Митрополит Павел властям: «Не гоните Христа из Украины»

28.01.2019 first, Церковь и СМИ

Наместник Киево-Печерской лавры в интервью «Сегодня» рассказал о нынешней жизни монастыря, разнице томосов УПЦ и ПЦУ, проверках в храмах и лаврском хозяйстве, о восстановлении обители и о том, будет ли менять название Украинская православная церковь.

— Владыка, первые эмоции по поводу получения томоса улеглись. В основном звучала одна точка зрения — в поддержку новой церкви. Но журналисты призваны выравнивать баланс мнений, дать возможность людям узнать и точку зрения Украинской православной церкви. Как вы оцениваете текст томоса?

— Я благодарю Бога, что вы интересуетесь этим вопросом. Начнем с того, что томосом данную грамоту назвать нельзя по многим причинам. Главное — что новая «объединенная церковь» будет митрополией Стамбульского патриарха, юрисдикция которой распространяется только на территорию Украины и не может иметь зарубежные приходы. А все имеющиеся до этого приходы за рубежом отходят под руководство Стамбульского патриарха. А если мы посмотрим на действительно автокефальные поместные церкви — Антиохийскую, Сербскую, Русскую и др., то абсолютно все поместные церкви имеют право открывать приходы за пределами своей страны. Далее — все конфликты внутрицерковного плана, как гласит этот томос, решаются только путем обращения к Вселенскому патриарху, иногда минуя даже Епифания. Сам уровень подготовки документа вызывает вопросы, потому что ссылка на п. 17 канонов о судебной власти почему-то обоснована пунктом к запрету на вступление в брак монашествующим.

В тексте есть упоминание, что отдельные храмы и монастыри Украины напрямую будут подчинены Вселенскому патриарху. И епархиальные финансовые взносы будут платиться тоже напрямую. Также в Украине открывается экзархат (представительство) от Вселенской патриархии, который будет в Андреевской церкви.

Миро, которое каждая поместная церковь готовит сама, ПЦУ будет получать в Стамбуле у Вселенского патриарха на платной основе, несмотря на то, что до этого УПЦ КП готовила миро в Украине. Все это будет приносить огромный доход Стамбулу.

Но у нас малое количество людей вникает в такие детали. Я недавно ехал из Ровенской области, из своего дома, и встретил двух женщин. Они рассказывают, как по Украине возят эту грамоту, а бабушки стоят под храмом на улице и говорят: «Когда же выйдет уже тот Томас? Что он нам будет говорить?». Думают, что это человек. Им говорят: «Это документ!». Те отвечают: «О, а мы ждем на морозе, как несчастные». Простые люди ничего не знают, к сожалению.

— Те, кто в курсе, что томос — это документ, ищут плюсы и минусы для Украины. С одной стороны, нелегитимные УПЦ КП и УАПЦ упразднены патриархом Варфоломеем, и новая структура создана уже под эгидой одного из признанных православных патриархов. Но сравнивая документы ПЦУ от Константинополя и УПЦ 1990 года от РПЦ, видно, что у УПЦ больше прав. Люди говорят: «Дали меньше, чем было». Тогда правильно ли называть автокефальной ПЦУ?

— Это нельзя назвать автокефалией. Это подчинение Стамбулу. Ведь нет уже давно Константинополя. И многие разочарованы тем, что получили. Еще недавно и сам Филарет называл такие условия «рабством»… В УПЦ гораздо больше прав и свобод. Мы имеем свой Синод, который сам без согласования с кем-либо принимает важные церковные решения, назначает архиереев, канонизирует святых. Мы имеем свой церковный суд. Мы самостоятельны в своем управлении, а поминание патриарха Кирилла — символ духовного единства, не более.

Сегодня нас хотят переименовать в Русскую Православную Церковь в Украине, приписывают к Московской. Но все это не более, чем политический лозунг. Как может снять анафему тот, кто ее не накладывал? Есть же правила — постановления Вселенских и поместных соборов. Но все попрано, нарушено, забыто… А Филарет и Макарий потеряли то, что имели. И даже несмотря на заявления Варфоломея, что в Украине не может быть патриарха, а только митрополит, Филарет не снимает патриарший куколь и продолжает себя именовать патриархом, подписывает документы. А всем объясняет, что у него титул Почетный патриарх. Но вряд ли на такой титул есть благословение Вселенского патриарха.

