31.10.2005. КИЕВ. Свято-Успенский Святогорский Зимненский монастырь: жизнь обители глазами светского журналиста

31.10.2005 Церковь и общество

«Чтобы жить в монастыре, нужно вставать раньше солнца, молиться по три часа утром и вечером, а между молитвами работать: в саду ухаживать за деревьями, в огороде сажать и выкапывать овощи, в поле сеять и собирать пшеницу, пасти коров, мыть и убирать территорию монастыря. И есть только два раза в день. Жизнь в монастыре – тяжкий крест, говорили мне тут. И далеко не каждый может это выдержать. Я сумела прожить там четыре дня.

Монахини поют душой
Местный таксист доставил меня к стенам монастыря в шесть утра. Выставил сумку к воротам и благополучно уехал. Сцена как в «Вечерах на хуторе близ Диканьки», только на дворе золотая осень. За глухими кирпичными стенами монастыря на фоне темно-темно-синего неба, сплошь усыпанного звездами, белеет монастырская колокольня. А вокруг тишина. И только редкие выстрелы охотников слышны вдали.
С помощью одной из монахинь с трудом удалось разбудить монастырского сторожа.
– Проходите пока в келью и отдыхайте. Матушка и сестры на молитве, – провел меня сторож Володя.
Я только прилегла на кровать и тут же уснула. Открыв глаза, обнаружила, что на первую молитву я безнадежно опоздала: за окном чудесное утро, бьют колокола. В воскресенье в Зимное съезжаются прихожане со всех окрестностей. Есть и родители с детьми на руках, но больше, конечно, людей пожилых. Матушка Стефана, настоятельница Святогорского монастыря, уже поднялась на клирос, такой балкончик, откуда монахини поют псалмы.
Сама матушка – выпускница Петербургской духовной академии, закончила отделение регентов. И в монастыре певческое дело поставлено на высоком уровне. Но я никогда не думала, что обычная церковная музыка может так захватывать, что сердце в груди начинает потихоньку сжиматься.
– Вы что, никогда не слышали, как поют в церкви? – удивляется совсем молоденькая монахиня.
– Да слышала…
– А, понимаю, вы ходили в церковь, где поют мирские. А монахини поют душой.
После службы меня подводят к матушке за благословением на жизнь в монастыре. Тут все делается только с ее благословения.
– Я хочу работать вместе с сестрами, – осторожно прошу матушку.
– На послушание хотите? Ладно, идите на кухню после обеда, поможете мыть посуду, а потом можете в церковь сходить, помочь убрать.
Теперь я ощущаю себя полноправным участником монастырской жизни. Брюки меняю на длинную черную юбку, привезенную с собой. Лишней одежды для мирян тут нет. Сестры сами для себя шьют в мастерских: черные платья, длинные и широкие, прикрывающие даже кисти рук. Единственное украшение – складочка на спине.

