ВАСИЛИЙ АНИСИМОВ: В Киеве явно недостает воли к миру

23.10.2014 announcement1, top

На Украине достигнуто, хоть и хрупкое, но перемирие. О том, что должна делать власть, чего ожидать от выборов, кто действительно воюет на Донбассе против сил АТО, в интервью «Интерфакс-Религия» рассказал руководитель пресс-службы Украинской православной церкви Василий Анисимов.

- Василий Семенович, в Русской церкви считают, что только УПЦ может стать посредником в урегулировании военного конфликта на юго-востоке Украины, поскольку она пользуется авторитетом и доверием по обе стороны противостояния. Насколько, на Ваш взгляд, реальна такая миссия?

- Если допустить, что наша власть учитывает позицию верующих в принятии решений, то нынешнее перемирие и заявления президента Петра Порошенко о том, что конфликт надо решать диалогом, а не военным насилием, полностью совпадают с позицией УПЦ. Если власть чей-то призыв и услышала, то это призыв Православной церкви, а не кровожадных унии и расколов, нагнетавших военную истерию. Блаженнейший митрополит Онуфрий еще в июне призвал прекратить братское кровопролитие, тогда же прошел и Священный Синод, выступивший с антивоенными обращениями к власти и верующим. Это твердая и мужественная позиция, с которой Церковь обращается к городу и миру все эти ужасные месяцы кровавой бойни. Жаль, что она была услышана лишь в сентябре. По крайней мере, перемирие, пусть и очень зыбкое, сегодня — реальность.

- Но Церковь именует войну братоубийственной, а власть — освободительной, патриотической. Для одних воюющие донетчане — ополченцы, для других — террористы…

- Надо все называть своими именами. Ведь Церковь черпает информацию не из наших телеканалов, лживых до корней волос. У нас на Донбассе больше чем тысяча приходов, на основании рапортов священников, архиереев, личном общении с прихожанами священноначалие судит о ситуации в регионе. Если местные жители, православные верующие и сами в ополчении, и поддерживают его — какие же они террористы? Силовики тоже — не инопланетяне, а наши дети и братья. Понятно, что и война — братоубийственная. Так ее и надо квалифицировать. У нас есть генерал СБУ Владимир Рубан, майдановец, который занимался освобождением из плена солдат АТО, так он везде утверждает, что ополченцы «такие же, как мы», 95 процентов — это местные жители. Даже рок-певицу Руслану, ярую сторонницу «зачистки Донбасса от сепаратистов», переубедил — повез на Донбасс, и теперь она стала миротворцем, ратует за прекращение братоубийства. Правда, куда-то с телеэкранов исчезла.

- Не вписалась в формат?

- Очевидно. Чтобы развязать войну, надо было оболгать оппонентов, чтобы ее продолжать — надо лгать, не останавливаясь, что наше телевидение и делает. Я очень хорошо помню, как во время кровавой бойни в Одессе все наши СМИ, как по команде, объявили, что заживо сожженные — это иностранцы, российские «колорады» из Приднестровья и Бог весть откуда. Я недавно был в Одессе, ходил к Дому профсоюзов, там стоят стенды с фотографиями и биографиями погибших: все — одесситы (кстати, Блаженнейший митрополит Онуфрий во время визита в Одессу посетил место трагедии и молился о невинно убиенных). Но ведь ни один телеканал до сих пор не опроверг распространенную клевету. Теперь наши средства информации с такой же достоверностью врут о российских войсках на Донбассе, с которыми мы сражаемся. Местных граждан Украины не видят и не принимают во внимание. Так легче убивать. У пленного мальчишки-солдатика спрашивают, зачем вы минометами разрушили село, убили людей? Отвечает: нам сказали, что там российские агрессоры-оккупанты и наемники.

- А переговоры о мире, а не о перемирии когда-нибудь начнутся? Почему Церкви их не инициировать?

