Интервью митрополита Луки радио «Радонеж» во время участия в пленуме Межсоборного Присутствия

22.06.2021 news, Церковь и СМИ

- Христос Воскресе, дорогие наши радиослушатели, сегодня я с огромной радостью приветствую дорогого нашего гостя – Высокопреосвященейщего Луку, митрополита Запорожского и Мелитопольского Украинской Православной Церкви. Насколько я понял, Владыка приехал поучаствовать в работе Межсоборного Присутствия, которое начало свою работу в зале Церковных Соборов храма Христа Спасителя. Владыка дорогой! Я настолько рад Вас видеть здесь, в нашей студии, и, думаю, многие наши радиослушатели со мной согласятся, потому что события на Украине и параллельные Богослужебные события, которые мы стараемся отображать на волнах нашей радиостанции, в наших эфирах, также и Ваши Богослужебные события, они как-то происходят параллельно и поддерживают нас здесь, в России, когда мы видим, как молятся наши братья в Матери городов Русских, как совершаются Богослужения – благочестиво и благоговейно Предстоятелем Украинской Православной Церкви, ее архипастырями, священниками, и нам невольно становится тепло и благодатно, что все это мы переживаем вместе. Мне бы хотелось, конечно, чтобы Вы рассказали прежде всего о том, как Вы встретили Светлое Христово Воскресение, как происходит сегодня Ваше служение на Украинской земле.

- Христос Воскресе, дорогие моему сердцу радиослушатели! Как встретили Пасху? Радостно! Я вспоминаю, что в свое время был наместником Глинской Пустыни. Ранее, одним из наместников Глинской Пустыни был отец Таврион. Я всегда вспоминаю его слова, которые он сказал на каторге (написал в письме): “Тянешь тачку – и голодно, и холодно, и слякоть, и грязь, а на сердце – радость, потому что Пасха!”

Я не голоден, мне не холодно, я не тащу тачку, я несу свое послушание архиерейское, стою у престола Божия, совершаю Божественную литургию. Многие наши прихожане имели возможность прийти в храм помолиться, несмотря на то, что мы очень переживали, что в связи с эпидемией будут храмы закрытые, но, слава Богу, храмы были открыты, конечно, с соблюдением норм карантина, но тем не менее. Еще одно такое было волнение наше – это то, что Пасхальные праздники попали как раз на длительные каникулы. 4 дня выходных у нас было, и мы думали, что не будет никого из людей, на службе. Но, если сравнивать даже не с прошлой Пасхой, когда храмы были закрыты, а с позапрошлой, то людей было не меньше. Люди желают этого, люди радуются Пасхе со слезами на глазах. И, действительно, это радость. У нашего народа есть интересная мудрость, что, когда имеем — не ценим, а когда потеряем, начинаем плакать. Вот, действительно, эта пандемия помогла нам ощутить то, что может быть с нами, с нашим духовным состоянием, когда мы не можем свободно прийти в храм, мы не можем помолиться, мы думаем, как нам причаститься. Эти волнения, возникавшие в результате пандемии, ощущались у народа, и эта Пасха, действительно, была для нас очень радостная. Ну, с Божьей помощью людей не уменьшилось, люди идут, стремятся к Богу. Некоторые скажут: «А почему так мало? Хотелось бы больше!» За все слава Богу! «Никто не может ко Мне прийти, если Я его не призову», – говорит Господь. Для верующего человека очень важно, чтобы Господь его призвал. Важно, чтобы человек приготовил место в своем сердце для Бога.

— В подтверждение Ваших слов, которые Вы сказали в начале, я бы хотел привести слова одного из исповедников православия, он всего лишь мирянин, Александр Огородников, который в советское время был репрессирован, и, благодаря своей твердой позиции исповедования Христа, создавал курсы по чтению Евангелия в России, за это, собственно, был преследован, его ссылали неоднократно, он сидел в лагерях, и вот он говорил, что Пасха (его все время отправляли в одиночку, в карцер), как бы ни было тяжело по-человечески, такой Пасхи в карцере он не переживал никогда. Об этом же свидетельствуют и новомученики наши. Наверное, человеку не церковному этого не понять.

- Однозначно. Он не может этого вместить, как это так возможно? Конечно, мы общались и с представителями власти, чтобы нам разрешили служить. И потом я специально провел опрос среди духовенства. Говорят, что у коронавируса 2 недели (10 дней) инкубационный период, и мы проверили: священники, которые служили, которые причащали людей, после этого потребляли Чашу, НИ ОДИН СВЯЩЕННИК НЕ ЗАБОЛЕЛ. Как относиться к Причастию, идут споры. Вот для меня показатель. Сколько людей причащалось и сколько пришло на богослужение, ни один священник не заболел.

- И, когда Вы вспомнили, как Вы встречали Пасху, я тогда приведу пример: удивительно, как поднялись люди, они наполнили храмы и встречали с такой духовной радостью и таким подъемом, что эта Пасха, действительно, может оказаться последней, как они осознали это.