— Создание ПЦУ называют отходом от Москвы. Но и УПЦ КП, и УАПЦ и так не были в Московском патриархате. УПЦ упрекали за поминание на службах патриарха Кирилла. Но в ПЦУ тоже молятся за предстоятеля РПЦ, — так требует томос. В чем же отход? Правильно ли одну церковь за что-то упрекать и делать то же самое в новой?

— Это не новая церковь, это политическое объединение. Есть желание оторвать нас от Московского патриархата, с которым мы имеем лишь молитвенное предстательство. Мы независимая самоуправляемая церковь. Да, одно из главных обвинений было, что мы поминаем патриарха Кирилла. Даже Президент заявлял, что после получения томоса в храмах не будут молиться за него. Но в томосе оказался пункт, который обязывает Епифания на богослужениях поминать всех предстоятелей церквей, в том числе и патриарха Кирилла. И хоть он заявлял, что не поминает предстоятеля РПЦ, но на нескольких богослужениях помянул. Он не может нарушать условия томоса. Отступление от канонических норм может привести к тяжелым последствиям — сегодня скажут не поминать патриарха Кирилла, завтра — Блаженнейшего Онуфрия, а затем Бога переименуют.

Господь говорит: «Молитесь друг о друге», «Друг друга тяготы носите». К нам в Лавру идут и крещенные, и некрещенные, и иудеи, и мусульмане. И когда плохо человеку, сразу сорокоуст заказывают. Говорят: «Мы знаем, что у вас монахи помогают людям, хорошо молятся». Я благословил на сорокоусты у всех принимать записки.

— ПЦУ рассчитывает пополняться за счет паствы УПЦ. Много ли храмов УПЦ хотят перейти?

— Массовых переходов по собственной воле нет. Если и есть отдельные случаи по личному желанию, то это единицы. В киевском храме, где служит Драбинко (Александр Драбинко перешел в ПЦУ. — Авт.), осталась часть прихожан и священники, отец Валерий, отец Виталий, которые не перешли в ПЦУ. Мы будем просить собственника дать возможность им служить в приделах этого храма. Мы надеемся, что нам это удастся. Верующие, которые принадлежат Украинской православной церкви, привыкли ходить в этот храм. Наши батюшки многое сделали, создали большую громаду. Как можно их лишить возможности там молиться?

На многих священников УПЦ сейчас либо давит местное начальство и радикальные группировки, либо обещают всяческие выгоды и льготы, зазывая в новую церковь. История уже видела обновленческие церкви времен Ильича. И где они теперь? Это история, которая, к сожалению, повторяется в еще более уродливой форме.

Да и куда переходить? Ведь если была снята анафема с Филарета, значит, признали, что она была и что церковь была не канонична. А поскольку большинство священников ПЦУ — из УПЦ КП, то как принять их сан, в который их воздвигали неканоничные архиереи? Пока это все обычные люди, переодетые в священнические одежды. На них нет благодати апостолов, нет преемственности.

Ведь как Церковь начиналась? Апостолы возложили руки на своих преемников, которым передали благодать Святого Духа. Далее эти епископы рукополагали других епископов. И так дошла эта благодать до наших дней. В том числе и ко мне, грешному и недостойному. Вот это преемственность. Это как электричество. Загорится ли лампочка в доме, если она не соединена ни с чем проводами? Нет.

Есть центр — это Иерусалим, от которого произошло наше с вами спасение. И в житии святого первомученика и архидиакона Стефана сказано: «Первенствующая церковь Христова, которая объединит в себя всех живущих в мире». Ни Стамбул, ни Москва, ни Рим, а Иерусалим первый, потому что там родился, проповедовал и жил Спаситель наш и Господь Иисус Христос.

Есть такая преемственность в ПЦУ? Нет. А сегодня Украину хотят сделать безблагодатной, лишить ее канонической церкви. Согнать всех неизвестно куда.

— В унию тоже сгоняли, как и к обновленцам. Но то были диктаторские времена. А сейчас все же декларируется стремление к свободному выбору. Тогда надо дать возможность каждому определиться, куда ему идти — в УПЦ, ПЦУ, католицизм, синагогу или мечеть, к старообрядцам или в атеисты. На протяжении десятилетий будет происходить плавное перетекание верующих. Чем меньше будет становиться прихожан, меценатов у какой-то церкви, тем меньше у нее будет возможностей для строительства храмов и содержания приходов и тем скорее она будет уступать позиции. Предполагаете ли вы, что УПЦ могут не дать такого цивилизованного выбора?