Натуральное хозяйство
После обеда мне предстояло перемыть большую гору посуды за всеми сестрами. Через полчаса стояния у раковины спину ломило нестерпимо. В трапезной на послушании работают сестры Алла и Таня. Алла приехала сюда из России, из Белгородской области. Она меня подробно просвещает, как можно попасть в монастырь.
– У вас должен быть свой духовник – священник, которому вы исповедуетесь, который вас хорошо знает. Лучше, чтобы это был священник из мужского монастыря. Он скажет, годитесь ли вы в монахини, и порекомендует, в какой монастырь лучше поехать. Вы будете на послушании в монастыре некоторое время, посмотрите, выдержите ли. Ведь работа в монастыре очень нелегкая. В послушницах можно жить несколько лет, это уже матушка будет решать, посвящать вас в монахини или нет.
Обед в обители начинается ровно в 12 часов. Едят тут всего два раза в день. Таня с колокольчиком обходит территорию монастыря, чтобы собрать всех в трапезную. Обедают под чтение молитв, для этого в столовой стоит специальный столик с молитвенником, иконы нарисованы на стенах.
Постные борщ и зеленый суп, картошка, блинчики с творогом, варенье, тертая свекла или морковь. Сестры не едят мяса, только рыбу. Тут, в монастыре, я первый раз попробовала вареники с пшенной кашей. Ничего, но дома я бы такого есть не стала. Чревоугодие – грех, а от такой пищи точно не поправишься, но и голодной себя не чувствуешь.
У монастыря большое подсобное хозяйство. На пятнадцати гектарах своей земли они выращивают пшеницу, свеклу, морковь, капусту, картошку, зелень. Второй год пошел монастырскому фруктовому саду. Матушка Варфоломея, главный садовод, говорит, что урожай клубники в этом году выдался хороший, сестры вдоволь наелись.
У монастыря – свой маленький пруд, в котором водится карп, щука, белый амур. Свой коровник на пять коров, из молока делают творожок и масло. За сетчатым забором много кур, и даже есть перепела. Но исключительно для яиц.
В эти дни в окрестностях монастыря появилась огромная овчарка, как-то рано утром я ее сама видела из окошка кельи. Овчарка была голодной и каждый день расстраивала до слез сестру Степаниду – съедала по курочке. Сестра даже задумала устроить засаду на вредителя, чтобы поймать, на цепь посадить и кормить монастырской пищей…

Если Бог решит, то будешь учительницей
На следующий день я решила во что бы то ни стало проснуться вместе с сестрами в половине шестого утра на первую молитву. Ночь прошла беспокойно, каждый час я просыпалась и посматривала на часы – не пора ли? Сестры встают по стуку деревянного молоточка.
– Это символ, – поясняла мне матушка Мария. – Когда распинали Иисуса, гвозди вбивали деревянным молотком в деревянный крест.
Глухой стук в утренней тишине заставляет вздрогнуть. Пора! В темноте натягиваю юбку и платок, иду через темный двор монастыря к маленькой церкви. В узких окошках тускло горят лампадки. Черные тени монахинь бесшумно проплывают мимо.
Служба начинается ровно в шесть. Сначала полнощная, а через час утренняя литургия. Мои ноги не выдерживают долгого стояния.
– Да вы присядьте, за это вас никто не осудит, вы же непривычная еще, – шепчет крохотная монахиня. Я тут же присаживаюсь на деревянную лавочку и с ужасом думаю о том, что вечером мне тоже предстоит молиться три часа. Послушницы и монахини много раз за время службы становятся на колени и бьют поклоны. И снова поют так, что слезы выступают на глазах. Действительно душой поют. Иногда слышно, как одна из них тихонько командует «до-ре-ми-фа-соль» – и хор берет нужную ноту.
Только в конце службы сестры могут взять несколько кусочков нарезанной просвирки и запить чаем.
Тихонько рассматриваю их лица. Тут так много молодых девушек, совсем юных! Зачем они сюда пришли? Среди певчих замечаю красивое лицо сестры Ксении, в обрамлении черного платка оно кажется просто ангельским. Ксении всего 21 год, она родом из Зимного. В монастырь пришла еще учась в школе, в 14 лет.
– Мои родители – настоящей христианской веры. Младший брат сейчас служит священником в Тетереве, но у него есть семья. А я решила полностью посвятить себя Богу.
Я смотрю на Ксению – честное слово, у нее не то что в селе, в городе бы отбоя от женихов не было. Она могла бы стать учительницей музыки или переводчицей.
– Это ты вчера играла на фортепиано поздно вечером?
– Да, – краснеет Ксения. – Я разучивала новый псалом, чтобы потом научить ему сестер. А что, я мешала?
– Да что ты! Это было так красиво!
Похожая история и с юной послушницей Таней, ей всего восемнадцать. Ее дедушка сам паломник, часто приезжает в монастырь поработать и помолиться. Родители искренне уверены, что их дочь в надежных руках и с ней ничего плохого не случится.
Полина Павловна – местный экскурсовод на общественных началах. Ее дочь четыре года назад приняла постриг.
– Когда ей было 35 лет, она сказала, что пойдет в монастырь. Я так плакала, встречала ее после вечерней службы, мы тихонько шли домой, и я просила: «Доченька, не бросай меня». Но она сказала: «Ты, мама, меня от Бога не отговаривай», – Полина Павловна вытирает слезы.
Сейчас она уже привыкла, сама с удовольствием приходит в монастырь, матушка Стефана попросила ее помочь на мельнице. Одновременно проводит экскурсии для посетителей.
Самой юной послушнице всего тринадцать лет, родом она изо Львова. Аня ходит в школу прямо через дорогу от монастыря. У Аниной мамы трое дочерей, все от разных мужей. В школе к монастырским уже давно привыкли.
– А кто дневник твой проверяет?
– Матушка Тамара, говорит, чтобы я училась хорошо. Да я сейчас хорошо учусь, и девятки и десятки получаю.
Сейчас каникулы, и Аня работает на коровнике.
В монастырь приходят целыми семьями. Есть львовянки мама с дочкой, мама – учительница истории. Есть послушница, которая заочно учится в университете на историческом факультете. Она даже хотела бросить учебу, когда пришла в монастырь, но матушка Стефана не позволила. Сказала, «если Бог решит, то ты будешь учительницей, а если решит, что монахиней, значит так и будет».