- Вы сейчас спросили о Пасхе, а я хочу вернуться немного раньше к Крестному ходу, который уже 10-й год ежегодно на День Торжества Православия проводится по улицам нашего города. В этом году, как никогда, тоже вышло очень много людей. Очень много. Мы думали, что люди не выйдут, люди побоятся, но люди стремятся, люди желают быть сопричастными Христу. И этот Крестный ход — свидетельство силы веры людей. Для меня, как священнослужителя, это очень важно.
- Ну и, конечно же, я не могу обойти вопрос, который беспокоит всех нас. По человеческому представлению вообразить себе, что происходит сейчас на Украине (я имею ввиду в области веры, в области Церкви), очень трудно. Когда люди, которые исповедуют Христа, те же самые каноны Церковные, и храмы те же, и иконы, и богослужебные песнопения, все сохраняется, тем не менее существует вот такой раскол, который, конечно же, по воли Божьей, по Его попущению произошел. То, что случилось в связи с утверждением Константинопольским патриархом вот этого Томаса и создание параллельной структуры, как Вы это ощущаете там находясь, как это ощущает народ, на Ваш взгляд?

- Но, вы знаете, сегодня еще для нас одна знаменательная дата — годовщина Харьковского Архиерейского Собора. Тогда, когда архиереи Украинской Православной Церкви осудили, Михаила Антоновича Денисенко, тогдашнего Митрополита Киевского Филарета, его раскол, и избрали нового Предстоятеля Блаженнейшего Митрополита Владимира. Если посмотреть, вся история существования нашей Церкви, новейшая история, свидетельствует о том, что мы несем Слово Истины. Когда вы задавали вопрос, вы сказали, что люди вроде бы верят в того же Христа, как и мы. Вот это правильное слово «вроде бы», а верят ли они, вообще? Сегодня читая новости, собираясь на Межсоборное присутствие, я прочитал мысль одного греческого богослова, который уже почил, но еще в 1985 году он высказался о Фанаре, о той линии, которую гнет нынешний Константинопольский патриарх и той идеологии даже, которую выстраивал константинопольский патриархат, начиная с ХХ века. И он задает вопрос: «А есть ли там, вообще, верующие люди?» Ведь эти люди делают все, чтобы уничтожить Православие. Они делают 2 шага навстречу Папе Римскому и 1 шаг, чтобы не бунтовали Православные, назад. Два шага навстречу и один шаг назад. То есть вот такое мягкое (я подбираю слово, как это сказать) стаскивание Церкви с верного пути, то, что сейчас проводит Константинопольский патриархат. Они уже не скрывают, в открытую говорят, что в 2025 году они собираются вместе совершить Божественную Литургию с Папой Римским. То есть они собираются отпраздновать 1700-летие Первого Вселенского Собора. А территория Украины лучше всего подходит для эксперимента в этом направлении. Власть Петра-отступника по указке «заокеанского обкома» пошла навстречу, и всё, пожалуйста, давайте отработаем шаги, как подавлять другие Церкви. Есть в медицине такое понятие, как провокация. Специально делается инъекция или провокационное мероприятие, и смотрят как организм выздоровеет от этой болезни или нет. Вот точно так же это сейчас отрабатывается на Украине. Но, на что бы мне хотелось акцентировать внимание наших радиослушателей, на то, что я начал вроде бы с дня годовщины Харьковского Собора, но, если посмотреть, ведь наша Церковь не умаляется, а умножается. Несмотря на все те противления, которые враг рода человеческого делает, прихожане, мы уже сегодня говорили, количество не уменьшается, храмы строятся, монастыри открываются. Вот представьте, я приведу такой пример смешной, Львовская область – это западная часть Украины, и там либо униаты, либо сторонники раскола. А в свое время Львовская епархия была самой большой епархией Русской Православной Церкви (до раскола). И вот на этой территории, где действительно, мало православных, где идеи национализма процветают, где, не стесняясь, захватывают храмы и избивают людей, но: а где эти люди? Я возвращаюсь к той мысли: а верующие ли они, вообще? Там три монастыря (на бумаге), как вы думаете или вы слышали, сколько там монахов? Два монаха. На три монастыря. О чем это говорит? А что такое монашество? Ну, можем сказать, одежда. Но, если я надену на манекен (я привожу в пример музей восковых фигур мадам Тюссо. Я был в этом музее и слышал, как русскоговорящий человек сказал: «Ну как живой! Если бы я не знал, что я в музее, я бы сказал, что это живой человек»). Вот точно так же, если на восковую фигуру надеть всё монашеское, она станет монахом или монахиней? Ни в коем случае, потому что лишено благодати. Этого нет. Дионисий Ареопагит монашество называл восьмым Таинством. Ведь это действительно Таинство. Тайное действие Святаго Духа. И вот этот Святой Дух как раз и собирает братий монастырей, сестер монастырей. У них этого Духа нет. Какой там Дух? О чем там можно говорить? О какой духовности? Ведь особенно в 90-е годы, вспомните, сколько много было колдунов, чародеев и тому подобное. Они все иконами были обставлены. Они что, верили в Бога? Они отвлекали людей. Я у одного из старцев спросил: «Как это?» Он сказал: «Ведь они же смеются над иконами! Они смеются, смотрят на иконы и говорят: «Смотри, а я тоже что-то могу!» Это же через них работает дьявол. Ведь эти люди, да, они в таких же панагиях, самое смешное, что они носят панагии, которые покупают в Софрино, утварь покупают в Софрино, то есть Московское производственное объединение РПЦ.