— Нынешняя власть всячески демонстрирует, что никакого выбора они давать не хотят. Хотя, по закону, у нас религия отделена от государства и никакой церкви не имеют права отдавать предпочтение. В цивилизованном мире каждый верует, как хочет, и никто не имеет права ему это запрещать. А у нас — огромное давление. Но при смене власти поменяется и отношение к церкви. Придет кто-то новый и будет преследовать за то, что кто-то бежал к Петру Порошенко.

— Да, «попередники во всем виноваты» — это любимый девиз каждой новой власти в нашей стране.

— Да. Каждый приходит и обязательно начинает «решать» церковные дела. При Леониде Кравчуке в Украине произошел раскол, плоды которого мы пожинаем до сих пор. Кто не вредил церкви, так это только президент Леонид Кучма. При нем было самое благополучное время для всех религий, когда всем давали существовать, когда строились храмы. А затем начались «модные течения» — при Викторе Ющенко от нас все побежали к УПЦ КП, при Викторе Януковиче от них — к нам, и прибежали все, даже те, кто никогда никуда не ходил. Все это политика! Но есть у нас в УПЦ огромное количество верующих, которые при любой власти ходят, молятся, причащаются. А в тяжелые времена не перебегают, а приходят на службы, высказывают слова поддержки, молятся вместе с братией. Наверное, смутные времена даются Богом для очищения Церкви. Но как бы там ни было, Церковь была, есть и будет.

— Элладская, Антиохийская, Польская церкви не признали ПЦУ. Молчат Иерусалимская, Болгарская, Грузинская. Митрополит Варшавский и всея Польши Савва объяснил почему. Он сказал то же, что и вы в прошлом интервью «Сегодня». Что если церковь откололась от Московского патриархата, то только он может снова связать ее с мировым православием после покаяния. Раз УПЦ КП уже нет, то и каяться, и воссоединяться некому. Но, как и вы только что сказали, митрополит Савва говорит, что священники УПЦ КП и УАПЦ должны пройти рукоположение в канонической церкви. А пока Епифаний — просто светский человек, не священник. Если поместные православные церкви не признают ПЦУ, означает ли это, что она будет исключена из диптиха и окажется фактически признана лишь Константинополем?

— Ни одна поместная церковь не прислала поздравления и не признала ПЦУ. Более того, до сего времени на официальном сайте Вселенского патриархата в списке автокефальных и поместных церквей ПЦУ не значится. Я думаю, что она будет признана только самим Варфоломеем. Иероним II (глава Элладской церкви, архиепископ Афинский и всея Эллады. — Авт.), признавая недостойным поведение Варфоломея, уже с ним даже не служит вместе. И, говорят, что и все епископы их не будут сослужить. Многих предстоятелей церквей и архиереев возмутило поведение Вселенского патриарха. Поэтому нет всеобщего признания.

— Кстати, о совместных службах. На что влияет признание или непризнание церкви в прикладном смысле? Священники ПЦУ смогут служить в Иерусалиме, Греции, в других святых местах?

— Они не смогут служить нигде, где их не признали. Если церковь не признана, к примеру, Иерусалимским патриархом, то никто не позволит служить ни на Гробе Господнем, ни в других святых местах. В некоторых монастырях Афона говорят, что если из ПЦУ приедут к ним, как светские люди, — их примут, а если как священники, то нет.

— Главой ПЦУ стал митрополит Епифаний. Известно, что он журналист, сделавший блестящую церковную карьеру, 10 лет назад став правой рукой Филарета, его личным секретарем. 21 декабря 2007 года пострижен в монашество. Через пару недель Филарет рукополагает его в иеродиакона. Через два месяца — возведен в сан архимандрита и становится наместником Свято-Михайловского Выдубицкого монастыря в Киеве. Еще через два месяца — управделами Киевской патриархии. В 34 года Епифаний стал вторым лицом в церкви. Внутри УПЦ КП тогда, кстати, не все были довольны. Такая стремительная карьера — это из ряда вон выходящее или так бывает?