Монахиней нужно родиться
Я выслушала тут много подобных историй, но так и не смогла до конца понять сестер. Сидела возле церкви и думала: вот одно дело матушка Христина, которой уже 70 лет, за свою долгую жизнь она родила восемь детей, пятерых из которых уже похоронила. У нее много внуков. Ей есть за что молиться, о чем горевать, ей есть за что просить Бога о прощении. Она столько горя видела в своей жизни, что сама стала святой и мудрой. Но совсем другое дело – молодые и юные девушки, которых тут достаточно много. Что они-то видели в своей жизни, чтобы добровольно от нее отказываться? Они же даже не знают ее!
– Мои родители отдали меня в божьи руки, – говорила мне красавица Ксения. – Они рады за меня, спокойны. Я знаю, как складываются судьбы моих одноклассниц, и мне лучше жить тут, в монастыре.
– А ты общаешься с ними?
– Нет, нет… мне не до них…
Да и дедушка юной послушницы Тани на мой вопрос отвечал: «Посмотрите, сколько разврата кругом!» О чем они? Какой разврат, его что, мало было раньше?
Наверное, мы все-таки очень разные люди. И монахиней действительно нужно родиться. Стать ею просто невозможно.
До поезда оставалось всего несколько часов. Странно, но сидя на вокзале, я уже вспоминала о монастыре с каким-то светлым чувством. А все вокруг казалось немного чужим, очень хотелось спрятаться от людской толпы. Я даже пожалела, что так рано уехала, нужно было дождаться последней маршрутки и побыть еще немножко там, вместе с сестрами. Я смотрела на часы и думала: вот сейчас они собираются на вечернюю молитву, а сейчас Таня бежит с колокольчиком и собирает всех на ужин, а сейчас Ксения разучивает новый псалом… И так продолжается уже два дня.
Я действительно провела в монастыре прекрасные дни, отдохнула душой. Но никогда не смогла бы остаться тут навсегда. Хотя кто его знает, ведь говорят, кто побывал в монастыре, тот обязательно туда вернется».
«Газета по-киевски»

Протоієрей Василій Петьовка. “Православ’я як консолідуюча сила у формуванні національної самосвідомості русинів”

31.10.2005. КИЇВ. Об’єднання громадян “Путь православных” вважає, що дії Рівненського губернатора Василя Червонія провокують розкол в українському суспільстві