02.10.2007. КИЕВ. Церковь поминает затворницу Досифею

02.10.2007 Церковь и общество

Церковь 8 октября вспоминает преподобную Досифею. В Киеве на Китай-горе, близ Свято-Троицкой церкви есть могила с надписью: «Рясофорный монах Досифей». Беглянка ушедшая в затвор под именем Досифей, всю жизнь отдала служению Богу.
1721 ГОДУ в знатной и богатой семье родилась Дарья Тяпкина. Когда исполнилось два года, родители с маленькой Дарьей отправились на богомолье в Сергиеву лавру. Проездом через Москву они навестили в Вознесенском монастыре бабушку, монахиню Порфирию, которая упросила родителей оставить внучку при ней, дабы молитвами управить благой путь жизни ребенка. Монашеская жизнь с раннего детства оставила глубокий след в сознании Дарьи и повлияла на всю ее дальнейшую жизнь, тем более что душа у девочки была до крайности чуткой и трепетной, милосердной ко всем. Молилась Дарья, как взрослая, никаких поблажек: выстаивала длинные монастырские службы вместе со всеми, клала поклоны, осеняя себя крестным знамением. Выходя из храма, торопилась оделить всех просящих милостыней. «Оделяй, оделяй, родимица, — говорила ей бабушка, поучая: — Всякому просящему у тебя дай… От хлеба твоего даждь алчущему, а от одеяний твоих — нагим. Кто не любит человека, не может любить и Бога». В монастыре Дарья прожила семь лет. А потом пришло время забрать девочку домой на светское воспитание, как и положено, было при ее дворянском происхождении.
Новая жизнь обрушилась на Дарью бессмысленным, никчемным грузом. Пустая трата времени пришлась девочке не по сердцу и вызывала лишь жалость ко взрослым. Окружающие ее люди недоумевали: богатая, а ходит, как крестьянка, барыня, а спит на доске, под голову сено кладет да еще с бедняками трапезу делит и разговаривает как с равными. Дарья отвечала: «Нет на свете богаче Христа, Царя нашего небесного. Но и Он в нищете ходил, не имел, где главы приклонити… А я что перед ним? Знайте же, что я не стремлюсь украшаться нарядами, а хочу украсить себя Божескою правдою».
Для женщины два жребия на земле: или Бог, или человек, то есть муж. Этот выбор стоял и перед Дарьей. Семья же желала ей земного счастья и мечтала выдать замуж. Но внутренний голос шептал: «Всякий, кто оставит дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать… ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную». И порешила она уйти в монастырь. Однажды в солнечный майский день Дарья попросилась пойти с сестрами в лес. Для нее это было единственной возможностью уйти из дома. И ни о чем не сожалея, ушла навсегда — от дома, от родителей, от близких ей людей… от чуждой ей жизни. Сколько ни звали ее сестры, сколько ни аукали, так и вернулись в слезах домой без младшей сестры. Не решившись пойти в Вознесенский монастырь к своей бабушке, подумав, что родственники найдут ее и силой вернут назад, поступила иначе. Дарья остригла волосы, приобрела на базаре мужскую одежду, переодевшись в простого крестьянского мальчика, направилась в Троице-Сергиеву лавру.
Долгое путешествие изменило лицо, огрубело, стало смуглым от палящего солнца, голос охрип, тело исхудало до невозможности. Теперь никто не смог бы признать в ней прежнюю красавицу Дарью. Назвав себя мужским именем Досифей, она поселилась в лавре, но наотрез отказалась принимать постриг, иначе ее тайна могла бы открыться. Посоветовавшись, старцы разрешили ей пребывать в лавре тайно, но не иноком, а просто послушником. Дарье потребовалось множество силы воли и осторожности, чтобы никто не догадался, что она девушка. Так прошло три года.
Искавши повсюду Дарью, родители побывали и в Вознесенском монастыре, и в Сергиевой лавре. Во время службы мать заметила молодого послушника. Материнское сердце безошибочно угадало любимое чадо, и попросила монахов, чтобы юный послушник пришел к ним после службы в гостиницу.
Но Дарья, не подавая виду, собралась, накинула котомку на плечи и пустилась в путь.
Найдя высокую гору, окруженную дремучим лесом, у вершины горы вырыла пещеру и поселилась в ней. Несколько лет питалась Дарья хлебом и водой. А во время Великого поста выходила только по ночам, чтобы набрать мох и корни, служившие ей едой. Следуя заповеди: «Кто станет оберегать душу свою, тот погубит ее; а кто погубит ее, тот оживит ее», она выбрала уединение, умерщвляя свою плоть и испытывая себя перед Богом.