— Так действительно иногда бывает. И в древности иногда так было, и сейчас порой, что рукополагают и, очень быстро продвигая по служебной лестнице, дают сан епископа и вскоре митрополита. Это так называемое величание. Но оно не играет главной роли. Главное, что человек из себя представляет.

— Стремление Константинополя получить Киево-Печерскую лавру записано прямо в томосе. Но здесь резиденция главы УПЦ, духовная академия. В пещерах лежат мощи святых, связанных, в том числе, и с Россией. Илья Муромец, например, или Феофил, архиепископ Новгородский. Цари жертвовали много на строительство Лавры. Это не очень сочетается с Константинополем.

— Да, хотят получить уже готовую, красивую, отреставрированную Лавру. Обидно, что сейчас никто не вспоминает, какой Лавра была прежде, когда нам ее только отдали в 1988 году. Все было в руинах, братии спать было негде. Спали на матрасах на полу в корпусе, где протекала крыша и не было отопления. Еду носили из Покровского монастыря. Не было во что обуться и одеться, храма целого для молитвы не было. И первая служба была на площади Дальних пещер. Первые наместники и монахи, а впоследствии и все, кто приходил в монастырь, собственным трудом восстанавливали святыню. Сколько труда вложено братией. За 30 лет мы реконструировали все храмы, корпуса, где братия живет, наладили швейное производство, трапезные для братии и людей. Благоукрасили не только храмы. У нас только 8 тысяч кустов роз, множество разнообразных цветов на все времена года. Мы живем Лаврой и вкладываем в нее часть души. Мы сохраняем святыню не для кого-то, а для украинского народа, для себя. А нас пытаются обвинить, запугать и угрозами забрать то, что с таким трудом и огромными усилиями восстанавливалось братией. Что бы кто ни делал — мы отсюда не уйдем!

Да, нас очень многое связывает с Россией. Не только на Киево-Печерскую лавру жертвовали цари. Луцкий собор построен на деньги царской семьи. В 1890 году в Ровно император Александр III заложил первый камень в основание собора, а на закладке при торжественном богослужении была вся царская семья. Императором Николаем Первым была выделена огромная сумма 8 000 000 рублей на строительство Университета им. Тараса Шевченко. Благодаря рескрипту императора Николая Первого в 1840 году начинается история Киевского медицинского университета, которому в 1946 г. присвоено имя академика А. Богомольца. Благодаря финансовой поддержке Александра Второго в 1875 году удалось продоложить строительство долгостроя — Владимирского собора. Андреевскую церковь, которую отдали под экзархат Стамбулу, строила российская императрица Елизавета. По ее просьбе Франческо Бартоломео Растрелли создал непревзойденный проект. Но люди просто сегодня боятся об этом говорить. А это ведь факты из истории. У Стамбула сегодня лишь желание все отобрать. Вот и хотят нашу Лавру заполучить.

— Конечно, многим кажется, что тут самое прибыльное место. Как же его не отобрать?

— Это тем кажется, кто не дал сюда ни копейки. Мы выживаем благодаря меценатам. Сейчас стало намного меньше средств, но, слава Богу, люди все равно помогают. После того как в обанкротившемся банке пропали все деньги Лавры, у нас возникли элементарные проблемы с оплатой коммунальных услуг. А сумма каждый месяц приходит немалая. Остановилась реконструкция бывшей инфекционной больницы, в которой мы хотели сделать больницу для братии и храм, по этим же причинам.

Благо – есть хозяйство в селе Вороньков, благодаря которому мы кормим братию и помогаем детдомам и больницам. Лавра многим помогает. И те, кто думает, что от хозяйства мы имеем прибыль, глубоко ошибаются. Оно помогает нам выжить в эти трудные времена, не более. Мы собственники. Зарегистрировано оно на меня, иначе не оформить ничего, трактор не купить. Раньше литр солярки стоил, как 2,5 литра молока, а сегодня — 3,5! Не надоишь столько, чтобы хватало. Раньше удобрения стоили 7 тысяч гривен, сегодня — 18 тысяч! Не сильно купишь. Поэтому я благодарю Бога, что есть благодетели. Люди, понимающие нашу жизнь. Я обращаюсь к ним за помощью.

