тех представителей власти, кто ответственен за то, что пропаганда насилия существует? Или о хозяевах телекомпаний, которые — с одной стороны — как бы пытаются создать видимость, что они стоят близко к церкви, а с другой стороны — фактически пропагандируют насилие? Я не прав?
Вы правы. И надо жестче принимать меры в этом плане… Церковь знает, что если человек приходит с покаянием, то, значит, он осознал, что поступал неверно. Это намного действенней, чем отлучение.
Я недавно был в одном из храмов украинской автокефальной церкви в Канаде. И заметил много существенных отличий от традиционных православных храмов. Например, там стоят скамейки, как в костеле… Возможно, жизнь вносит коррективы вообще в каноническое православие, которые бы отвечали более современному духу жизни и веры?
В Церкви все имеет свой смысл и значение, основанные на Божественном Откровении и священных традициях. Начало разделения, которое произошло между Западной и Восточной церквами, датируется 11 столетием. За это время в западных храмах появились свои традиции — употребление органной музыки во время богослужения, скамейки для верующих и др. Это чуждо восточным церквам. И если человек посвящает определенное время свое Богу, оно должно быть проведено без особого комфорта, без светского расслабления. В наших храмах не полагается разговаривать, рассматривать иконы. Нельзя мешать другим, которые хотят сосредоточиться в молитве. В принципе, в разных религиях можно молиться, как угодно, — сидя, лежа… Но так не принято в восточной православной церкви.
В 26 лет Вы приняли постриг. В этом году исполнится ровно 40 лет Вашему монашеству. За четыре десятилетия окрепла душа священника. Что бы Вы могли пожелать тем, кто решается сейчас на этот шаг?
Монашество ведет свою историю с самого начала христианства. И тогда, как и теперь, человек давал определенные обеты и строил в строгости свою жизнь. Институт монашества остался в Церкви незыблемым и по сей день. Я принял постриг по окончании Санкт-Петербургской духовной академии, когда был направлен в Одесскую духовную семинарию.
Монашеский постриг для каждого, кто его принимает, — это новая страница жизни. Страница, которую уже нельзя перевернуть назад. Принимающий монашеский постриг добровольно дает обещание Богу вести трудный, ответственный и ограниченный образ жизни согласно древним монашеским правилам. И он не каждому под силу. Поэтому для тех, кто решается стать на эту спасительную стезю, я посоветовал бы хорошо проверить свои силы, прежде чем принять окончательное решение. Но вместе с тем хотел бы напомнить и о том, что монах в своем подвиге не один — с ним Господь, молитвы Божией Матери и святых угодников Божиих. А это является первостепенной помощью и руководством на избранном пути.
Длительное время Вы были ректором Московской духовной академии. До сих пор многие их ваших учеников считают именно Вас символом этого учебного заведения. В чем Вы видите принципиальное отличие той «школы» от нынешней?
Время, в которое мне Господь судил быть ректором Московской академии и семинарии, было непростым. Подавляющее большинство абитуриентов, кстати, было из Украины. Думаю, потому что именно в западных регионах Украины более всего сохранилась и вера, и храмы… Предпринимались властями немыслимые усилия, чтобы не пустить молодых людей в духовную семинарию, все же они ехали учиться.
Я был не только ректором, но и преподавал. Очень тщательно готовился к лекциям, даже к тем, которые уже не раз читал. Я шел в аудиторию всякий раз, как на свою первую лекцию. Со студентами строились открытые, доверительные отношения. Я никогда не лукавил перед ними, и они платили мне тем же.
В то время на территории бывшего Советского Союза существовало всего три духовные семинарии и две духовные академии. Мы готовили священнослужителей. Тогда не могло быть и речи о какой-то не богослужебной деятельности. Соответственно ставились и требования перед духовными школами. На сегодняшний день перед каждым священнослужителем необозримое поле деятельности. Миссионерство, катихизация, социальное служение, служение делу милосердия — это неполный перечень тех забот, которые ложатся на плечи молодого священника сегодня. А отсюда уже другие, более высокие требования к нашим духовным школам.

