Диакон Дмитрий Болгарский: Пение — это процесс одухотворения

01.12.2004 archive, Вестник №39, Тема номера

Дмитрий Болгарский: «Пение — это процесс одухотворения»

По завершении Международного фестиваля православных хоров «Глас Печерский» мы встретились с одним из его организаторов — заслуженным деятелем искусств Украины, регентом Свято-Троицкого Ионинского монастыря Дмитрием Болгарским. Наш разговор — об итогах фестиваля и современном состоянии церковного пения в Украине

— Отец Димитрий, фестиваль завершился. Наверное, есть смысл сравнить его с предыдущими. Очевидно, что «Глас Печерский» вышел на более высокий уровень.

— Конечно. В первую очередь нужно отметить динамику роста и исполнительского мастерства хоровых коллективов. Рост виден и в подборе репертуара, в том, что мы называем стилевым единством. И, конечно, по уровню церковности, как важнейшего критерия церковного пения, по соответствию церковного пения духу богослужения. Хотя были, естественно, различные примеры, но общая тенденция очевидна: идет процесс профессионализации, повышение общего церковно-певческого уровня. С большим интересом мы слушали замечательные хоровые коллективы, приехавшие к нам из-за рубежа. Соприкосновение к их творчеством — огромный стимул к дальнейшему росту, это обогащение и постижение тех традиций, которые они привезли нам. Вера едина, но, безусловно, на веру накладываются национальные особенности, языковые особенности, другие факторы. Это ярко проявилось в пении, например, грузинского коллектива — хора храма Светицховели. Мы увидели мужественное волевое исполнение с полноценным звуком. Их исполнение отличалось хорошей народной манерой. В беседе они говорили, что поют так, как пели их деды. Они впитали эту музыку с молоком матери. При кажущейся непохожести манеры украинских хоров, их пение очень близко нам по духу, хотя отличается по музыкальному строю. Когда после ратных подвигов казачество приходило на покаяние в монастырь, оно славило Бога от всей души, вкладывая в пение всю свою силу, всю свою волю, всю энергию. И это пение, вдохновленное истовой верой, потрясало. Об этом пении складывались легенды. И эти качества мы видели в традиции, которую продемонстрировали грузины.

— Вы говорите о возросшем мастерстве. С другой стороны, мы видим возросший интерес к церковному пению. И не только верующих, но и светских людей.

— Безусловно. И это красноречиво засвидетельствовал переполненный в течение трех дней Трапезный храм Киево-Печерской лавры, где выступали хоры. Сегодня мы наблюдаем духовное возрождение нации. Я считаю, что этот период можно выгодно использовать для проповеди и для привлечения молодежи. Сейчас обостряется конфликт между внешним и внутренним. Душа сама по себе стремится к небесной обители, к духовной родине, и она слышит этот зов. Этот зов заставляет композитора творить, художника писать. С другой стороны — ощущение жестокости, холода мира. Душа стремится выйти из заколдованного круга греха, страстей, мрака, суеты внешнего мира. Этот вектор напряженности, кстати, создает гармонию и в церковном пении.
Если честно, мы не ожидали такого наплыва слушателей. Это поистине Божий промысел. И мы должны не снижать планку, а, напротив, двигаться дальше. Мы уже запланировали кое-что на будущее. Следующий фестиваль хотелось бы провести под знаком углубления духовного опыта, духовно-певческого опыта человека через гармоническое пение к древнему, каноническому, молитвенному пению, унисонному пению, в котором все силы человека собираются к этому единому, к слову, к осознанию слова и его одухотворению через понимание. Мы хотим провести фестиваль древне-певческого искусства. Мы понимаем, что говорить отвлеченно о духовном пении без возрождения молитвенной жизни, церковной жизни, литургической, евхаристической жизни невозможно.

— Т.е. речь идет не только о том, чтобы музыканты заинтересовались древним церковным певческим искусством. Необходимо, чтобы и певцы, и слушатели были едины в своем духовном порыве.

— Иначе просто быть не может. Исторически в церкви был предстоятель и было церковное собрание, которое отвечало на его возгласы, молитвы, призывы. Это очень древняя традиция. Кстати, на западной Украине она сохранилась: вместе с хором поет вся церковь. Есть головщик, который начинает пение, а потом его голос подхватывают все участники богослужения. Вся церковь представляет собою хор. Со временем, в эпоху прозелетизма, когда важно было сохранить каноны, уберечь священное от профанного, возникает клирос, первые голоса, которые выступают от лица церковного собрания. А еще позже церковные каноны запрещали петь непосвященным и незнающим. Так шло формирование традиции организации церковного пения, и мы незыблемо храним эти каноны, потому что оно хранит в себе православный образ. Достаточно сравнить католическое богослужение, хоральное пение, или протестантское романсовое пение с православным. Там доминирует мелодическая сторона, которая является профанацией сакрального смысла богослужебного пения, в котором принцип радости, гимн победы сочетается с интонацией преображенной скорби, состоянием смиренномудрия. Это очень важно.

— Вы говорите, что певцы, хор, наследуют традицию. Можно ли сказать они знают нечто большее, чем те, кто просто приходит на богослужение?