Мне же достаточно того, что я живу здесь, в Лавре. Мне передают добрые люди инсулин из-за границы, потому что в Украине его не достать, помогают на лечение, которое необходимо для меня.

Наш народ должен помнить: разве Стамбул дал хоть копейку на Почаевскую лавру, на Флоровский монастырь, на любой другой, хоть на один? Мы сами строили и поднимали из руин монастыри и храмы. И отдавать их никому не собираемся.

— Были проверки в лаврском хозяйстве. Что там нашли?

— Вообще странно, что может искать СБУ в хозяйстве — в коровнике, в сараях? Ведь хозяйство — это коровы, свиньи, навоз… Ничего не нашли они. Проверки также были в Воронькове в моем доме. Нашли какие-то 4 книги. Например, «Харьковский собор», который выпущен в 2017 году. Но я в том доме не был с 2013 года! Многое оттуда из мебели отдал. Продаю этот дом, но никто не покупает. Дай Бог, кто-то купит, если вы напишете.

Через три-четыре дня приходила налоговая. Ну что вы хотите у нас найти? Проверяющие сообщили, что у нас есть нарушения. Говорят: «Разрешено в день выдавать 150 тысяч гривен, а вы выдали 151 тысячу несколько раз подряд. Мы вас штрафуем на 50 тысяч гривен». Штрафуйте. Они не понимают, что мы рассчитываемся и зерном, и деньгами. Люди, работающие там, не хотят получать товаром, требуют денег. Мы пытаемся что-то продать, чтобы расплатиться. Ну и если мне надо заплатить 151 тысячу, то как я могу дать сегодня 150 тысяч, а на завтра сказать прийти за 1 тысячей? В итоге нас оштрафовали. Это о чем говорит? О том, как они сохраняют сельское хозяйство. Разрушают все до основания. Мы помогаем детским домам, больницам. К нам обращаются за помощью, вот сегодня обратились: дать хоть овощей. Буду искать возможность дать хотя бы по 100 килограммов лука, свеклы, капусты.

— Перед Новым годом в Лавре прошли проверки Минкульта. Похоже, результаты — в вашу пользу. Из 800 с лишним ценностей на месте практически все. Не нашли 10 позиций. Что это за предметы?

— При открытии Лавры за период с 1988 по 2000 годы передали из Киево-Печерского заповедника 829 предметов — 279 из основного фонда, остальные — из научно-вспомогательного фонда. На постоянное хранение. То есть нам передавалось в собственность, а не во временное пользование. Не обнаружено 10 предметов из научно-вспомогательного фонда. Но почему-то Минкульт делает заявления, что исчезли старинные иконы. Однако в научно-вспомогательных фондах не хранится что-либо ценное, и это вам подтвердит любой научный сотрудник. Все ценное хранится в основных фондах.

Кроме того, принимал это имущество бывший наместник Лавры о. Елиферий (ныне покойный), тогда был Предстоятелем митрополит Филарет (Денисенко), еще не ушедший в раскол. С тех времен сменилось несколько наместников. Я после о. Елиферия, который был моим духовником, видным богословом, прекраснейшим человеком, коренным киевлянином — пятый или шестой наместник. Очень многое, что передавалось, было рухлядью. Когда я стал наместником, при мне ничего не передавали из заповедника. Из списков Минкульта сложно понять, что они хотят найти. К примеру, в описи указано название «фартушки». Что это? Скорее всего, по непониманию так были названы епитрахили.

Эти проверки — это очередная насмешка над нами. Они решили, что мы все вывезли куда-то. Оказалось, что нет. Мы только приумножили, а они рушат.

— Но все равно почти все нашли.

— Да, конечно. Я не хотел никогда иметь никаких отношений с музеем. Они мне предлагали Екатерининскую митру с 1800 бриллиантами: «Ну, возьмите, послужите, владыка». Я говорю: «Бриллианты там есть или нет? Дадите, а потом скажете, что бриллиантов нет!». А там их уже давно поснимали, заменили. Мне это не нужно.

Нас несправедливо хотят обвинить в чем-то, забывая, сколько всего лаврской братией, меценатами, верующими сделано. В Трапезном храме не было ни одной большой иконы. Все было трухлявое. А в Теплом лежали мощи и с ними рядом — крыса. А пещеры! Все было направлено на то, чтобы они разрушались. Я заменил десятки километров труб дренажной системы, сделал водоотводы, чтобы не затопило пещеры и не было оползней.