- Владыка, а народ, молящийся народ – ведь это лучший термометр, показатель и мерило. Как это было в советское время, помните, когда обновленцы появились, была церковь, которая поддерживала революционное правительство, но народ голосовал ногами: он не ходил в эти храмы.

- Вот и всё! Отнимают храмы. Они стоят пустые. А общины строят себе новые. Вот свидетельство! Вот народ! Возвращаемся к той мысли: народ чувствует эту благодать. И народ, действительно, ногами выбирает. Есть мудрость народная: «Церковь не в бревнах, а в ребрах». Эти ребра не умаляются.

- Удивительно еще и то, что эти места, Западная Украина, славились благочестием. Это у людей в крови было. Соблюдение традиций, приветствия: «Слава Иисусу Христу!»

- Во веки слава!

- Всё это, может быть, выродилось лишь во внешнее? Может быть так произошло?

- Причин очень много, но внешняя набожность присуща для любого народа. Я вам скажу, что 30 лет назад у нас в Запорожье, например, область была 2,5 млн. человек, на эти 2,5 млн было 8 храмов и 12 священников и всё. Это ничто. Когда создавалась епархия Запорожская, пришел владыка Василий. Сейчас на территории Запорожской области 2 епархии, около 400 приходов, более 400 священников. Мы помогаем людям, мы им рассказываем, стараемся приводить их ко Христу. Мы не занимаемся политикой. Почитайте последнюю резолюцию «пцу», их заявление. Люди эти, их группировка, я всегда подбираю слова, как их назвать, чтобы не было вульгарно, потому что нехорошо архиерею так выражаться, но в то же время, чтобы передать полноту той организации, которую возглавляет так называемый «митрополит Епифаний». Это религиозная политическая группировка, но это никак не Церковь. То, что отпало от Церкви, не может быть Церковью, однозначно. Оно отпало. И, если лист клена отпал от дерева, он становится кленом? Нет. Церковь там, где Христос, а там, где нет Христа, то уже не Церковь. Как угодно, пусть себя называют. Это мое объяснение почему я не называю их Церковью, и они не являются для меня Церковью. И всё.

- У меня такое чувство, что они сами прекрасно это осознают. Просто вынуждены играть некую роль.

- Можно я расскажу одну смешную историю? Наши священники общаются с некоторыми из них, друг друга знают, приходят: «Владыка, каюсь!» «В чем ты каешься?» «Владыка, и называет фамилию раскольника, я его ребенка покрестил!» Я говорю: «Так, а в чем проблема?» «Ну так это же сын раскольника.» Я говорю: «А ты с ним беседовал? Чего он пришел к тебе?» «Тот отвечал, что там у меня работа, а тут у вас благодать». Это не единственный реальный случай из нашей жизни. То, с чем мы сталкиваемся. Они сами это прекрасно понимают. Человеческая натура: вместо того, чтобы покаяться, гордыня настолько уже их обуяла, что они не могут. При том, что они видят, как ни стараются, как им ни помогают, у них все равно ничего не получается. Хотя бы навредить, хотя бы напакостить или сделать больно. Но, вновь и вновь, я вспоминаю слова, у меня был очень уважаемый человек, светский человек, к сожалению, уже ушел из жизни, и, когда у нас это все началось, он мне сказал одну мудрую фразу: «Владыка, не бойтесь ничего, бойтесь лишь только одного – предать людей. Пока с Вами люди, никто ничего с Вами не сделает». А, если по-Евангельски, где двое или трое…, то кто с ними? Христос. Это один из постулатов моего служения.

- Что касается власти светской, такое впечатление, что она вроде бы равно удаленно и равно одинаково поддерживает всё-таки и тех, и других, вроде бы не принимает таких решений, которые выделяют одну церковную организацию, я имею ввиду истинную Церковь Украинскую Православную и вот эти все образования, связанные с новыми инициативами патриарха Варфоломея. А как относится государственная власть к Церкви? Как Вы для себя обозначили, это верующий президент или равнодушный к Церкви? Или, все-таки, у него болит душа?