— Нельзя сказать, что это некая каста. Но исторически певцы выделились. Начнем с того, что они проходили посвящение в чтеца и певца. А это — первая ступенька церковного клира. Что само по себе указывает на особое положение, которое певцы занимают в церкви. Их пение — подражание ангельскому. Ведь лик церкви — это модель вечности, которая разворачивается на земле. На певцов возлагается огромная ответственность, потому что они задают молитвенный тон, молитвенную атмосферу. Их дух передается молящимся. Я неоднократно наблюдал прямую зависимость молитвенного настроения храма от пения. Если хорошо поет хор, то молится церковь. Если молится церковь —Бог проливает свою благодать на молящихся. Церковное пение само по себе соборно. В пении преодолевается рознь мира. Не раз замечал: если хор спел хорошо, люди не сразу расходятся. Они сближаются, преодолевают свою индивидуальность и становятся единым целым. Это и есть принцип соборности церкви, когда люди составляют единство в теле Господнем. Это единство от экклезиологического уровня переходит на антропологический, преодолевает греховную раздробленность ума, сердца, воли каждого и собирает их в единство. Церковное пение — это симфония правильного дыхания, правильного координирования духовных начал человека. Это путь собирания себя в светоносную целостность. Пение — это процесс одухотворения.

— В начале разговора мы упомянули о возросшем профессионализме церковного пения. Вероятно, в последние годы получила развитие его школа, расширилась сеть учебных заведений, отделений в музыкальных учебных заведениях. Традиция не просто поддерживается, но и изучается. Какие изменения произошли в регентском деле, в подготовке кадров для церковных хоров в пост-атеистические годы?

— Чтобы понять, какие большие перемены произошли в церковном музыкальном просвещении, достаточно вернуться в совсем недалеко прошлое, скажем, в год тысячелетия крещения Руси. Открылась Киево-Печерская лавра, возросла потребность в церковных хорах. Мы, студенты консерватории, собирали все по крупицам, разыскивали ноты, переснимали сохранившиеся отрывки, заказывали редкие издания. Но мало было что-то найти. Возникал вопрос, как это петь. Это был кропотливый и болезненный процесс. Не только мы, но и множество наших коллег шли путем собирания и поиска манеры исполнения, дирижерской техники. Ведь церковное пение (этого не понимают многие профессиональные музыканты и специалисты) не должно быть кричащим. Оно должно соответствовать состоянию молитвенности. Если человек этого состояния не достигает, а просто подражает ему, получается несостыковка.
Что касается подготовки кадров, то совсем недавно даже в столице не было ни одного высшего учебного заведения, которое бы готовило регентов. Сначала в консерватории появилась кафедра старинного пения, теперь (впервые в Украине) в Киевском педагогическом университете им. Драгоманова — регентское отделение. Здесь разработана концепция подготовки регентов как профессиональных музыкантов, которые получают диплом, позволяющий работать и в светских учреждениях, и руководить церковным хором. Хорошая база у нас в Чернигове, Кременчуге, Одессе, Городке под Ровно, в Почаеве. Эти заведения готовят псаломщиков, специалистов среднего звена. О продвижении в области теории церковного пения можно судить по конференции, которая прошла в рамках фестиваля. На ней звучали обстоятельные и очень глубокие доклады. Также нужно отметить, что конференция проходила в очень миролюбивом духе. Не секрет, что совсем недавно теоретики сталкивались с практиками. Например, в области слова и ритма.

— Отец Дмитрий, известно, в церковных хорах не все певцы имеют музыкальное образование. С одной стороны, самоучки, с другой — люди, имеющие профессиональное, часто консерваторское образование. Как уживаются они в одном коллективе? Как снимается это противоречие?

— В этом соединении есть и преимущество. Может показаться странным, но хорошо быть музыкально образованным, а также и хорошо… не знать нот. Действительно, часто в хор приходят люди с музыкальным образованием, и, как ни странно, образование мешает им в постижении церковного пения. Почему? Потому что церковное пение — это, прежде всего, осмысленное слово, пропущенное через сердце, а далее — от избытка сердца уста глаголят. Специалисту церковное пение кажется порой примитивным. Что здесь петь? Но он видит внешнее в ущерб внутреннему. Он ставит на первый план музыкальный ряд в ущерб вербальному. Профессионал реже обращает внимание на смысл, на контекст и т. д. А ведь церковное пение неотмирное, не от мира сего, как и Церковь не от мира сего. Кто-то пробивается к этому пониманию без знания музыкальной грамоты, а кто-то не может пробиться, зная ее «от и до».

— В этом смысле, наверное, можно говорить и о композиторском творчестве.

— Вполне. Эта проблема очень острая и актуальная. Возникает вопрос — как писать церковную музыку? Здесь должен торжествовать принцип иконописи. Здесь нельзя творить отсебятину. Можно писать в русле церковной традиции, но фактически находиться вне ее, не достигая преображенной мелодики, несущей опыт богопознания, что мы наблюдаем, например, у московских композиторов Дмитрия Мартынова или диакона Сергия Сукачева. Из украинских авторов как положительный пример можно назвать архиепископа Херсонского и Таврического Ионофана.
Многие современные композиторы используют приемы церковного пения, например, прием диссонанса. Но одни движутся к небу, а другие идут путем страстей, путем общего помрачения. И часто современные диссонансы отражают крик души человека потерявшего и забывшего Бога, потерявшегося и тщетно пытающегося найти дорогу к Нему. Но часто он идет не тем путем, и это больно и страшно. Огромные усилия современного мира направляются не туда и затрачиваются впустую. Музыка интересно эти процессы отражает. Есть такое выражение: музыка — это летопись духовной жизни человека. Она протоколирует духовное состояние человечества на разных этапах его развития.

— Вы сознательно отказались на фестивале от награждения лучших коллективов?

— Определение победителей — это, скорее светская традиция. И хотя уровень хоров был различным, у нас все были первыми. Все они заслуживают признательности хотя бы за то, что нашли возможность приехать в святую обитель и влить свои голоса в общий хор, явивший собою гармоничное единство.

Беседовал Валерий Полищук

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФЕСТИВАЛЬ ПРАВОСЛАВНЫХ ХОРОВ

01.12.2004. ДНЕПРОПЕТРОВСК. Митрополит Ириней поздравил воинов 121 полка связи с началом зимнего периода обучения