Мы все это приводили в порядок, восстанавливали, привозили отовсюду иконы. А сейчас все распереживались, как и что мы храним. Да мы это из руин подняли, все отреставрировали.

Никто не вспоминает, что нынешний храм «Всех скорбящих Радость» был когда-то инфекционной клиникой. Страшное дело — в центре города такое. Слава Богу, что еще в советские времена кому-то пришло в голову спрятать старые кресты храма под тоннами мусора. Когда нам вернули это здание, мы вывозили 100-летний мусор из подвалов и обрели два креста, которые реставрировали. И сегодня они на своих местах. Аннозачатьевский храм — это был театр. На месте храма «Живоносный источник» была огромная развалина. Они сегодня приходят переписывать. Почему заповедник не проверяют? Сколько оттуда вывезли реликвий! И когда я поднял этот вопрос, нам хоть что-то удалось вернуть с тогдашним директором заповедника Громовой из-за границы.

— Проходила информация, что ряд построек незаконны. Как я понимаю, они не могли появляться без согласования с ЮНЕСКО. От этой организации есть претензии?

— К нам претензии, что мы построили 16 корпусов. Да. Но они же стоят на старых фундаментах! Мы построили, потому что когда-то власти их разрушили. И еще можно строить штук 25, но нам не нужно. В нормальных странах за эти работы благодарят, это восстановление. Пусть бы следили за тем, чтобы облик Киева не поганили — Крещатик, территорию около Софии.

У ЮНЕСКО к нам пока не было ни одной претензии. И мы все согласовываем с Минкультуры, ведомством по архитектуре, со всеми госструктурами. Это просто сегодня ненависть к Святой Апостольской Канонической Церкви, и больше ничего.

— Владыка, вашу репутацию старались испортить уже очень давно. Критиковали за ваш взрывной характер. Укоряли за дорогое авто, например. Хотя Филарет и многие другие ездят на таких же «мерседесах». Мало кто знает, сколько сил вы лично приложили к тому, чтобы поднять из руин не только Лавру, но и монастыри по всей Украине. Сколько храмов вы построили, не считали?

— Не считал и не хочу. Знаете, когда пересчитал Гедеон своих воинов, все ушло. Это не мое, это Господне. Мне славы не надо. Я жду славы от Творца славы. Я никогда не рассказывал, что многие годы давал продукты больницам. Что когда у меня были деньги, мы помогали выезжать детям из интернатов за границу на лечение. Мне приносит радость, что я человеку помог в его нужде.

В Евангелии есть слова: «Не имея ничего, обладаем всем». Сегодня я тоже помогаю, но возможностей стало меньше. Но все равно чудесным образом и сейчас находятся деньги для добрых дел. Я ставлю цель. И начинаю делать. Без денег. Но молюсь. Вот как-то давно, тогда еще этот корпус даже без ремонта был, был случай — мне было нужно заплатить за строительство. Я знаю, что утром придет человек. Я волнуюсь, где же взять деньги. Приходят две женщины: «Мы хотели бы сделать пожертвование». Дают мне деньги, я поблагодарил, подарил им по книжечке, по шоколадке. Они ушли. Я смотрю в конверт — ровно та сумма, которая была необходима! В этом году переживал, будет ли детям на что сделать подарки. Тут один человек приехал — привез 150 подарков, другой — 450! Дивен Бог во святых! Божья милость!

Раньше я думал, не будет денег, кому я буду нужен. А сейчас, когда денег нет, люди знают и меньше приходят. Но, слава Богу, остались люди, которые регулярно приходят и меня поддержать морально, и братию. В такие тяжелые времена для нас это очень ценно.

— Принят закон, по которому от УПЦ требуют сменить название. Правда, грамота от РПЦ, выданная в 1990 году патриархом Алексием, гласит, что вместо экзархата РПЦ в Украине принято название Украинская православная церковь. В законе сказано, что переименоваться нужно тем, у кого центр в государстве-агрессоре. В 2017 году центр УПЦ был перенесен в Киев. Так есть ли основания для перерегистрации? Может ли церковь называться не так, как ей предписано в церковных документах? Как будет действовать УПЦ?