Принято ли было в академии задавать преподавателю каверзные и спорные вопросы?
Безусловно. И каждый преподаватель, прочитав лекцию, оставлял время для живого общения. Причем отвечать надо было сразу. У нас даже проводили вечера вопросов и ответов по разным предметам. Кроме того, в академии существовал еще и «ящик», куда студенты вкладывали записки с различными вопросами.

По-боевому.
Именно так. «По-боевому». И это хорошо: любой человек мог высказать то, что его беспокоило. Пусть даже с иронией он это высказывал. И такая форма вопросов допускалась.

А были вопросы атеистические?
Сколько угодно! И это понятно: молодежь ведь вращалась в том мире, где атеизм был государственной религией.

В мае 2002 года исполняется 10-летие исторического Харьковского собора, во время которого фактически определилась судьба Филарета в истории Украинской Православной Церкви.
Историческая значимость Харьковского собора состоит в том, что в сложных политических и религиозных условиях, которые были в Украине весной 1992 года, он нашел в себе силы и мужество избрать верный канонический путь жизнедеятельности. Путь, соответствующий природе самой церкви. Это первое. Второе: епископат проявил мужество и единство. Епископы ведь тоже люди разные… Третье: собор показал, что Церковь живет соборностью. То есть в ней руководит не какой-то один «диктатор», хоть бы и назывался «предстоятелем». И четвертое: Харьковский собор сказал четко и определенно о Филарете, согласно канонам Церкви. Да… В мае десять лет.

Вопрос о разных церквах, не только далеких от канонических, но и зачастую проповедующих полностью противоположное православию, хотя они и называют себя таковыми. Какова позиция Украинской Православной Церкви? Вступаете ли в борьбу или относитесь толерантно?
Закон нашего государства «О свободе совести и вероисповеданий» очень гуманный. Возможно, даже слишком. Как в пословице «Дай сердцу волю…». В нашем законе фактически на одни весы поставлены все религиозные течения — все получили равные права, хотя забывают о равных обязанностях. По справедливости закон должен был иметь в виду то, что есть традиционные религии в Украине, а есть новые, пришлые.

Восстановление православных храмов в Киеве. Споры между реставраторами, архитекторами и т.д. Но результат — все-таки появляется собор ( как, например, Успенский или Михайловский). Ваше отношение к ним — больше как к историческим сооружениям или как к духовным святыням?
Мы являемся свидетелями возрождения древних и строительства новых храмов. Несмотря на споры и дискуссии между архитекторами, реставраторами или другими заинтересованными сторонами, появление нового храма — это хороший знак, свидетельствующий о возрождении духовности в нашем обществе. Строительство стен храма — это только половина дела в этом процессе. С древнейших времен храмы являлись местом молитвы и встречи людей с Богом. Поэтому мы рассматриваем восстановленные храмы не только как исторические объекты, хотя это тоже важно, но прежде всего как духовные святыни.
Именно молитва, которая некогда совершалась в этих храмах за благополучие народа Божия, нашего государства, способствовала тому, что они со временем приобрели значение исторических памятников. Поэтому, восстанавливая древние храмы, мы должны делать все для того, чтобы они служили тем целям, для которых их строили наши предки.

Зарубежные ученые пытаются клонировать частицы, взятые с Плащаницы. Чего в этих действиях больше — научного прогресса или преступных деяний? В западной науке, судя по всему, некое святотатство намечается. Как церковь относится к клонированию, в отдельности к клонированию Христа?
Клонирование церковь не принимает. Считает это вмешательством в божественные дела. Причем не только клонирование в отношении к человеку, а вообще ко всему живущему в мире. Тем более, если речь идет о такой святыне, как Туринская плащаница. Это кощунство. И я уверен: Церковь этого не допустит.

А есть ли какая-то четкая позиция Православной Церкви по поводу мавзолея Ленина: надо ли все-таки тело предать земле, похоронить, или же хранить так, как сейчас, и дальше?
Специальной позиции по этому вопросу нет, хотя неоднократно высказывались частные мнения представителей церкви, говорил об этом и патриарх Алексий. Смысл позиции в том, что каждый человек должен быть предан земле. Так сказано в слове Божием… Тело Ленина не предано земле до сих пор.