- Инициировать можно, но ведь это вопрос политический. О статусе, полномочиях, правах, административном устройстве и т.д. должны решать центральная киевская власть и регионы. Церковь примет любое согласованное решение, которое положит конец войне и даст возможность приступить к возрождению полноценной жизни на этой земле. Для этого нужна воля к миру, которой в Киеве явно недостает. По словам президента, 80 процентов предприятий Донбасса разрушены или закрыты, семимиллионный регион бедствует. А еще тысячи погибших и покалеченных, десятки тысяч потерявших кров. Это — результат так называемой антитеррористической операции. Перемирие же продолжает висеть на волоске — каждый день артобстрелы, новые жертвы и разрушения.

- Но ведь это может продолжаться достаточно долго. Минское соглашение не выполняется, тяжелые вооружения не отводятся, нет миротворческой силы, которой бы доверяли обе стороны и которая бы контролировала исполнение договоренностей.

- Все ждут выборов, формирования новой исполнительной власти, которая возьмет на себя ответственность и за войну, и за мир. Хотя зачем ждать? Добрые и нужные дела нельзя откладывать, кроме нас и за нас их никто не будет делать. Православная церковь ничего не ждет, она собирает и отвозит гуманитарную помощь для пострадавших, во всех монастырях и храмах проходят сугубые молитвы о мире. Священники с прихожанами на коленях просят Господа о мире для Украины. Те, которые участвовали в них, не могут не укрепиться в стремлении к миру и согласию. Церковь не только молится, но и проповедует мир по обе стороны конфликта. Сам предстоятель Церкви Блаженнейший митрополит Онуфрий посещает епархии, служит в кафедральных соборах не только в Кировограде, Одессе, Харькове, Закарпатье, но и в зоне АТО — в Северодонецке, Святогорске. И везде проповедует мир. Жаль, что эти проповеди не транслирует наше телевидение.

- Тоже не в «формате»?

- Да. Православная церковь как миротворец отсутствует в информационном пространстве. Мы вообще живем как бы в двух реальностях. Одна — это вымотанный кровопролитием, бедствующий народ, на коленях молящийся о мире. Другая — это воинствующие политические телешоу, агрессивная милитаристская пропаганда (все для фронта, для армии, для победы!) и необъективность новостей. Все это умножается на выборные страсти, где всякое скандальное, агрессивное слово — в строку.

- А выборы принесут умиротворение?

- Сомнительно. Но есть надежда, что голос мира будет и представлен, и услышан в новом парламенте.

- А какая роль в миротворческом процессе президента Петра Порошенко?

- Основная. Он — гарант Конституции, защитник свобод и прав граждан и главного из них — права на жизнь, которое ежедневно попирается в зоне АТО. Президент нсет за это ответственность, и этим он отличается от всех тех лидеров, которые сегодня правят страной и для которых ужасные жертвы войны — сухая статистика. Президент объявил перемирие, теперь нужна воля к полномасштабному политическому разрешению конфликта. В Шотландию весь правящий Лондон поехал уговаривать, спорить, агитировать, без пушек и угроз, и корона ни у кого с головы не упала. Сегодня очень важно, чтобы миротворческие шаги президента находили опору в обществе, по крайне мере, в Православной церкви они такую опору имеют.

- Однако многие утверждают, что благодаря конфликту Украина наконец-то объединилась, на Донбассе воюют добровольческие батальоны со всей Украины…

- Сама идея объединять людей на крови Донбасса, на горе солдатских матерей, вдов и сирот по всей Украине, на лживой пропаганде олигархических СМИ мне представляется глубоко порочной. Разве кто-то может гордиться тем, что в море пролитой крови есть и его капля? Патриотизм — это мир и процветание родной земли, а не война, смерть и разруха. Блаженнейший митрополит Онуфрий сказал в своей проповеди в Одессе: сепаратисты, террористы, оккупанты, захватчики, хунта…, а Господь смотрит на нас как на неразумных детей, с легкостью отнимающих друг у друга бесценный дар жизни. И, кстати, эту «легкость» у нас преступно пропагандирует олигархическое телевидение. Вот на днях я посмотрел репортаж на телеканале «1+1″ о наших танкистах под Донецком. Замечательные ребята, полевой быт, праздник Покрова, все говорят на русском, шутят, командиру передают рисунки киевских школьников, он растроган, обещает вернуться, встретиться. Журналисты прикрепляют камеру к одному из танков, которые мчатся на задание — обстрелять сепаратистов. Стрельба, взрывы, задание выполнили — два дома, где засели сепаратисты, сравняли с землей. Молодцы! На обратном пути попадают под минометный обстрел, девять раненых, замечательный командир погиб от ран. Несколько секунд минорной музыки, и тут же юмористическая передача — «95 квартал». Война войной, а смех по расписанию.