— В митрополии юристы решают, как действовать. Но если разбирать эту ситуацию, то у нас действительно центр не в Москве, а в Киеве. Мы самая свободная церковь. Ведь у грекокатоликов, например, центр — это Рим, у ПЦУ — Константинополь, у сектантов тоже зарубежные центры. И если власть считает духовное единство с Московской патриархией крамолой, то почему не объявят на все мораторий? Послов не должно быть ни там, ни здесь. Не должно быть бизнеса наших руководителей в России. Надо прекратить любое сотрудничество. Но поскольку это невыгодно некоторым, то сотрудничество с Россией есть. А Церковь пытаются уничтожать. Но Церковь была, есть и будет. Потому что Бог не в силе, а в правде!

— Так что название УПЦ меняться не будет?

— Не будет. Нет никаких причин. Мы своя украинская церковь со своим народом в своей стране.

— Вы много раз говорили: «Лавра без меня сможет, но я не смогу без Лавры». Если будет попытка взять монастырь силой, какова будет ваша реакция, действия братии и верующих?

— Я надеюсь на то, что у нашего народа православного, католического, грекокатолического, протестантского хватит мозгов не чинить друг другу зла. Мы же не идем агрессией против кого-то. У нас просто в стране есть несколько таких кликух, которые бунтуют. Не так страшны люди других религиозных течений, как некоторые подогревающие ситуацию неверующие. Причем многие имеют виды на жительство где-то, только не в Украине. Я живу в Украине, а вы мне вешаете ярлык.

Как говорят во властных кругах: «Что мы ни делаем Павлу, он не уезжает». А я никуда и не намерен ехать! Если даже и придется мне быть убитым или отравленным, то я хочу в своей земле лежать. Я хочу остаться со своим народом, своей церковью, с моей дорогой обителью. Здесь я чувствую себя монахом в кругу братии. Наша братия очень хорошая, более 200 человек. Они трудятся бесплатно. У них нет ни пенсионного обеспечения, никакого другого. Мы живем волей Божией и милостью Божией. Нам некуда уходить. Мы были украинской церковью, и мы остаемся ею. Мы дети украинского народа, украинских родителей, своей земли. Здесь наш корень.

— Владыка, дайте, пожалуйста, напутствие жителям Украины.

— Братья и сестры, Господь терпит каждого из нас. Так будем терпеть друг друга. Помогать друг другу, независимо от того, кто ты. Земля-то принимает всех.

Думайте о тех людях, которые будут отстаивать интересы всей страны, законы, нас с вами. Нас вспоминают, только когда выборы. Хорошо сказал Каиафа: «Лучше одному умереть, чем всему миру». Но хоть кто-то оставил свое желание быть у власти, раз так все плохо? Нет, никто. Есть анекдот. Пришел к власти новый президент. Все радуются. Проходит полгода. Все идет к худшему. Начинаются протесты. Президент звонит предшественнику: «Что делать?» Тот говорит: «Я оставил тебе в сейфе три письма. Возьми первое». Президент открывает. Там написано: «Вали все на меня». Президент и говорит народу: «Это мой предшественник виноват! Что я мог успеть за полгода?» Народ расходится. Проходит еще полгода. Снова народ возмущен кризисом. Президент снова звонит предшественнику. Тот говорит: «Бери второе письмо». Президент читает: «Вали все на парламент». Он выходит к народу: «Это продажные депутаты виноваты! Законы не принимают, реформы заморожены! Дайте время!». Люди снова соглашаются. Еще через полгода тяжелой жизни народ снова устраивает бунт. Открывает президент оставшееся письмо и читает: «Пиши три письма».

У нас всегда виноваты предыдущие власти. Нет преемственности. Нет цивилизованной передачи власти, единого направления развития. Нас кидает из стороны в сторону. Дорогие братья и сестры, власть приходит и уходит, а мы с вами остаемся. Давайте будем молиться о благе своей страны, своих детей и внуков. А обращаясь к властям, хочу сказать: не гоните Христа из Украины.

Беседу провела Гук Ольга

Фото: Александр Яремчук, Сегодня

ВІННИЦЯ. Дві найчисельніші громади Вінниччини засвідчили вірність УПЦ та її Предстоятелю

Василий Анисимов: «Ту Церковь, которая выжила в условиях атеизма, непросто запугать»