Церковь отпускает всем грехи. Отпустила ли она грехи Ленину, Ежову. Сталину?
Церковь отпускает грехи тогда, когда человек кается. Но было ли такое покаяние со стороны Ежова, Ленина или Сталина — никто не знает… И вряд ли кто-то знает, о чем они думали, когда умирали.

Церковь прощает любые грехи, если человек кается?
Во всех грехах. Но церковь не может прощать насильно, против воли человека.
Значит, человек может грешить, делать все, что он хочет, как, например, Сталин, но перед смертью попросить о прощении грехов и уйти очищенным с миром? Нет ли в этом источника зла?
Источника зла нет. Потому что всякий грех прощается Богом при наличии сердечного раскаяния, тем более перед смертью. Такова правда Божия, такова Его любовь к своему творению, даже к падшему.

9 мая — День Победы… Ветераны и их потомки говорят о войне. Но прошло время… И уже речь может идти о прощении врагов и прекращении вражды. Ведь наши люди, особенно в селах, ухаживают и за немецкими кладбищами. Так что можно ли считать, что страница зачеркнута, а все жертвы — с обеих сторон — были невинны? И не стоит уже считать, что немецкие оккупанты были преступниками? Перед Богом ведь все равны…
Примирение между людьми — законная норма и Божественная, и общечеловеческая. Конечно, очень трудно говорить о примирении тем, кто во время войны понес тяжкие утраты — лишился здоровья, семьи, любимых, близких. Примирение очень сложно даже на расстоянии многих лет. Но с точки зрения морали христианской — мы должны увещевать врага, исправлять и, возможно, жалеть его как Божье творение, хотя и заблудшее, падшее, озлобленное и греховное. Тем более, если речь идет о мертвых. Мертвые сраму не имеют — сказано в Библии.

Акт кремации. Насколько он соответствует церковным канонам ухода покойного в мир иной? Есть ли существенная разница в православии: земле тело предавать или огню?
Кремация не принимается церковью. Это насилие над прахом человека, который должен отойти в землю Хоть и свершается по благовидным причинам, мол, дешевле, проще… Но это своего рода насилие. Бог дал душу и тело человеку; когда душа покидает тело, идет туда, откуда пришла. Тело — оно должно быть отдано земле, ибо от нее взято.

Еще вопрос. Допустим, человек попал в беду по собственной вине или глупости. Как церковь может помочь ему вернуться к жизни? Или ему стоит просто обращаться к врачам, а не к церкви? Она может помочь?
Церковь может и помогает, если человек обращается за помощью. У нее свои методы лечения — молитва, таинства, благодать Божия, напоминание того, что каждому верующему дано пройти жизненные испытания. Бог испытывает и жалеет. Тот, в ком есть вера, пройдя испытания, лишь укрепит ее. Каждый несет свой крест в жизни — и радости, и горести, лишения, и успехи, и поражения.

Благодарю Вас. Это приятно слышать… Что бы Вы могли пожелать нашим читателям, особенно тем представителям политической элиты, которые, как и мы все, живут в условиях нынешней политической нестабильности, конфликтов и напряженных проблем формирования парламента? Что бы сказала церковь этим людям?
Всем читателям я хотел бы пожелать, чтобы они не просто читали «2000», но и задавали бы тоже острые вопросы. А вы бы давали аналитические ответы. И тем самым помогали бы людям разобраться в проблемах, которые существуют в нашей жизни… А политикам одно пожелание — примирение. Несмотря на все преграды и трудности, надо суметь подчинить свои амбиции, знания и желания святой цели — делать добро своему народу и стране. Надо очень сильно любить страну, тогда мир воцарится и в державе, и в душах людей.
Еженедельник «2000″
В сокращении

Интервью

Блаженнейший Митрополит ВЛАДИМИР. «Ничего не просить, ни от чего не отказываться»

Блаженніший Митрополит ВОЛОДИМИР. «Церквою треба дорожити»