- Война стала обыденностью?

- Увы! Хотя ведь всегда считалось, что военная журналистика должна быть по своей «сверхзадаче» антивоенной, гуманистической, должна говорить не только о тех, кто стреляет, но и по кому стреляют, тем более из танков. Что за люди были в тех домах, которые сравняли с землей? Во имя чего погибли они, во имя чего погибли танкисты, и можно ли было этого избежать? Ведь война — это не компьютерная игра без всяких нравственных измерений и моральной ответственности за свои действия.

- У Православной церкви тоже проблемы. Управделами УПЦ митрополит Бориспольский Антоний заявил о десяти рейдерских захватах раскольниками православных храмов…

- Владыка обосновал абсолютную беззаконность и преступность этих деяний и по нашему законодательству, и по европейскому, куда мы так стремимся. Я думаю, что это даже не рейдерство, а мародерство. Сегодня очень ослаблена правоохранительная система, тысячи милиционеров, силовиков командированы в зону АТО, криминал лезет из всех щелей, насилие, грабежи увеличились многократно. У меня, кстати, под подъездом стреляли, что раньше вообще трудно было себе даже представить. На днях женщину беременную ограбили и зарезали, забрав кошелек и мобилку, то таксиста ограбили и удавили, то квартиру парализованного инвалида-милиционера очистили. Это только в моем районе. Поэтому, пока Церковь напрягает все силы, помогая беженцам и пострадавшим, правоохранители воюют, бандиты мародерствуют: одни грабят квартиры, прохожих, а отлученный от Церкви Михаил Денисенко (Филарет) захватывает храмы. Мы надеемся, что правовое государство — это не пустая декларация власти, что законность будет торжествовать и храмы будут возвращены их законным владельцам, и не только захваченные ныне, но и давно беззаконно удерживаемые.

- Какую роль в нынешней ситуации Вы отводите церковной журналистике?

- Ее роль не изменилась: доносить обществу и распространять церковную точку зрения по всему спектру общественных проблем, находить аргументы, убеждать общественность и оппонентов в ее справедливости. Сегодня главная задача — это миротворчество. Заниматься им непросто в нынешней «заведенной», иногда истеричной обстановке, когда никто никого даже слушать не хочет. Надо писать, надо выступать даже в самых сложных аудиториях. Вот мы на днях принимали участие в дискуссии школы-лектория ОУН (это такие закоренелые «интегральные» националисты, почитатели Мельника, Шухевича, Бандеры) о Майдане. Они системные противники УПЦ, но вот многие с уважением относятся к позиции Православной церкви, ее предстоятеля в нынешней ситуации.

- Слушали?

- С ними проще общаться, это пожилые, много повидавшие люди. Ведь национализм тоже имеет цель — процветание украинской нации. Они понимают, что не только москалям стало плохо, но и вся Украина отброшена на десятилетие в своем социально-экономическом развитии. Я говорил им: чем и кому помешала Украина с Крымом, с Донбассом, с миром, с долларом по восемь гривен, дешевыми энергоносителями, с хорошими перспективами экономического развития? Народ в голоде, холоде, нищете, практически выброшен на помойку существования. И это результат майдановской «революции достоинства»? Есть ли достоинство у обитателей помойки? Одни назвали мои соображения «советской пропагандой», другие в чем-то соглашались — это нормальная дискуссия. Это злые, но умные люди. Беда с другими — с этим воинствующим невежеством, которое марширует сегодня по Украине. Невежество — это страшная сила, разрушительная, а не созидательная. Там и идеологическая ненависть, и наркотическая, и проплаченная — вот туда очень трудно достучаться. Хотя это тоже наши дети и братья. У них, впрочем, есть одна обнадеживающая черта — они не богоборцы, хотя Филарет и уния спят и видят, как бы натравить их на Православную церковь. Недаром племянник Симона Петлюры автокефальный «патриарх» Мстислав Скрипник считал Филарета исчадием ада.