- Вы знаете, я бы так сказал: «Не так страшен пан, як паненята». У нас есть такая украинская поговорка. Здесь я бы хотел отметить, что Президент является гарантом Конституции. По Конституции наше государство – светское. То есть фактически сейчас я бы все-таки сказал, что происходит и то, что вы слышите на западной Украине – это больше попустительство местных властей. У нас в Запорожье, я не могу сказать что-то особо плохое о власти, они нам не мешают, и не помогают, есть одно недоразумение, но это не так значительно – простой мелкий пакостник. Вот такое состояние. А наш Блаженнейший всегда говорит, что они – люди, они – Божьи люди, мы всегда должны молиться, он всегда призывает нас к этому. Вы послушайте проповеди нашего Блаженнейшего. Его проповеди простые, доходят до любого сердца, не касаются никакой политики, он церковный человек, поэтому и говорит, как архиерей – о Боге, о Христе, но не о политике. И точно так же Блаженнейший говорит с руководителями страны. Он с ними встречается, они общаются. Петр-отступник делал все, чтобы подчинить Церковь себе, не веря в Бога, забывая, что «рече безумец в сердце своем несть Бога». Потому, я думаю, что такие действия можно назвать безумие. Ты против кого борешься? Ты решил поднять свою грязную лапу на Церковь, на Христа. Потому что Глава Церкви – Христос. Ни Варфоломей, ни Папа, ни, тем более, Петр-отступник, ничего не сможете сделать Церкви.

- Это утешительно, потому что тоже переживаем. Конечно, если бы не было такого высокого покровительства, этого раскола, которое исходит из Константинополя, наверное, была бы вероятность того, что скоро бы он сам собой разрешился.

- Я думаю, все равно, вот смотрите, мы вспоминали обновленцев. Ну что они? Долго были? Пока они нужны были власти, они их содержали. Точно так же, как у Тараса Бульбы: «Я тебе породив, я тебе і вб’ю”. По-медицински, опухоль может убить организм, но, как правило, ее удаляют, чтобы она не отравляла весь организм. Вот точно так же, я думаю, будет с этой организацией, потому что как бы они не говорили о Христе, но что там Христово? Если между вами будет любовь, вы – мои ученики. Какая любовь? Где та любовь? Но я думаю, что это, не знаю, сколько она будет, пока есть интерес к ним заокеанских товарищей, пока они и будут. Любовь заокеанских товарищей сегодня так, а завтра так. Но и ничего личного, только так, как им выгодно. А Церковь их уже отсекла от Себя. Жалко людей, простых людей. Мы возвращаемся к мысли о людях. Ведь люди не разбираются. Люди говорят: они же патриоты, они любят Родину. Хорошо. Приведу пример по нашей Запорожской области. Меня обвиняют в том, что я такой-сякой, пятое-десятое, что я не люблю Украину. За 10 лет моего правления в Запорожской епархии мы собрали более 2-х тонн крови. Более 2 х тонн крови! Куда она пошла? Что, она пошла по священникам для ванн или для чего там? Простым людям. Мы не знаем, кому моя кровь подошла, но она спасала жизнь. Кого? Граждан Украины. Куплено медицинского оборудования, если это перевести в долларовом эквиваленте, почти на полмиллиона долларов. Медицинского оборудования в детскую областную больницу, в другие детские больницы. Это наши прихожане. Я не люблю Украину? Я не люблю свой народ? Я не говорю политических лозунгов. Я говорю лишь только о Христе, о том, что нужно любить ближнего. Вот насколько это важно!

- Сейчас трудно угодить либеральной прессе. Я смотрю, что эти люди, которые называют себя независимыми журналистами, все-таки они тщательно отслеживают деятельность даже конкретных персонажей, в том числе и Вам досталось я помню, как-то, что Вы то ли не разрешили крестить младенца, то ли отпевать. Расскажите, пожалуйста.

- Это было в 2017 году. Настолько это трагично! 31 декабря после 9 вечера папа с сыном, Жене было 3 годика, вышли на улицу посмотреть салют. Из окна 5-го этажа выпадает Женя как раз на этого мальчика, и оба – насмерть. Когда приехал наш священник, он спросил, где крестили малыша. Они говорят: «В Киевском патриархате». Сейчас давайте подождем, приедет представитель Киевского патриархата и отпоет этого мальчика. Ну, подняли шум- гам, раскрутили это всё. Когда я встал на сторону священника, меня спросили: вы не боитесь имиджевых потерь? Я говорю: я боюсь предать Христа. Малыш не был членом нашей Церкви, поэтому наш священник не имеет права отпевать его. Не имеет. «Пожалуйста, давайте подождём, он сейчас приедет. Приедет тот, который его крестил там». Священник договорился. Но раздули! Нужно было просто опорочить священника нашей Церкви. Если кто-то что-то сделает, поговорили и забыли. А, если делает представитель Церкви, то этим же будут смаковать. При этом была атака на наш сайт. Более 10 дней сайт не работал. В это были вложены колоссальные деньги. Это все начали раскручивать 4 января, после того как 27 декабря, то есть накануне, благодаря стараниям Блаженнейшего Митрополита Онуфрия, сотни людей, ребят вернулись из плена домой. Как с одной, так и, с другой стороны. Ведь, представляете, и кто-то писал об этом. Да, там Петр- отступник бегал, говорил, что он постарался, сделал все это. А Блаженнейший наш тихонечко, спокойно стоял и молился. И вот поэтому нужно найти представителя Церкви, чтобы вновь и вновь опорочить Церковь. И тут подвернулся случай. Тем более они пообещали: «Лука, мы тебе устроим» за то, что я дал интервью одному изданию. После этого они призывали и убить меня, и предать физической расправе (был такой гражданин в Фейсбуке). Но, Слава Богу! У нас народ, еще раз возвращаюсь к мысли о народе, народ чувствует своим сердцем. Вот это для меня самое важное.