Как ни избегала юная затворница взора человеческого, слава о ней дошла до царствующего Дома. Императрица Елизавета Петровна пожелала посетить пещерника Досифея, поднявшись пешком на гору Китай, дабы лицезреть дивного подвижника. Изумленный Досифей поклонился ей до земли и на вопрос: «Отчего ты избрал такую суровую жизнь?» — ответил: «Печальны будете, — сказал нам Господь, — но печаль ваша в радость будет». Земля, на которой мы живем, суть страна нашего изгнания, где мы должны обучаться скорбям, чтобы наследовать утраченное нами блаженство. И только претерпевший до конца, тот спасен будет. Без кровопролития нельзя праздновать победы. Ибо всякий знает, что наше торжество не здесь, а за пределами нашей жизни, где и ожидает нас венец или осуждение».
Ответ Досифея пришелся царице по сердцу, и, узнав, что он до сих пор не пострижен, она велела тотчас исполнить обряд. Имя же Досифей пожелал оставить прежним.
Долго живя Досифей в своей пещере, никого не принимал и разговаривал только через оконце кельи, но слава о его прозорливости разнеслась по всей России. Не только простой народ приходил к старцу за советом и помощью, но и лица знатного происхождения часто бывали у него. Ибо беда и горе могут постучаться в любую дверь, будь то хижина бедняка или великолепные царские палаты.
Старец видел и обличал в людях тайные прегрешения, предостерегал от бед и искушений. Если Досифей подавал кому-либо просфору или жезл — это предсказывало выздоровление и благословение, но если ладан — это непременно означало смерть.
Двадцать лет спустя родная сестра посетила Досифея в своей паломнической поездке в Киево-Печерскую лавру. Как и все, беседовавши со старцем через оконце не смогла узнать в нем Дарьи. Услышав рассказ о семейной беде, подвижник ответил утешительно: «Не препятствуй сестре жить, раз пошла она ради Господа. Лучше радуйся, что не пресмыкается подобно тебе».
Вскоре в России вышел указ «отшельником не быть нигде», и тогда Досифею предложили проживать в самой лавре, даже назначили келейника по имени Феофан.
Однажды Досифей послал Феофана принести ладану и стал раздавать его по кусочкам каждому из приходящих. «Люди станут падать на дороге, умирать как мухи… Но вы не падайте духом, дети, а молитесь!..». В конце 1770 года на Украине случилась моровая язва. Многих скосила она, даже иноки в лавре не спаслись. Уцелели только те люди, которым Досифей подал ладан и благословил молиться.
Однажды Прохор Мошнин, будущий преподобный Серафим Саровский, подошел к оконцу старца Досифея за благословением и советом. Перед прозорливым взором старца открылись тайны будущей судьбы юноши, желавшего посвятить себя служению Богу, и затворник сказал: «Гряди, чадо Божие, в Саровскую обитель и пребудь там. Место сие будет тебе во спасение. С помощью Божией скончаешь там свое земное странствование. Только старайся стяжать о Боге непрестанную память и призывай имя Его так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!..» Эти слова составили известную всему православному миру молитву.
Незадолго до своей кончины старец Досифей благословил своего келейника Феофана отправиться в обитель Соловецкую, где тот стал великим, знаменитым подвижником.
Чувствуя приближение смерти, Досифей вышел из затвора и пошел прощаться с братией: «Простите меня ради Бога… Простите меня… Немало я оскорбил словом, делом, помышлением…», — говорил он со слезами. Затем вернулся в свою келию и стал на молитву, читая каноны в ожидании предсмертного часа. Наутро келейник Феофан нашел старца молящимся перед образом — Досифей стоял на коленях, в левой руке он держал длинную хартию, на которой было начертано: «Тело мое приготовлено к напутствованию вечной жизни; молю вас, братия, не касаясь, предать его обычному погребению». Феофан подошел ближе и дотронулся до руки старца, она была холодна — душа великого подвижника, вернее великой подвижницы, воспарила к Богу.
Завещание Досифея было исполнено в точности: не стали обмывать его тело, но с великим благоговением и славою предали останки погребению. Только по смерти открылась сокровенная тайна великой затворницы, когда ее родная сестра вновь оказалась в Киево-Печерской лавре и, увидев портрет старца, признала в нем черты девицы Дарьи из рода рязанских дворян Тяпкиных.

02.10.2007.НЬЮ-ЙОРК.Россия предлагает создать при ООН консультативный совет религий

02.10.2007. КИЕВ. Священнослужители и церковные деятели отмечены наградами УПЦ