Иерей Лев Семенов, зампредседателя миссионерского отдела Тверской епархии, доцент, кандидат исторических наук

В своем выступлении мне хотелось бы раскрыть не содержательную сторону угрозы, исходящей от тоталитарных сект, а сосредоточить внимание на вопросах стратегии и тактики предотвращения нежелательного проникновения сект в систему образования.
Как можно действовать в случае, когда сталкиваемся с бедой? Позвольте мне привести один сугубо бытовой пример. Представим, что мы с вами оказались в многоэтажном здании, в котором в силу ветхости все системы коммуникаций абсолютно нарушены. Какие варианты можно предложить людям для спасения от неприятных последствий, когда здание буквально заливает водой? Можно вооружить жителей дома черпаками и начать отбирать воду. Можно обзавестись спецодеждой и прорезиненной обувью, чтобы смягчить воздействие. Но, согласитесь, все это малоэффективно. Единственно надежным способом обеспечения безопасности для всех находящихся в этом здании было бы добраться до главного вентиля и отключить неисправную систему на время починки. Эту аналогию, в чем-то неудачную, я позволил себе привести, чтобы охарактеризовать ситуацию в нашей борьбе с тоталитарными сектами. Я, разумеется, ценю ту огромную и очень важную, плодотворную деятельность всей полноты Церковной, всего православного сообщества и, в первую очередь, центров информационно-консультационных. И вместе с тем трудно возражать против того, что мы пока не производим опережающих действий. В лучшем случае, мы реагируем на то, что происходит, — на проникновение тоталитарных сект в наше общество и нашу систему образования
Мне хотелось бы предложить вариант системного подхода, который мог бы профилактически преграждать путь тому, с чем мы пытаемся бороться после того, как это уже имело место. Я сосредоточусь на двух вопросах: «Что нужно делать?» и «Как, какими силами это делать?»
Деятельность тоталитарных сект осуществляется с грубейшими нарушениями даже пусть столь несовершенного и нуждающегося в существенных доработках законодательства. Таким образом, у нас есть все возможности для того, чтобы самым радикальным образом воспрепятствовать тем негативным проявлениям деятельности тоталитарных сект, которые сопряжены с совершенно конкретно устанавливаемыми правонарушениями.
Во-первых, совершенно очевидно, что реальная деятельность многочисленных тоталитарных сект не соответствует уставным целям, заявленным в момент регистрации. Очень часто мы сталкиваемся с тем, что органы юстиции на местах в лучшем случае имеют возможность осуществлять некую контролирующую функцию. Они осуществляют ее по линии того, насколько отвечает действующему законодательству представленный устав. Мы понимаем, что в уставе можно определить самые благие цели, а реальная деятельность может сильно отличаться от заявленной. Более того, мы сплошь и рядом сталкиваемся с тем, что целый ряд тоталитарных сект предпочитают камуфлироваться под видом различных общественных организаций культурно-просветительского профиля. Ярчайшие примеры в этом плане — «Новый Акрополь», рериховское общество, и они отнюдь не одиноки. Таким образом, у нас уже есть основания пропаганду оккультных идей, проводимую названными обществами, подвергнуть не только критике, но и сопоставить с действующим законодательством по части сугубо формальной — соответствию их деятельности.
Во-вторых, визовая политика. Совершенно очевидно, что большинство сект, по крайней мере, зарубежного происхождения, до сих пор имеет не только значительную финансовую подпитку, но и кадровую поддержку со стороны зарубежных миссионеров. Насколько эффективно в рамках действующего закона можно вмешиваться в визовую политику, показывает недавний пример. Я с чувством глубокого удовлетворения вспоминаю действия духовенства, которое на епархиальном собрании приняло обращение к Государственной думе и Министерству иностранных дел. В этом обращении было дано мотивированное заключение о нежелательности предоставления въездной визы лидеру тоталитарной секты Муну. И мы знаем, что благодаря проявленной оперативности приезд Муна удалось предотвратить. Скажу также, что сектанты намеревались приурочить этот визит к 15-летию встречи Муна с Горбачевым и открытию зеленой улицы в тогдашний Советский Союз. Отмечу, что принятое обращение имело значительный резонанс. До этого Великобритания и Германия воспрепятствовали официальному въезду Муна. После того как Россия захлопнула перед ним двери, ему было в последующем отказано во въезде в Молдову и Болгарию. Уже пять стран не пускали лидера тоталитарной секты на свою территорию.
Третий пункт, который я хотел бы обсудить, связан с финансовой деятельностью, осуществляемой различными организациями, представляющими собой тоталитарные секты. Возьмем, к примеру, вопросы содержания аппарата, зарплаты штатным сотрудникам. Мне доподлинно известно, что речь идет о сотнях долларов, выплачиваемых, как это и бывает при налоговой непорядочности, в конвертах. Таким образом, секты полностью уходят от налогового законодательства. И не только в вопросе выплаты зарплат.
В 1993 году секте Муна удалось организовать пятитысячное сборище в Кремлевском дворце съездов. В это же время в налоговое финансовое управление сектантами была представлена официальная справка, что в указанный период никакой хозяйственной деятельности не велось! Мы с вами не первый день живем на земле! Кому не ясно, может обратиться к администрации Кремлевского дворца и узнать стоимость аренды на один вечер, не говоря о печатании буклетов, материалов, речей Муна, равно как и организации привоза тысяч людей. Разве это не повод для заинтересованного внимания инспекции?!
Кроме того, осуществляется большая издательская деятельность. В качестве примера напомню об издаваемом «Новым Акрополем» журнале, который по полиграфическим характеристикам можно уподобить, как сейчас говорят, «гламурным» изданиям. Неужели от дешевых студенческих билетов на лекции собираются суммы для финансирования подобного издания? Это тоже вопрос к компетентным органам. Кто финансирует издательскую деятельность и «Нового Акрополя», и мунитов, и других тоталитарных сект? Из каких источников, в том числе зарубежных, идет финансовая подпитка?