- Мы коснулись серьезной темы, которую хотелось бы затронуть сегодня. Тема Церкви в современном обществе. Я сейчас читаю интересную книгу, она связана с биографией одного из последних римских Пап, Иоанна II, автор описывает его детство, юность и т. д. Оказывается, он был очень набожным человеком. А культура Католической Польши была направлена на то, чтобы воспитать хорошего католика. Святая Русь, мы говорим, особенно Киев — матерь городов русских. Мы все призваны были к этой святости и святость была таким идеалом, который всегда был чем-то недостижимым, но к чему мы все стремились. Понятно, потом был период богоборчества, забвения Бога и традиций, и культуры своей, и корней своих. А что сейчас произошло? Церкви дали свободу. На Ваш взгляд, пожертвовала она чем-либо, обретя эту свободу и почему, как никогда, сейчас Церковь испытывает такие болезненные удары. От кого? От своих же чад. От тех людей, которые, может быть, ничего не сделали для Церкви, но предъявляют Ей какие-то свои требования. Как сказал один наш священник: ну, ладно, священники плохие, они погрязли во всех пороках, они все предали, все Божеское забыли. Но Христос – то чем тебе плох? Он -то тебя чем обидел? На Ваш взгляд почему это происходит?

- Мне аналогичный вопрос, задавали. Я, слушая, думаю, не поменялась моя точка зрения по этому поводу. Дали свободу Церкви. Что Церковь потеряла? Ничего! Приобрела? Ничего! Разве Церковь может потерять Благодать Духа Святаго? Теряет тот, кто уходит из Церкви. Церковь ничего не потеряла. По этому поводу мне вспомнились слова святого Иоанна Златоуста: самое страшное гонение для Церкви – отсутствие гонений. Поэтому наша Церковь, Церковь Христа, она всегда будет испытывать эти гонения. Мне задали еще вопрос: а почему мало людей приходит в Церковь? Вы мне скажите, за Христом много пошли? Да, мы можем сказать, что, если посчитать фактически до 200 человек были возле Христа, знали Христа в течение Его земной жизни, как-то с Ним сталкивались. Но из этой маленькой общины мы имеем миллионы христиан. Да, они пошли проповедовать. Но почему? «Никто не может прийти ко мне, аще Я его не призову», — говорит нам Господь. И Он нам не сказал: «Большое стадо будете». «Не бойся, малое стадо». В Евангелии все написано. Потом: «Приду на землю, обрящу ли кого?» Вот здесь насколько важно: мы не должны гнаться за количеством. Мы должны сохранять качество. И поэтому я отвечаю на ваш вопрос: мы ничего не приобрели, мы ничего не потеряли. Да, в административном плане Церковь развивается, мы видим, как увеличивается количество приходов, увеличивается количество епархий. Это все – жизнь. Но светский человек не понимает: мы не просто люди, мы не организация, а Церковь. Это Богочеловеческий организм. И нас объединяет всех Христос. И, поэтому, с Божьей силой. Вот чего мы должны не потерять. Мы свое дело делаем. Самое важное, чтобы мы делали, к чему призван священник? Почему люди идут в Церковь? Не только, говорят, постоим, успокоимся, но это не комната психологической разгрузки. Человек идет в Церковь потому, что он чувствует присутствие Благодати Святаго Духа там, Самого Бога. А священник должен, в первую очередь, стараться, чтобы этой благодатью наполнились человеческие сердца. Это Исповедь, очищение сердца, это Причастие, как без этого? Без Таинств Церкви? Невозможно. Священник должен исполнять свой долг. А, когда он начнет говорить о политике, где там благодать? Какая будет благодать? Поэтому мы должны очень четко для себя понимать, что наше служение, и мирянин так же. Мы — современные апостолы. Наш долг – говорить о Христе. Конечно, можно сказать, что где-то миссионерская работа прихрамывает, но предела прекрасному, мы знаем, нет. Но как делается? Делается с Божьей помощью, делается искренне. Все мы люди. Да, и падаем, но кто без греха? «Первый брось в нее камень», — Господь сказал. Мы – люди, наша человеческая природа повреждена грехом. Он уже есть в нас, эта язва. Но, либо мы стараемся, что бы она зажила, либо мы ее больше раскрываем, чтобы она больше повреждалась. Поэтому здесь для нас, еще и еще раз я возвращаюсь, несколько раз высказывая эту мысль: это люди, в Церкви, не потерять свое достоинство священническое, именно свое служение, относиться к служению с ответственностью, со всей ответственностью, и, конечно же, стараться не быть хорошим для людей, а для Бога, говорить правду. Ту Евангельскую правду, которую мы призваны говорить.