- Объявлено, что некоторые общецерковные ресурсы будут закрываться по экономическим причинам. Выживет ли пресс-служба УПЦ, и почему появились разговоры о вашей «нелигитимности»?

- Этим инсинуациям не первый год, я спрашивал у Блаженнейшего митрополита Владимира, как к ним относиться, он посоветовал не обращать внимания. Что мы и делаем. До комы, пока Блаженнейший мог читать, он лично визировал все материалы пресс-службы — и информационные, и аналитические, которые размещались на нашем сайте и выходили в журнале. Информационные пробегал по заголовкам, аналитические читал, спорные, проблемные я ему специально откладывал, он их правил (все материалы с правками Блаженнейшего я храню). Он сам был журналистом, писателем, редактором с сорокалетним стажем, поэтому понимал нас с полуслова. Последние его рекомендации: «Трудитесь и не сдавайтесь!» Впрочем, он всегда так говорил, когда я спрашивал о том, какие будут указания. У нас подписанные священноначалием удостоверения. Священноначалие ежегодно подписывает аккредитации в центральные органы власти мне как руководителю пресс-службы УПЦ, журналистам — как сотрудникам. Я — независимый журналист, на общественных началах уже более десяти лет возглавляющий пресс-службу УПЦ. После кончины приснопамятного митрополита Владимира Блаженнейший митрополит Онуфрий предложил продолжить работу в том же формате, что мы и делаем. Можно говорить о качестве работы, но при чем здесь легитимность? Организовывая в 2001 году пресс-службу, мы хотели сделать ее кузницей информационщиков для церковных СМИ. За это время через нас прошло полтора десятка студентов КДА, все успешно защитили кандидатские, стали священниками, один — даже митрополитом. Сейчас один наш воспитанник учится в аспирантуре МГУ, другой — в аспирантуре Института философии Украины, а один даже докторскую защищает в Швейцарии. Пять человек были приняты в Национальный союз журналистов Украины, но по журналистской стезе пошли немногие.

- По финансовым причинам?

- Конечно. Светская профессиональная журналистика — это высокооплачиваемая работа, которая обусловлена рекламной индустрией, которая и содержит СМИ. В Церкви таких возможностей нет. К тому же наши воспитанники — это хорошие информационщики, неплохие аналитики, а вот публицистов, которых Святейший патриарх Кирилл считает основой церковной прессы, мы, увы, не воспитали. У нас на церковных сайтах, в газетах публицистики очень мало.

- Почему?

- Публицистика — это живой оперативный отклик на события, проблемы. Этому профессионально учатся. Поэтому из журналиста скорее сформируется церковный публицист, чем из семинариста или священника. Святейший на фестивале СМИ «Вера и слово» предложил открывать курсы по подготовке публицистов. Думаю, на них надо набирать людей уже умеющих работать со словом, — тех же журналистов, филологов.

Что касается экономического кризиса, то Церковь поддерживала пресс-службу, но никогда ее не содержала, как и другие общецерковные информационные ресурсы. Насколько я знаю. Их содержали православные спонсоры. Сегодня очень трудно найти средства и на содержание, и на издательские, просветительские проекты. Вот скоро 900-летие со дня преставления преподобного Нестора Летописца, отца отечественной истории, словесности, журналистики. Мы совместно с Национальным союзом журналистов Украины хотели международную конференцию провести в Лавре, но к кому ни обращались, все отмахиваются: война, выборы, беженцы. Не до Нестора. Или скоро 70-летие Блаженнейшего митрополита Онуфрия — тоже хороший информационный повод для, скажем, миротворческого форума, ибо миротворчеству, прежде всего, сегодня посвящено его предстоятельское служение. Тоже трудности. Впрочем, они были всегда. В каком-то формате все равно что-то будем проводить, как-то худо-бедно будем работать. Не впервой.

ХУСТ. Митрополит Онуфрій: Православна Церква, молиться, щоб Бог дав людям добрий розум, щоб усі зрозуміли, що на землі немає чого ділити

ЗАПОРОЖЬЕ. Воспитанники воскресных школ собрали деньги для детей-сирот