Наконец, вопрос аренды занимаемых помещений. Помимо всего прочего, здесь наблюдается грубейшее нарушение жилищного законодательства, когда помещение используется не соответственно его кадастровой категории. Секта снимает роскошную квартиру и устраивает там свой офис, организовывает встречи и лекции — но это является грубейшим нарушением, которое может быть пресечено элементарно, если этим заняться.
Казалось бы, я не сказал ничего нового на тему «Что нужно делать?» Все это понятно и должно было бы делаться. А теперь хотелось бы подумать над вопросами «Как это осуществлять?»
Как правило, реально сегодня этим занимаются органы Министерства юстиции на местах. Представьте себе двух-трех сотрудников на всю область, которые отвечают за сферу религиозных и общественных организаций, их регистрацию и перерегистрацию. Фактически эти люди имеют возможность работать только с бумагами. Я не знаю ни одного примера, чтобы сотрудник департамента юстиции явился на какую-то так называемую «воскресную службу» тоталитарной секты или какое-либо мероприятие с проверкой.
Совершенно очевидно, что невозможно силами двух-трех сотрудников на регион выполнять эти запросы. Но, на мой взгляд, у нас еще недостаточно использован потенциал общественности. Я хочу предложить наряду с имеющимися советами по религиоведческой экспертизе, зачастую, увы, по названным причинам малоэффективными, создать общественный совет по предупреждению противоправной деятельности тоталитарных сект. В такой общественный совет по профилактике негативных последствий деятельности тоталитарных сект могли бы войти представители традиционных конфессий, светские ученые-религиоведы, представители правоохранительных органов и обязательно педагогическая общественность. Подобные общественные советы могли бы осуществлять планомерную и последовательную работу в следующих направлениях:
— контроль над деятельностью уже зарегистрированных религиозных объединений;
— давать квалифицированные экспертные оценки в помощь органам министерства юстиции при регистрации новых религиозных объединений;
— вносить инициативу о внеплановых проверках деятельности того или иного религиозного объединения в случае выявления фактов несоответствия его деятельности заявленным уставным требованиям при регистрации;
— широко информировать население через СМИ об опасности появившейся в определенном регионе тоталитарной секты.
Хочу обратить ваше внимание на один очень деликатный, но нуждающийся в обсуждении вопрос. Духовная агрессия, которая на протяжении многих лет ведется тоталитарными сектами как заморского, так и отечественного происхождения, осуществляется отнюдь не бесплотными силами, а вполне материальными людьми. И, как говорится, страна должна знать своих героев. Нужно признать, что этот аспект гласности у нас еще крайне мало задействован. А это очень эффективное психологическое средство. Один пример: могла ли страна принять в десятках регионах поголовно во всех школах сектантский курс духовно-нравственного воспитания «Мой мир и я», если бы не было поддержки в Министерстве образования?!
Известно много случаев, когда известные люди посещают сектантские семинары и конференции. У меня по персоналиям наберется два десятка имен в сфере политической, академической, образовательной. Я надеюсь, что эти люди просто по незнанию связались с сектантами.
Что нужно сделать в этом случае (притом соблюдая предельную деликатность)? Со стороны православной общественности необходимо очень вежливо обратиться к этим лицам с письмом: «Как нам стало известно, вы, уважаемый человек, принимаете участие в том-то и том-то. Известно ли вам, что прикрывающаяся столь благовидным названием организация является тоталитарной сектой?» Необходимо попробовать все это пояснить. И тогда будет видна реакция — или человек скажет: «Да, это было заблуждение с моей стороны», или же поступит как-то иначе.
И вот пример. Сергей Кириенко, ныне руководитель Минатома, еще когда он не был премьер-министром, а просто успешным бизнесменом в Нижнем Новгороде, направил весь свой коллектив на обучение к сайентологам. В 2002 году на съезде православной молодежи, на котором он выступал с докладом, из зала последовал прямой вопрос: «Как вы прокомментируете, что ваши подчиненные были направлены непосредственно вами на обучение к сайентологам?» Кириенко ответил: «Когда мне предложили повысить квалификацию кадров, то я, не вникнув в дело, разрешил в этом участвовать. Когда же мне объяснили, что под прикрытием психологических методик выступает тоталитарная секта сайентологов, я от их услуг отказался и сейчас не имею к ним никакого отношения». Вся молодежная аудитория была удовлетворена подобным ответом. И с тех пор к г-ну Кириенко нет никаких претензий. Почему я об этом рассказываю? По-моему, было бы очень хорошо всем, кто «засветился», последовать этому примеру. Так, люди могут не разделять идеологии секты, но они могут согласиться на выступление с лекцией, как правило, платное. Только в подобных случаях люди не учитывают, что рассказ о достижениях той области науки, которую они представляют, сектантские организации будут использовать как рекламу, афишу — «Какие замечательные люди, представители общественности, научной сферы, политики нас поддерживают». Это вопрос выбора человека, вопрос гражданской ответственности.
Подсказывать человеку нужно деликатно и осторожно, чтобы ни в коем случае не обидеть его, но дать ему возможность покончить с заблуждением, которое у него было. А если это было не заблуждение, то тогда у нас появится право говорить, в чью пользу — духовности или псевдодуховности — сделал свой выбор данный человек.

Украинские расколы «уложены» в схему

Митрополит Ириней: «Нельзя покрывать зло, потому что очень быстро и незаметно любая практика насилия станет нормой»