- Но мы, собственно говоря, так и чувствовали, что у Церкви не было этой свободы на самом деле. Даже в самые страшные времена гонений она спокойно осуществляла свою деятельность, в других стесненных обстоятельствах. Да, Вы очень хорошо это сказали, Владыка. Я хотел бы коснуться вот еще какого вопроса: когда начались вот эти открытые времена, в Церковь вошло очень много людей, скажем так: с добрыми чувствами и с хорошими намерениями, но потом случилось нечто, и вместо служения началась, я бы сказал, какая-то игра, какая-то клубная деятельность, если можно так выразиться. Особенно с развитием последних технологий, сетей и прочего. Некоторые священники позволяют себе не то, что заигрывать с аудиторией благодаря Ютубу, каналам различным, а осуществлять некую параллельную деятельность, которая не свойственна ни пастырю, ни священнику, да даже просто простому человеку. Мы вот беседовали в этой студии с психологами, они говорят, что, вообще, желание показывать свою деятельность на людях, оно не очень здоровое. Привлекать к своей деятельности внимание, гордиться какими-то успехами, ну, что-то такое осуществлять. Я здесь приведу пример одного публициста греческого, который недавно ушел из Церкви и мало того, что ушел, он снял с себя сан и сказал, что он продолжит свою работу по просвещению, вопрос только – по какому просвещению?

- Ты как проводник. Ты проводишь Божественную благодать, но, если ты отошел, взяли и отрубили тебя, то как по этому проводу может пойти электричество? Никак. Здесь мы опять возвращаемся к проблеме человеческой гордыни. Михаил Антонович (бывший митрополит Филарет) хотел быть патриархом, но не стал. Как враг рода человеческого ищет лазейки, он знает наши слабости, ищет лазейки, а мы говорили, что у нас они есть. Есть у каждого грехи: у одного больше, у другого меньше. Но человек верующий старается бороться с этими грехами, он их осознает. А ведь я вспоминаю, был один артист и у его 10-летнего сына брали интервью. У этого мальчика спрашивают: «А ты бы хотел пройти по красной дорожке?» «Конечно, я бы хотел». «А почему?» «Это же круто, это же слава, тебя будут все носить». А, как цветочек, ты же увядаешь, и слава твоя увядает, и все пойдет прахом. Всяк человек – ложь. Священник не имеет права забывает, что он в первую очередь служит Богу, затем уже людям. В свое время я преподавал в семинарии Пастырскую психологию и там был такой вопрос: чем отличается истинный пастырь от ложного пастыря? Истинный пастырь ведет ко Христу, а ложный ведет к себе. Вот это очень важно. Очень важно, когда мы, священнослужители, понимаем это, следим за этим и мне очень отрадно, когда мне могут сказать, что, «Владыка, вот здесь Вы поступили или сказали неправильно». И я благодарю за это. Да, мне не приятно, мне кажется, нет, чтобы похвалить, а вы мне еще замечания делаете. Это очень важно. Почему? Потому что, когда ты слышишь замечания в свой адрес, кто тебе делает добро? Тот, кто тебя хвалит или как святые отцы отвечали на этот вопрос? Или тот, кто тебя ругает? Тот, кто тебя ругает, не тот, кто хвалит. Поэтому для нас это очень важно. Я читаю все, что пишут обо мне. Там, да, можно сказать, болото грязи, но вот в этом болоте есть те травинки, которые мне помогают увидеть свои недостатки. Как я могу измениться? Чем я дал повод, чтобы обо мне такое сказали? Ведь здесь это очень важно для священнослужителя. Еще один вопрос о людях, которые пришли в Церковь. Однажды общаясь с молодой девушкой, спрашиваю: «Вы крещенная?», она говорит: «Нет». Тогда я начинаю беседовать и говорю: «Вы столько делаете добрых дел, вы интересуетесь Церковью, а почему вы не крещенная?» А она говорит: «А что мне это даст?» Вот это потребительское отношение к Церкви. Люди пришли, искали чего-то для себя, но не нашли этого. Ведь не зря Святейший Патриарх говорит о том, что мы должны новую волну Евангелизации. Для людей Церковь стала бюро Церковных услуг. Я пришел – вы мне должны. Я же к вам пришел, я заказал Литургию, я подал записку. Вот, Господи, Ты мне должен.

— И поставил свечу большую.

- Да, большую свечу. Не так мы должны относиться к Церкви. В Церковь мы идем для встречи с Богом. Не для получения каких-то нужд. Мы сегодня говорили о новомучениках, я общался с людьми, которые пережили все эти гонения. Ведь эти люди радовались: Христос со мной! Рядом Христос. Это их согревало. Мы, может быть, и не знаем о гонениях наших братьев, особенно в Западной Украине. Для меня это святые люди. Это живые святые. Потому что они не предают. Они идут за Христом. Единицы отпали, да, но это хорошее сейчас испытание, это чистка Церкви. Сейчас от Церкви отходят те, которые что-то искали. Отходят это общество потребления, остаются те, которые будут идти за Христом. Поэтому нас никогда не будет много. Мы ищем Христа. А это и легкий путь, как когда-то я пришел первый раз на исповедь к духовнику и только-только начал ходить в Церковь и говорю: «Как тяжело все-таки жить». Он улыбнулся мне и говорит: «О, Андрей (это мое светское имя), ты знаешь, в Церкви очень легко. Но, в то же время, очень тяжело. Легко потому, что все написано в Евангелии, Церковное предание, все есть. Там на все вопросы мы можем найти ответы. А тяжело потому, что это единственное, что надо делать. И тогда будет тебе легко, потому что Господь будет с тобой рядом».

- Совсем недавно, кажется, скончался Блаженнейший Владимир, Митрополит Киевский и всея Украины и уже прошло столько времени и у вас сейчас новый Предстоятель, Блаженнейший Онуфрий, Митрополит Киевский. Владыка, как народ принял Владыку Онуфрия? Как-то все это органично произошло. И насколько тот Владыка тоже был любвеобильный, мирный, тихий, но он еще очень много болел и так же сейчас мы замечаем, что Блаженнейший очень и очень спокойно, скромно как-то, по-пастырски, незаметно, но в то же время уверенно проводит свое служение, окормляет многих и многих людей. И это все происходит в какой-то такой простоте, в Евангельской простоте. Как народ к этому относится?

- Я вспоминаю одного человека, вышедшего из очень-очень бедной сербской семьи и достигшего определенных высот. Он сказал о Блаженнейшем: «Он из наших. Из простых». Опять же: Христос не пошел к прокуратору, не пошел к императору, а Он пошел к простому человеку. И наш Блаженнейший – это тот магнит, который нас притягивает. Вот мы часто даже между собой разговариваем и Блаженнейший для нас как тот ледокол во льду этой жизни, а мы за ним лишь только идем в фарватере. Он для нас раскалывает все проблемы. Это та глыба, о которую разбивается всё. И мы чувствуем эту отеческую любовь, эту простоту и заботу. Это при том величии сана, и в тоже время – простота. Это, и о Блаженнейшем Митрополите Владимире, и о Блаженнейшем Митрополите Онуфрие, хотя он не любит, чтобы его хвалили. И уже об этом сегодня мы сказали, поэтому я могу только сказать о Блаженнейшем Митрополите Владимире, уже ныне покойном (Царство ему Небесное), но он рассказывал, что пришел к нему с Пасхой поздравлять, ты знаешь, владыка, на Пасху такой вот случай был: я гуляю (Блаженнейший любил гулять) при том, что он разговелся, службу отслужил ночную, пошел вокруг резиденции, где он жил, а на заборе сидит мужичок какой-то. И он так «Дед, дед!» Но Блаженнейший идет, не обращает внимания, думает: ну, пьяненький, ну, Пасха, ну что ты можешь мне сказать! А на третьем круге Блаженнейший на вопрос «Дед, ну ты поп или нет, скажи мне!» и говорит: «Ну я поп». «Тогда Христос Воскресе!» Блаженнейший: «Воистину Воскресе! Спаси тебя, Господь». Такое человеческое отношение. Но и нынешний Предстоятель, это просто посмотрите, что делается на службах, как его люди любят. И это же не за деньги. Тот же Петр-отступник загонял людей на свои поездки, как собственно и на разбойничье сборище, которое они называли «объединительным собором». Это поддержка народа, как они объявили. За деньги загоняли. Или как на свои демонстрации, так называемые крестные ходы без икон и молитвословий, но с политическими нацисткими кричалками и транспарантами, но жиденькими по количеству людей. Кстати, уже в этом году они решили его не проводить. За участие в таких мероприятиях они платили людям по 10 долларов. Там, где благодать, она все к себе подтягивает. И люди тянутся к этой благодати. А где Её нет – за деньги не купишь!

- Величайшая святыня Украины – это Киево-Печерская Лавра, в первую очередь, вспоминается нам здесь в России, когда мы думаем о Киеве, о подвижниках благочестия, о святых, читаем эти книги, сборники, которые совсем недавно стали издаваться, казалось бы 90-е годы, дореволюционные издания, и вдруг произошли события, которые нас искусственно разъединили. Владыка, вот как Вам кажется, все-таки, хотя сейчас мы считаемся Россия – страна-агрессор и вот эти события в связи с Крымом, в связи с разделом Украины, как Вам кажется, сами украинцы воспринимают сейчас свою Родину такую израненную, измученную, тоже разделенную, по сути говоря. Как они воспринимают Россию? И какие у них есть надежды? Вы, наверняка, как пастырь, как архипастырь чувствуете это.

- Вы знаете, что у Бога нет ни еллина ни иудея. Мы все едины во Христе. И вот это со слезами на глазах, мы все Христовы. И нам нечем делиться. Да, есть административные границы, но я однажды сказал журналистам: «Я вам скажу правду. Я имею временное гражданство Украины. И это временное, пока я буду жить. Я же – гражданин Неба. По крайней мере, я хочу попасть и прошу Бога, чтобы Он принял меня в Свои отеческие объятия. Это моя вечная Родина. И я хочу туда вернуться». И поэтому для нас сейчас это очень важно. То, что говорят средства массовой информации, нет рецепции у народа. Что хочет враг рода человеческого? Посеять вражду между нами. Вот это самое важное. А народ Божий не может делиться. Если мы будем иметь какой-то негатив друг к другу, то как мы можем сказать, что мы Христовы? Как я могу читать молитву «Отче наш»? Как я могу подойти к Чаше? Как я могу сказать священнику: «Христос посреди нас»? Когда я буду иметь какое-то неуважение или злобу к этому человеку. Ни в коем случае. Вот это единственное очень важное.

- Я сейчас вспоминаю слово Владыки Владимира Сободана на Торжествах по случаю 1000-летия Крещения Руси. Тогда владыка Митрополит Владимир говорил слово после Божественной литургии в нашем главном на тот момент храме и запомнились мне его слова: «Только хороший гражданин Земли может стать достойным гражданином Неба». И, конечно же, для нас все равно остается это земное гражданство, оно близко, и вопросы эти нас беспокоят. Я вот сейчас думаю над чем: если бы все-таки существовала такая неполитическая воля, может быть, народная, чтобы наша культура, наш язык, наша взаимно наработанная громадная база, которая нас связывает по литературе, по истории, по живописи, по нашей единой Церковной жизни, была бы востребована больше, в частности, в средствах массовой информации. Вот, например, я не могу без слез слушать многие вещи, связанные с украинской культурой, это простые вот, пожалуй, оперы слушаем, «Запорожец за Дунаем», казалось бы, это время рассвета, выдающегося Ивана Семеновича Козловского, тоже вспоминаешь, как он приезжал в Троице-Сергиеву Лавру, как все это было связано, Украина и Россия, как все наши Церковные деяния освещали деятели культуры. И, все-таки, мне кажется это надо более акцентировать. Давать сегодняшней молодежи знать о том, что мы были вместе долгое время, что у нас единая история, единая культура, единые корни, может это со временем и даст какие-то плоды.

- Но, Вы знаете, сейчас молодежь в основном – это люди, которые живут в соцсетях, которые, это мы наблюдаем в современном мире, меньше читают, меньше интересуются, но мы не должны забывать о том, что средства массовой информации, не знаю, как у вас, но у нас они кому-то принадлежат. И тот, кто платит, тот заказывает музыку. Мы должны понимать прекрасно, что есть еще те тенденции, которые этим высокообразованным думающим человеком намного сложнее руководить. Нужно превратить нас всех в серую массу, чтобы этой массой было проще руководить. Есть хоть и единицы, люди, которые слушают музыку, читают книги, посещают те же картинные галереи и т.п. Это настолько важно набирает обороты. Но, я еще раз говорю: давайте не будем гнаться за массовостью. Мы не можем перетянуть на себя функцию Министерства культуры. Церковь – это то, что человека касается, его души. Да, мы заботимся о духе, душе и теле. Это наша сфера влияния. А как раз то, что вы сейчас сказали, и есть составляющая душевная. Не духовная. В Церковной среде, конечно пишут о хороших книгах, о хороших кинофильмах. Есть вещи, которые Церковь старается популяризировать, старается привить. А сам храм, если посмотреть! Красота пения, иконопись. Это ведь тоже старается Церковь поддержать, привить эту любовь. Мы должны это поддержать. Мне бы очень хотелось, чтобы мы не хватались за какие-то глобальные, масштабные проекты, а каждый на своем месте потихонечку маленькие, так скажем крошечки приносил в этот общий, так скажем, большой каравай.

- Начни с себя. Владыка, подошло к концу время нашей беседы. И хотелось бы привести слова этой молитвы Церковной: «Днесь благодать Святаго Духа нас собра». Я почувствовал сегодня огромную Вашу любовь и архипастырскую мудрость, внимание, тактичность и дай, Бог, Вам еще многих-многих лет служений, я еще раз подчеркну, что каждый архиерей Украинской Православной Церкви на особом виду, и Вы лично, и Блаженнейший Митрополит Онуфрий, все-все-все, кто окружает Вас, это на мой взгляд такой некий центр притяжения всех наших здоровых Церковных сил. Дай, Бог, Вам послужить безбоязненно с такой же преданностью Богу, Христу, Церкви, с какой Вы осуществляете это служение. Еще раз подчеркну, что сегодня для меня была особая радость и лично я уверен, что и для наших радиослушателей слышать Вас в эфире, видеть Вас в нашей студии, очень надеюсь, Владыка, что еще раз встретимся и даст Бог условия внешние, которые сегодня сопутствуют нам, будут только в лучшую сторону.

- Мы должны показать красоту Православия, а человеку уже дано право выбирать, если Оно ему понравится, он всегда придет к Богу, если он откроет свое сердце для Бога, Господь его никогда не оставит. Поэтому еще раз хотелось бы всем пожелать, чтобы мы были не только свидетелями, но и свидетельствовали о красоте нашей веры. Благословения вам всем. Еще и еще раз хочу сказать вам всем: Христос Воскресе! А вам ответить: Воистину Воскресе!

ХЕРСОН. В День Святого Духа в епархию прибыла чудотворная Касперовская икона Божией Матери

БАЛТА. В епархии в день памяти блаженной Агафьи Кушеловской почтили память павших во время Великой Отечественной войны